Дым: Душа декаданса

Темнеет. Мимо по улице пробежала пара ещё не закончивших школу ребят в ватных куртках с чёрными капюшонами. Один из них небрежно сжимает в кулаке розовую женскую сумочку с изумрудным цветком.

Марк медленно придвинул к себе пепельницу, закурил и начал лениво листать меню, особо ни во что не всматриваясь.

– Тут такое дело… короче, я слегка приврал тебе. Я не знаю подругу девушки, с которой познакомился.

Тимур, до этого момента изучавший прейскурант, остановился и устало поднял глаза на Марка. Он даже не выразил удивление – лишь изобразил лёгкую разочарованность, и то без энтузиазма.

– То есть это всё-таки двойное свидание?

– Ну, не совсем… Послушай, ты слишком тяжело к этому относишься. Двойное свидание – это когда две только-только зарождающиеся пары решают отдохнуть вместе. А ты ведь ещё не знаком с подругой Виктории. Так что считай, что тебя просто позвали на вечеринку в баре.

– Не заговаривай мне зубы. Это типичное свидание, о котором боятся признаться и поэтому берут с собой друга, который точно не заинтересует партнёра. Ты же понимаешь, что я бы не пошёл, если бы знал весь расклад? Зачем ты это сделал? Ты постоянно обманываешь людей в своих интересах, и мне это уже давно надоело.

– Что же он опять натворил? – наигранно-грозно спросил звонкий женский голос, от которого молодые люди резко замолкли, словно дети, застуканные за списыванием на контрольной. Аромат ландышей. Подошедшая к столику Виктория, заметив смятение кавалеров, засмеялась. С Викторией рядом стоит… нет, это не она… Хватит. Её уже давно нет. Просто миловидная блондинка. Просто в таком же красном плащике, плотно обтягивающих ножки голубых джинсах и сереньких батильонах.

Виктория постукивает пальцами по щеке, подперев локоть другой рукой, ожидая какую-нибудь реакцию. Марк, улыбнувшись, легко поклонился дамам, Тимур встал и помог им снять верхнюю одежду, после чего пересел на диванчик к товарищу. Девушки присели вместе с другой стороны. Подруга Виктории внешне оказалась очень приятной. Тонкий, слегка курносый нос. Длинные светлые пряди покрывают тонкую бледную шею, обрамлённую высоким воротником белой блузки.

– Здравствуйте, я Виктория, как кое-кто уже знает, а это моя подруга Вера, прошу любить и жаловать.

– Очень приятно. Я Марк, а это Тимур, мой хороший друг.

– Тимур, вы так и не ответили, что же натворил Марк?

Тимур смущенно опустил голову, затем посмотрел на уставившегося на него умоляющим взглядом Марка, после чего тяжело вздохнул и выдавил из себя:

– На манифестацию сегодняшнюю не пришел.

Виктория заметила, как Марк облегчённо выдохнул и заметно повеселел, и, конечно, поняла, что дело не в митинге, но решила не лезть со своими подозрениями, дабы не обострять ситуацию.

– Что же это вы, Марк, погода ведь была такая солнечная! – подыграла выбранной тематике Виктория, – Хотя, я читала, что лозунги у митингующих были какие-то уж слишком радикальные. Про насильственное свержение правительства, раздел территории Империума. А вы, Тимур, значит реакционный оппозиционер у нас?

– Во-первых, не знаю, где вы прочитали эту чушь, уж извините меня, но про насилие и разделение территории страны и речи не было. Во-вторых, я просто ответственный гражданин, и мне не плевать на судьбу моей родины. Да, я член Фракции Перемен. Но у нас нет никаких «радикальных» идей.

– «Непослушный гражданин», – буркнул Марк.

– Прошу вас, не надо так громко произносить здесь слово «гражданин»: какой-нибудь сердобольный вызовет милицию, и нас с вами увезут в отдел выяснять, что за политическую акцию мы тут устраиваем. И не сердитесь, я просто прочла новость в интернете. Кажется, на сайте Первого госканала.

– А, ну конечно, где же ещё, – презрительно буркнул Тимур, скрестив руки на груди.

– Ну да… там вообще эту вашу Фракцию Перемен описывают как группу экстремистов и призывают признать её деятельность незаконной.

– Если бы могли, то давно бы уже признали. Мы всего лишь сообщество людей, которые призывают к возвращению всенародных выборов, перераспределению национальных ресурсов и отмене Системы душ. И на этой манифестации, как и на остальных, заявляли именно такие требования к власти.

– В таком случае, жаль, что её разогнали, – сказала Виктория. – Я читала, что около четырехсот человек пришло.

– А был бы толк, если бы не разогнали? – вбросил провокационный вопрос Марк.

– Конечно, был бы! – поймался Тимур, – Люди бы поняли, что митинги – не страшно, что власть нечего бояться. Вообще, это власть должна бояться народного гнева! Иначе нормальное государство не работает. И кстати, было почти три тысячи человек. Не верьте всему, что пишут в интернете.

Марк решил вставить свои пять копеек.

– Да власти давным-давно глубоко плевать на наше мнение. Но если пойдёшь на митинг – выиграешь незабываемую ночь в отделе милиции. Все вы смелые, но при непосредственном контакте с бравыми парнями из гвардии сразу кличете адвоката. Ну, мой номер у тебя есть.

– Не волнуйся, тебе уж я не буду звонить. Да и скажи мне: хоть раз, хоть один долбаный раз – адвокат смог добиться успеха в таких делах?

– Как минимум, тебе на голову не наденут закрытый противогаз, заставляя подписать протокол.

– А я считаю, что это не бесполезно – внезапно вмешалась в разговор Вера.

Марк посмотрел на неё змеиным взглядом. В душе он понимал, что Вера с Тимуром отчасти правы, но признать это – расписаться в том, что он напрасно не участвует во всём этом политическом цирке. К тому же, он искренне полагал, что легко сможет обставить их обоих в любой дискуссии. В конце концов, в этом – его профессия.

– Что именно не бесполезно? Митинговать или натягивать противогазы на головы задержанным? Если второе – я согласен, в милицейских камерах такой запах, что противогаз бывает не лишним.

– Попытки пожрать Сатурна, – надулась Вера.

К компании подошла молодая коротко стриженая официантка. Девушки заказали шампанское, Тимур – ром, Марк – старый добрый виски.

– Ну да что вы всё о политике, да о политике. Еще о Боге давайте поговорим. Лучше расскажите о своей профессии, – решила сменить тему Виктория.

– Я, как уже было сказано, член Фракции Перемен. Так что, если вешать ярлыки, то да, я работаю в оппозиции. Организую ее благотворительную деятельность. То есть, как работаю, денег в прямом смысле это не приносит, но это сейчас является моей основной деятельностью. А так вообще подрабатываю в кофейне у друзей администратором. «Смешливая гордость», может, слышали о таком.

– Странное название, – заметила, покручивая в руках перечницу, Виктория.

– Ну, на самом деле кофейне этой уже очень много лет, и когда-то она называлась «Giggly Pride», пока использование иностранных языков в названиях организаций не обложили налогом. Не у всех есть возможность его платить.

– Прошу, Тимур, говорите «мёртвый язык». Давайте не будем привлекать лишнего внимания. А вы, Марк? Позавчера говорили, что адвокат, но без особой конкретики. У вас же есть, наверное, какая-то специализация. Преступников защищаете? А скажите, какие они – эти преступники? Часто приходится иметь дело с убийцами? А часто у нас судят невиновных?

На последнем вопросе Тимур иронично ухмыльнулся.

Марк притормозил. Он в основном обслуживает душеприказчиков, да и вообще, как и почти любой адвокат, больше стремится иметь дело с обеспеченным клиентами, а в наше время это часто люди… не безгрешные. Но такой рассказ не особо вдохновляет. Тимуру, с учётом его деятельности и политических взглядов, вообще спасибо надо сказать за то, что он поддерживает с Марком дружеские отношения.

– Ничего особенного: семейное право, споры с недвижимостью, но, в основном, – правозащитная деятельность.

Тимур подавился и посмотрел в стол, ибо он-то знает, чем на самом деле занимается Марк и чьи «права» защищает. Официантка принесла напитки.

– Есть что-то рыцарское в Вашей деятельности, не удивительно, что вы – друзья.