Настя

— Настя, ты что как кобыла завалилась в кресло, иди давай к себе в комнату да спи там. Вот ведь, набегалась за забором как зебра полосатая, теперь валяешься пластом. Могла бы между прочем и прибраться дома, ну или по крайней мере не бардачить. В душе, помылась и все побросала, ни воду за собой не вытерла ни полотенце на место не повесила, гель для душа бросила не закрытым, ты во мне что, уборщицу за собой нашла.

Полусидевшая в кресле Настя, недоумевающе моргала спросонок глазами и силилась ответить, и как можно резче, на нападки в свою сторону. Но как не старалась не могла разозлиться на Татьяну, пустота в душе еще не отпустила. Поэтому только и смогла выдавить из себя.

— Не ори на меня.

Татьяна, приготовившаяся выслушать в свой адрес привычную, длиннющую тираду возмущения, замерла, напротив сидевшей в кресле сонной Насти, но немало удивившись краткостью ответа, только горестно выдохнула.

— Видать и на самом деле умоталась что и выступать сил нет. Давай помогу до кровати добраться.

Проснулась Настя от назойливого писка будильника, пробирающего ее до самых глубин не пробудившегося еще сознания, заставившего ее едва не взвыть. Ну да, в свое время в торговой лавке долго удивлялись, зачем она скупает этот страшный атрибут десятками. Как им, обезьянам доморощенным объяснить, что в эту пищащую сволочь, она с пятисот метров не промахивается, а видя разлетающиеся осколки еще и ликует в душе. Ладно, сама пошла таким путем, не шлюхой же ей работать как когда-то некоторые в их семье, вот хоть что говорите, а под кого-то чужого, мерзкого и волосатого она не согласна. Да просыпайся же ты курица непутевая, нужно до завтрака полосу промарафонить, а то вчера, Ведьма, сука толстомордая, когда она всех завалила, подкалывала ее, мол сил нет, загнулась раком, пока дышишь поимеют. Сука она и есть сука, сама то не бегала по кластеру, страховала она видите ли, страховалка честная, одним словом.

Утренняя полоса встретила ее привычно вскинутым на плечо тридцатикилограммовым бревном, и масляными взглядами, скользящими по ней, пока еще немногочисленных занимающихся здесь бойцов стаба. Обезьяны бритые, вон как на нее смотрят, слюни роняют придурки, в тупых головах только одно и ни капли светлого, ублюдки. Продолжая чувствовать на себе обжигающие мужские взгляды, Настя, непроизвольно, превозмогая усталость, выпрямилась, ноги пошли ровнее, а ненавистное бревно уменьшилось в весе. Не дождетесь, макаки краснозадые, Настя Сука не покажет перед вами слабости. Закончив круги по полосе, она, демонстративно, на показ всем, аккуратно положила свое бревно на место и отправилась, повиливая задницей к покрышкам. Есть еще время, выместить злость на окружающих, молотя их до одури, представляя каждого пялящегося на нее на полосе.

Вернувшись домой, под недовольный взгляд Татьяны, она набросилась на еду голодной волчицей. Чувствуя, как ее после утренней тренировки потряхивает при виде съестного.

— Далось тебе Настя все это. Работала бы как нормальная девчонка в баре, да жила как обычный человек. Нет, тянет тебя неизвестно куда приключений на задницу собирать. Не женское это занятие за забором бегать.

Настя, совсем не обращала на привычную речь подруги внимания, за прошедший год чего она от нее только не выслушала. Сейчас главное покушать по плотнее, а поговорить и пофилософствовать можно и после. Все одно Танька ее не поймет у той своя правда, да и не удивит ничем эти тирады она слушает практически каждый раз. От спешного поглощения еды, ее отвлекла не болтовня подруги, а раздавшаяся звонкая мелодия, телефонного звонка мобильника.

— Здравствуйте Настя. Это Комиссар.

У женщины чуть сердце не остановилось. Неужели что-то случилось с мужем. Но продолживший говорить ровным голосом абонент, озвучил совсем другое.

— Вы интересовались наличием работы стрелка в группе. Подойдите ко мне после обеда, часам к пятнадцати если вам еще это интересно.

