Алмазный пояс

Ten Gu

Алмазный пояс

Золотой пояс.

Сентябрь.

– Все твои планы говно! – проорал Дилан лихо закладывая руль, чтобы чудом вписаться в поворот.

Мощный толчок, сопровождающийся лязгом металла, заставил его лицо исказиться в гримасе ужаса, что с выпученными глазами и веникообразной бородой белых волос, придавало ему одновременно и смешной и гротескный вид.

Жуткий рёв двигателя заглушил очередной грохот удара в задний бампер. Пытаясь справиться с управлением Дилан был вынужден вылететь на встречную полосу. Благо, что ночью на пустынной двухполосной дороге за городом никого не было.

Хотя нет, на самом деле это и было плохо. Дилан сейчас был готов на всё. Сдаться копам, быть принятым с товаром, отсидеть. Что угодно, только бы не быть убитым. А о том, что преследователи шутить не будут, красноречиво говорили пулевые отверстия в стеклах его старенького «форда».

– Чёрт бы тебя побрал, Джо! Что, другого места не было?!

Его приятель – подтянутый кареглазый здоровяк с окладистой черной бородой в лыжной шапочке и джинсовой куртке крутил головой, пытаясь усмотреть преследователей всеми возможными способами. А так как боковое зеркальце было оторвано одной из пуль, по счастливой случайности миновавшей их тела, приходилось вести, руководствуясь только его подсказками о действиях преследователей.

Широкое лицо его приятеля оставалось философски спокойным, даже несмотря на то, что пару минут назад он прыгал в машину, пытаясь укрыться от очереди пуль. В любое другое время Дилан бы мог только восхищаться самообладанию товарища, которое могло нарушить только одно.

Перед глазами промелькнула картина выпученных в прорези маски глаз товарища, которых читался страх и безысходность. Искривленные в жуткой гримасе губы обнажившие оскаленные зубы и трясущиеся руки, сжимающие окровавленный нож.

Но сейчас было не до этого, потому что рёв двигателя сзади начал усиливаться. Преследовавший их джип начал набирать скорость идя на обгон. Дилан хорошо понимал, что оторваться не удастся и скорость преследователей намного выше скорости их машины, потому пропустить его вперёд, означало признать своё поражение. Он вывернул руль, загораживая дорогу и мешая «джипу» проехать вперёд и подрезать их. Машина снова содрогнулась от удара и чуть-было не потеряла управление. Но её удалось выровнять, хоть и на встречной полосе.

Дилана раздражало, что его товарищу удаётся сохранять такое спокойствие в этой ситуации, но тот, легко улыбнувшись вынул свой любимый «десерт игл» пятьдесятого калибра и демонстративно покрутил его в руке.

Ох и любил Джо пускай и бесполезные, но красивые и внушительные вещи. Однако из-за них их жизни сейчас и висят на волоске, а, возможно, ещё из-за возросшего самомнения. Дилан корил себя за то, что согласился тогда и подлая мыслишка сдаться и быть убитым, но этим самым уберечь от возможного преследования свою сестру с семьёй, проскакивала вновь и вновь.

А во всём этот понторез виноват. Мало того, что втянул его в эту авантюру, так ещё и назначил встречу в отдаленном месте. Тут и дураку станет ясно, что этим воспользуются и постараются вернуть товар. Так он ещё и не додумался положить в салон что-нибудь помощнее на такой случай, оставив у них с собой только пистолеты, в то время как багажник был битком набит всевозможным оружием.

Тем временем внедорожник снова пошёл на обгон. Скорость он набирал столь стремительно, что теперь преградить дорогу ему не удастся. На невозмутимое лицо Джо через окошко пассажирского сиденья теперь смотрел яростный водитель с поравнявшейся с ними машины.

Словно красуясь, внушая уверенность товарищу, что все под контролем, Джозеф вальяжно опустил дверное стекло и выставил руку с оружием из окна на водителя машины напротив. У того округлились глаза и он ударил по тормозам, чтобы уйти с линии прицеливания.

Покрышки завизжали по асфальту и машина скрылась из виду. С кривой торжествующей ухмылкой Джо посмотрел на товарища с видом «ну как я его?», а тем временем сзади прогремели выстрелы.

