Претендент

Она внезапно замолчала, заметив кое-что на белоснежных простынях, застилающих кровать.

Элис подошла ближе, с удивлением рассматривая комплект белья из нежнейшего кружева цвета слоновой кости, аккуратно разложенный на постели.

— Это никогда не было ошибкой, любовь моя, — проговорил тихо Ник, когда она метнула на него удивлённый взгляд.

— Ты всё это время его хранил?

— Да.

— Боже мой, Ник!

— Да, родная. Я с самого начала сходил по тебе с ума, и до сих пор продолжаю.

— Но это же… это невозможно! — проговорила она, во все глаза глядя на мужа.

— У нас вся жизнь, чтобы это проверить, цветочек. Начнём прямо с завтрашнего утра.

Эпилог

Канкун. Мексика. Полгода спустя

— И ты просто вошла в спальню к Нику и предложила ему с тобой переспать?

— Ты не уловила сути, дорогая. Тогда я думала, что иду к Лиаму.

— Значит, ты шла к Лиаму, а оказалась у Ника? Дверью ошиблась?

— Нет, Мэри. Дверью я не ошибалась. В ту ночь Лиам отдал свою комнату брату. Так всё и случилось.

— Невероятно!

Фиалковые глаза Мэри смотрели на неё из-под широкополой мягкой шляпы с таким изумлением, что Элис стало неловко.

— Прости. Я же говорила, что эта история тебя шокирует.

— Да уж, — Мэри покачала головой, удобнее перекладывая на руках малышку Софи, следя за тем, чтобы та оставалась в тени. — Я не ханжа, но в твоём случае имело место форменное легкомыслие.

— Твоей дочери всего пять месяцев, а у тебя уже лексикон бывалой мамаши.

Мэри предпочла пропустить мимо ушей последний пассаж Элис и снова покачала головой.

— Но как же оказалось, что это тот самый Ник — друг Мэтта? Не иначе, провидение.

— Провидение, судьба — называй как хочешь. Только не забудь — эта история не для чужих ушей.

— И даже Мэтту сказать нельзя? — заскулила Мэри. — Я же не могу от него ничего скрывать, ты знаешь! Он видит меня насквозь.

— Учись, дорогая. Я бы и тебе не рассказала, если бы ты сегодня утром не припёрла меня к стенке.

На самом деле, получилось даже смешно. Прямо по «Форресту Гампу». Мэри с мужем вошли на кухню в тот момент, когда Ник с сыном ели блинчики, точнее, поливали их сиропом из пластиковых бутылок. Делали они это синхронно, чем всегда смешили Элис, но вот Мэри к этому синхрону оказалась не готова.

Р-раз — с бутылки слетает крышка. Два — бутылка трясётся ровно десять раз. Три — она переворачивается. Четыре — поднимается над столом и густо-густо поливает блинчики сиропом — шоколадным и карамельным соответственно. После одинаково взлетает над тарелкой вилка и одинаково трещит за ушами, когда любимые мужчины Элис начинают энергично жевать завтрак.

Смешно, но для посторонних глаз весьма странно. Мэтт ничего не заметил, а вот Мэри так и застыла в дверях с открытым ртом. Ну, а после буквально взяла Элис за горло.

— И всё же, ты невероятно смелая женщина!

— Спасибо за комплимент, подруга. Но я бы подобрала другое слово. Безрассудная.

— Ну, доводы рассудка мало кого привели к счастью. Вспомни хотя бы Остин.

— Чего мне вспоминать Остин, если мне достаточно посмотреть на тебя. Бегство от счастья — плохая идея. Это я тебе с самого начала говорила.

— И была права, — улыбнулась Мэри, любовно смотря на спящую дочь. — Обязательно её этому научу.

— А я своих мальчишек.

— Ты делала УЗИ? Узнала пол? Будет мальчик?

У Мэри сделались такие большие глаза, что Элис засмеялась и автоматически положила руку на свой ещё совсем маленький живот.

— Ничего я не узнавала. Мы решили, кто родится, тот и родится. Но чувствую я себя ровно так же, как в первый раз. Так что, будет мальчик.

— Мама, смотри, как я умею!

Лукас пробежался вдоль борта бассейна и бомбочкой шлёпнулся в воду, обдавая их с Мэри фонтаном брызг. Та еле успела отвернуться, укрывая от воды малышку.

Элис слетала с шезлонга и понеслась к краю бассейна.

— Вот я тебе сейчас уши надеру, маленький засранец!

Лукас влез на надувной матрас и, энергично лупя по воде ногами, поплыл к противоположному борту.

— Это плохое слово, мама!

— А то я не знаю! Вы с отцом куда более плохие употребляете.

— Папа сказал, что нам можно. Мы — мужчины.

— Много твой папа понимает!

Выпустив пар, она вернулась в тенёк к Мэри. Та с улыбкой на губах следила за их перепалкой.

— И как я раньше не замечала? С каждой минутой всё больше и больше вижу в нём Ника.

— Так и есть. Надеюсь, наш второй сын будет хоть чуточку менее рыжим.

За предсказания в семье Холландов-Манфреди всегда отвечала ирландская ветвь. Элис по этой части оказалась не сильна. Совсем не сильна.

По крайней мере, не на этот раз.

Конец