Армада

Жгло просто адски.

Я заорал, принялся вертеться на месте, пытаясь избавиться от «Скаута», вреда от которого теперь было больше, чем пользы. Я раз за разом хлопал обожженной рукой по кнопке аварийной разблокировки, но потрепанный скаф, видимо от воздействия температуры, заблокировался намертво.

Я почти ничего не видел, только мелькающий свет, какие-то пятна. Настал тот момент, когда я, не выдержав острой боли, вновь рухнул на песок. А затем просто отключился и потерял сознание…

***

Меня что-то толкнуло, затем еще раз.

– Алекс! Ну, все, хватит уже валяться! – совсем рядом я услышал знакомый голос. И медленно открыв глаза, увидел майора Раттлера.

Командир десантной группы, все еще был в своем желтом «Палладине». Сейчас на нем не было шлема, да и бронеперчаток тоже. Сам скаф был потрепан.

– А? – пробормотал я, хотя прекрасно его расслышал.

– Как себя чувствуешь? – рядом послышался другой голос, незнакомый.

Я чуть повернул голову и увидел другого десантника. У него в руках был шлем, на лобовой части которого, был изображен красный крест, символизирующий принадлежность к медчасти.

– Ничего не чувствую, – произнес я.

– Это сержант Ферт, – майор кивнул на десантника с крестом. – То, что ты еще жив, лишь его заслуга.

– Это моя работа, – хмыкнул тот, отложив шлем.

– Что со мной? – я спросил у медика, но сам отвлекся и уже таращился по сторонам.

– Все в норме. – Ферт вытащил какой-то электронный модуль, что-то поклацал на нем, затем навел на мое лицо. – Ну да. Норма.

Я не решился переспрашивать, хотя ответ меня совсем не устроил.

– Тебе прожгло кислотой грудину, почти до ребер. Проткнуло левую икру, и обожгло левое бедро. Рука ерунда, всего лишь ожог второй степени. Все подлатали, правда, полностью истратили медпак второго уровня.

Я скривился. Медпаки стоили очень дорого и использовались в крайнем случае. Они были трех уровней – зеленый, синий и красный. Красный мог вытащить тяжелораненого умирающего с того света, дав ему реальный шанс жить дальше. Синий, латал большинство средних ранений и мог поставить в строй бойца, который по каким-либо причинам выбыл из него. Ну а зеленый лечил легкие раны, травмы и в некоторых случаях переломы. Основной акцент шел на отравление организма.

– Ясно, – выдохнул я и снова осмотрелся.

Мы находились в каком-то гроте естественного происхождения. В самом его центре, прямо на камне, стояла мощная лампа, заливая все холодным белым светом. Рядом с ней, лежали шесть импульсных винтовок и два рельсотрона. Стоял ящик, запасной бронескаф. Чей-то шлем.

Чуть поодаль лежали двое раненых бойцов, без бронекостюмов. У одного отсутствовала рука. Всего я насчитал пять человек. Пять.

Я ужаснулся. Взвод элитных десантников, вместе с Раттлером прошедших Тангейзерский конфликт, почти перестал существовать меньше чем за сутки.

– А ты молодец, Алекс! – майор неожиданно хлопнул меня по плечу.

Я только сейчас понял, что на мне больше нет «Скаута». Почему же я дышал нормально, не испытывая головокружений и недостатка кислорода?

– Не переживай, я сделал тебе инъекцию, поэтому временно организм потребляет меньше кислорода. – пояснил Ферт.

Одновременно я потрогал место на грули, куда попала кислота падальщика. Там находилась плотная повязка, надежно закрывающая рану.

Я растерянно глянул на Ратллера с немым вопросом.

– Ты покрошил шесть летунов. Еще двое уползли с трудом. Ты сражался, прям как десантник, хотя у тебя практически нет необходимой подготовки.

– Летунов? – я сразу же понял, что он имел в виду падальщиков, которых я окрестил летягами.

Он кивнул, зашагал влево и, ухватил мертвое уродливое тело, затем швырнул его на каменный пол грота. Да, это была одна из тех тварей, с кем мне пришлось сражаться.

– Я просто пытался выжить.

– Это понятно. Признаюсь, я тебя сильно недооценил. – Раттлер снова смерил меня взглядом, затем задумался и наконец-то решившись, предложил. – Алекс, давай-ка кое-что обсудим!

Стало ясно, майор в замешательстве.

– Как видишь, нас осталось всего пятеро, – вздохнул он, затем продолжил. – Когда «Отбойник» сбили, я собрал всех кого мог и с боем начал прорываться обратно. Нас было двенадцать. Пока отходили, я потерял еще троих. Нас порвали, просто порвали. Парни не были готовы к встрече с таким противником.

Он тяжело вздохнул.

– Я не знаю, откуда… Но вот этого дерьма на Каллипсо полно, – он пнул обмякшее тело летяги. – Их тут сотни, если не тысячи. Но не это самое страшное.

– В смысле? – удивился я.

– Идем за мной. Есть кое-что, чего ты, скорее всего еще не видел.

Майор медленно направился к дальнему выходу из грота, а я, помедлив, последовал за ним.

Раттлер вывел меня в узкое ущелье, но совсем не то, по которому я следовал ранее. Там, у огромного камня я увидел новую, необычную тварь. Это было что-то вроде собаки, только размером с быка. Узкая задняя часть, массивная передняя. Оно опиралось на передние мускулистые лапы. Выше была чудовищная морда с огромными челюстями, острыми зубами и чем-то вроде хитинового панциря, защищающего лобовую часть черепа. Существо было с очень развитой мускулатурой, покрыто прочной и толстой кожей, вроде как наши носороги. Тварь была мертва – с левого бока отсутствовал огромный кусок мяса.

– Ни хера себе, – процедил я, рассматривая кучу изрешеченного мяса. – Святые бабуины, это что?

– Охотник. Их охотник. Глянь туда!

Я посмотрел в указанном направлении и охренел. Таких представителей местной фауны было еще четыре. Они лежали бесформенной кучей, истекая буро-желтой кровью.

– Вы их?

– Да. Рельсотронами и ракетницами. Винтовки малоэффективны – в этого высадили полсотни патронов, он все никак не мог успокоиться. Чудовищная живучесть. А против тех летающих уродцев, огнемет самое то.

– Я назвал их летягами.

Он на мгновение замолчал, нахмурился.

– Хочу сказать вот что. Наши пушки говно. И вообще, нужно было брать больше патронов…

Я окинул его удивленным взглядом, но промолчал.

Далее он мне вкратце рассказал, что близлежащие земли спутника буквально кишат непонятно откуда взявшимися тварями. Днем их почти не было видно, они предпочитали отлеживаться. А как стемнеет…

Я также узнал, что выжившие после крушения «Отбойника» десантники тоже приняли решение пробиваться к инженерному городку. Согласно наблюдениям, оставалось пройти всего десять километров. Я правильно сделал, что бросился вдогонку, почти догнав его группу. Хотя, честно говоря, я вообще не знал, что пытаюсь кого-то догнать.

– Что у вас с боезапасом? – спросил я.

– Не густо. Около шестидесяти процентов уже ушло. Мы забрали все, что было в «Отбойнике».

– Я заметил.

– Как ты выжил? – Раттлер снова посмотрел на меня с удивлением. – Неужели там не было этих тварей?

– Было и много. Я нашел и активировал «Циклопа».

Майор уважительно хмыкнул, затем задал вопрос, который поставил меня в тупик.

– А где твой «Тахион»?

Я объяснил в трех словах, но на мой ответ Раттлер отреагировал по-своему. Он сначала рассмеялся, а затем добавил, что это была просто высокотехнологичная но ненадежная игрушка… Однако у меня было свое мнение на этот счет.

Отдохнув несколько часов, мы продолжили путь к инженерному городку.

В строю осталось только два «Скаута», два «Палладина» и один поврежденный тяжеловес «Дефендер».

Сержант Ферт, врач по совместительству, таскал на себе огнемет. Его «Скаут» был пробит сразу в трех местах, но сам он был цел.

Боец, лишившийся руки, управлял тяжелым скафом. Именно в последнем бою он и потерял руку, когда охотник вырвал у него не только рельсотрон, но и конечность, вместе с бронеперчаткой. Удалось запаять скаф, сделав что-то вроде крюка.

Я снова надел своего потрепанного «Скаута». Заменили шлем, перчатку. Несмотря на то, что у меня в груди и на бедре зияли прожженные кислотой дыры, сам бронекостюм был еще вполне боеспособен. Из оружия мне досталась трехзарядная ракетница и импульсная винтовка. Найденный мной пистолет по-прежнему находился в аварийном ранце.