Стук дроби из помпового ружья по обшивке автомобиля, заставили Дилана пригнуться и спрятаться за руль, а когда он выпрямился, то увидел, что лобовое стекло залила кровь, а сбоку звучал дикий вопль друга.

Дилан не мог разобрать дороги как не всматривался и машина вылетела на обочину, а после нескольких секунд тряски по ухабам, с гулким стуком машина вписалась в столб.

«Вот и всё», – последняя мысль, что пронеслась в голове у Дилана прежде чем сознание его покинуло.

***

Во рту явственно ощущался солоноватый привкус крови. Боль нахлынула со всех сторон. Зашитая слишком туго бровь неприятно саднила, впрочем как и ещё дюжина мест.

Воспоминания о том, что было накануне, заставили парня собрать свою волю в кулак и рывком вскочить. Он едва устоял на ногах, а глаза моментально ослепило тусклым светом из лампочки болтающейся под потолком.

Парень попытался приложить ладонь козырьком ко лбу, но тут же увидел удивлённое лицо Дилана, смотрящего на него из каменного мешка напротив.

Он был раздет до пояса, кое-где его мускулистый торс был перебинтован, местами даже виднелись грубые нитки от наложенных швов. Спутанные волосы его светлой бороды торчали в разные стороны и слипались от запёкшейся на них крови. Лицо было покрыто массой синяков, ссадин и царапин разных размеров а к его длиной, как у байкера, бороде прибавилась недельная щетина на щеках, которые ранее он тщательно выбривал.

Да уж, видок у него тот ещё, но и у самого Джо сейчас был не лучше, о чём свидетельствовала сочащаяся буквально со всех сторон адская боль и незнакомые неприятные ощущения. Даже малейшее движение произвести – было серьёзным испытанием.

Постепенно, он начал понимать, что чувствует себя как-то не так, как обычно. Определить причину сейчас было не так уж и просто, так как всё его тело словно прошло через камнедробилку, однако Джо стало интересно почему электрический свет заставляет его жмуриться с той-же интенсивностью.

Он повернул голову к руке и с удивлением обнаружил на её месте перебинтованный грязными бинтами, пропитанными кровью, обрубок. Не поверив своим глазам Джо перевёл взгляд на левую, повертел ладонь перед глазами, а затем снова на правую. Точнее на то, что совсем недавно было его рукой.

С плечом было всё в порядке, не считая нескольких глубоких царапин на бицепсе, а вот дальше… Локоть покрывала пропитанная кровью повязка а дальше была пустота. Наверное сейчас он должен был бы орать и корчиться от боли, но литры обезболивающих притупляли его чувства, оставляя только незначительное головокружение. И только кое-как оглядев себя полностью, ему удалось немного успокоить себя, что с виду всё остальное на месте.

Такого он точно не ожидал. Джо поднял непонимающий взгляд на товарища с сожалением смотрящего на него через прутья камеры на другой стороне коридора. Попытавшись что-то спросить он поднял то, что ранее было рукой, но из уст вылетали только хриплые звуки. Несколько раз безрезультатно попытавшись осмысленно сформулировать слова, он бросил эту затею и вопросительно промычал.

– Крепись, дружище. Её, выстрелом в ошметки превратило… – подал скорбный голос Дилан и замолчал.

Джо поднёс к лицу свои руки… Руку… А тот уродливый обрубок, что был вместо правой, только приподнял. Он сжимал и разжимал пальцы левой руки, с ужасом прислушиваясь к своим ощущениям. Казалось, что все как и прежде, но перед глазами была только одна ладонь.

– Иначе было никак, – Дилан говорил тихо и глухо, но его слова словно гремели в полупустом помещении импровизированной тюрьмы. – Тебе и в аварии досталось сильнее, чем мне…

Все это казалось дурным сном, да и присутствовало некое ощущение нереальности происходящего, правда скорее всего это было вызвано огромными дозами обезболивающих, которые вызывали сонливость и затрудняли мышление. Мозги Джозефа ворочались медленно, и он с большим трудом вспоминал происшедшие накануне события, а тем временем Дилан продолжал: