Страница 96 из 106
— Ждем Рея и Люка, действуем не спеша. Ситуация с заложниками всегда патовая.
Сзади хлопнул одиночный выстрел. Кто-то из гвардейцев, не терзаясь сомнениями, добил раненого, прощённого графом.
Сергей подхватил тело Лайзы на руки и отправился в крыло лорда-канцлера.
Услышав самую необычайную просьбу в своей жизни, отец Варфоломей категорически отказался.
— Ваше высокопревосходительство! Пред ликом Господа нашего всемогущего заявляю вам, нет в Киенне и во всей империи ни одного служителя Божьей Церкви, кто согласится на подобное богопротивное дело.
— Уверяю вас, отче, дело это не только богоугодное, но и единственное наше спасение.
Канцлер от души досадовал, что рядом нет Сергея. Но тот слишком много пережил всего за несколько часов, считая, что прямо или косвенно в них повинен: в нелепой смерти «пилота» Юргена и помилованной Джейн, в пленении Флоранс и Эдуарда, а тяжелое ранение и смерть собаки переполнило чашу терпения. Графу следовало прийти в себя.
Потерпев фиаско в храме Святого Петра, удрученный Хорхе вернулся во дворец, где рассказал единомышленникам о проблеме. Церковники отказываются венчать Флоранс с Маркизом Кривулькой, даже если она на бракосочетании скажет «да» без видимого принуждения. Последнему идиоту ясно, принцесса не согласна на такой брак. Он неугоден небесам, ни за какие блага ни один священник не купится — его ждет лишение сана и отлучение от церкви.
Ситуация становилась безвыходной. В крыле прислуги все двери забаррикадированы. Переданный осаждающим ультиматум де Моайля гласил: до вечера доставить сюда служителя католической церкви, правомочного заключить брак, иначе начнут убивать заложников — по одному, а отрезанные головы станут выбрасывать наружу. Эдуард больше не будет получать болеутоляющих. Когда заложники закончатся, в ход пойдут пальцы принца и принцессы.
Хорхе перехватил руку Сергея, намеревавшегося изорвать писульку в клочки.
— Не надо! Нам нужно доказательство — вот кого вздумали посадить на трон эмиссары Британской империи, чтоб заключить с ним союз.
— В задницу Британию! — вскричал британский граф. — В … всех англичан!
Он употребил гораздо более крепкое слово, чем «задница», потому что глобальные проблемы его сейчас не волновали ничуть. Любимая в смертельной опасности! До прибытия земных кораблей, когда придется заниматься государственными делами, Флоранс не доживет. Если ничего не предпринять.
— Я хорошо представляю психологию подобных де Моайлю, — произнес Рей. Говорил он громко — сказывались последствия близкого взрыва, и выглядел устало, так как вернулся в Киенну только под утро. — Помню мятеж в Баре. Маркиз не разменивается на пустые угрозы, он не остановится ни перед чем. Если мы устроим брак, де Моайль не выпустит принцессу. Предъявит права на трон как принц-консорт и соправитель, после чего Флоранс умрет, а нам предложат принести присягу на верность Его Императорскому Величеству Моайлю Первому. Граф оказал кривому неоценимую услугу — пришил де Тревейна и пробил яйца его сыну, конкурентов у Моайля не осталось. Половина вельмож нехотя признает нового императора. Часть не захотят внутренних раздоров, кого-то маркиз задобрит, отобрав земли у несогласных и отдав колеблющимся.
— В деталях маркиз, возможно, и ошибается в предсказаниях, но в целом, думаю, прав, — подытожил канцлер. — Рей, вижу по твоим хитрым глазам, у тебя есть соображения, как выкручиваться.
— Есть. Я самого начала сомневался, что церковник согласится, особенно на самую деликатную часть плана — передать принцессе свадебный подарок. И не нужно. Пойду сам.
— С ума сошел? Тебя знают во дворце! — вскинулся Сергей.
— Лакеи, слуги — да. Одна служанка — даже очень. Согрешил, пока был вдов и всего лишь бароном. Но знающих меня среди пленных мало. К тому же пойду по коридорам, опустив капюшон. Люди де Моайля могли видеть меня только в день рождения принца, а я как раз был в монашеской рясе. Монахи ордена Святого Франциска, самого привилегированного, вправе венчать, вы в курсе. Не думаю, что маркиз будет привередничать. Но обыскать догадается. Мне понадобится большой крест, чтоб пронести в нем подарок, желательно с коммом внутри. И «эс-джи» для новобрачной.
— 3D-принтер к твоим услугам, Рей, — откликнулся канцлер, а Сергей шагнул к маркизу и обнял его.
— Понимаешь, насколько рискуешь? Теперь все зависитот тебя.
— Да, знаю. Главное — как сумею сыграть. Пока мне ваяют крест, повторю-ка молитвы. Конечно, проведу по ускоренной процедуре, но все же… Как там? In nomine patris et filii et spiritus sancti…
Тем временем Хорхе включил принтер и начал сооружать хитроумный контейнер в виде полого креста. Времени мало, а крест должен выглядеть убедительно. Под одеждой монаха прятать ничего нельзя. Де Тревейн тщательно обыскал Сергея, де Моайль будет не менее осторожен.
Через пару часов, закачивая работу, канцлер почувствовал усиливающийся неприятный запах, будто коридор его покоев заполонили портовые докеры сразу после дня напряженной работы на жаре. Вошел Рей, коротко стриженый под горшок. От него разило. Левой рукой лжемонах перебирал четки.
— На спектакле я мог и проколоться, но тогда мне ничего не грозило. Сейчас пахну как настоящий. Францисканцы месяцами «умерщвляют плоть» и не моются, белье на мне — разве что не вшивое, зато — а ля натурель.
— Хорошо! Только изыди скорей, «святой отец», после тебя надо час проветривать. Крест твой готов.
— Благодарствую тебе, сын мой, раб божий. Прощаются тебе грехи твои.
— Бери и уходи! Сканер в верхушке креста, разберешься.
Рей, входя в роль, поцеловал крест, наложил на себя и на канцлера крестное знамение. Потом сложил ладони, закатил глаза и прочел короткую молитву.
«Не переигрывает? — подумал Хорхе. — Пожалуй — нет. Эдуард не знает, что в империи вырос неподражаемый артист для его театра».
Рея действительно обыскивали со всей тщательностью, даже просили снять рясу. Он обрушился на людей маркиза с гневной отповедью. Те стояли как как столбы под градом упреков.