Растерявшаяся Настя, только и смогла выдавить из себя.

— Хорошо.

Татьяна, впившись пристальным взглядом в нее, требовательно спросила.

— Что случилось? Говори не тяни.

— Да не верещи ты как пылесос прямо в ухо, чуть не оглохла от тебя, вот ведь горластая баба. На работу меня уговаривают.

Возмущенная Татьяна выпалила.

— Да кому ты нужна, работница.

— Ну я не то что некоторые сиськастые да жопастые, я специалист каких еще поискать надо. За такими как я очередь по записи. Это тебе не под клиентом глаза красиво закатывать да стонать по громче, точненько в ритм поскрипываниям кровати. Специалистка по караоке с музыкальным слухом.

Татьяна, на такой ответ, вздохнув произнесла.

— Вроде на вид нормальная баба, а как рот откроешь так сразу и просится само вслух произнесенное, сука.

Здание безопасности стаба, встретило женщину своей серостью и казенностью, произвольно навеивая чувство не уютности в душе. Дежурный боец у входа, с недоумением, вопросительно уставился на нее. Видя это, Настя, довольно произнесла.

— Мне Комиссар назначил. Я, Настя.

На что боец, проглядывая в тетрадь, ответил.

— Я знаю кто вы, проходите.

Войдя в кабинет начальника безопасности стаба, Настя немного оробела. Это для всех она такая бесстрашная и дикая, а на самом деле, порой все в душе сжимается от страха и выть белугой в голос охота. А вот только хер вам, всем единым махом, не дождетесь. В кабинете, помимо самого Комиссара находились еще двое мужчин. Один явно уголовной наружности, на руках татуировки, синими, выцветшими строчками и закорючками, переплетающими пальцы его рук. Легкая седина и взгляд, изучающий и оценивающий одновременно. Второй, присутствующий здесь мужчина, со светло рыжей шевелюрой и крючковатым носом, явно уроженец гор, уставившись на нее с недоумением произнес с характерным акцентом.

— Так это женщина. Вы говорили нам что придет хороший стрелок с рекомендацией.

Такого отношения к себе, прямо с ходу, Настя просто не вынесла, она еще и слова молвить не успела и на тебе, высказался. Да не просто высказался, а морду скривил как после лимона.

— Слышь, морда нерусская, если с гор за солью послали так это не значит, что можно хавальник на людей открывать. Тебе сказали с рекомендацией, значит с рекомендацией или на стрельбище вместо мишени встанешь, типа мол баба криворукая все одно не попадет.

Едва только возмущенный до глубины души, Чех, попытался что-то сказать на оскорбительное поведение женщины как был сразу ей же и одернут.

— Ты еще и рот раззявь по шире, может муха залетит.

С боку, раздалось сиплым, прокуренным и пропитым голосом.

— Слышь девка, не гоношись. Тебя не языком сюда позвали работать.

А вот это Седой зря, под горячую руку разошедшейся Насти полез. В мгновение, переключившись на него, женщина, вытаращив глаза затараторил.

— Слышь, разрисованный фломастером по коже синим, тебя за язык кто тянет. Рот закрыл и фиксы спрятал, пальчики сложил аккуратненько и сиди не отсвечивай не то с корешманом своим говорливым на пару к мишени встанете я вас с “лошадки” одной пулей и продырявлю. Я что не вижу, как вы морды обезьяньи на меня смотрите. Один как увидел так ладошки вспотевшие потирает под столом, видать гороха нету совсем раз просто от одного вида женского заколбасило. Так ты милок сходи, ручонки помазоль, легче станет. Что глазенки то в пол опустил, ты кого похотливый сучонок провести хочешь. Слышь, а ты нерусь рыжебородая, лучше что ли, я пока на фиксатого орала меня глазами раздел до без трусиков. Смотри слюнями не подавись не то захлебнешься, тоже на мели с корешманом своим. То-то смотрю камуфляж заштопанный, да еще и нитками не в цвет, швея мотористка криворукая, на новый даже споранчиков нету. А вот за потертые шнурки на берцах я бы тебя паршивца крючконосого прибила бы. На такую мелочь роди, но добудь денег.

Наконец в разговор включился хозяин кабинета.

— Знакомьтесь, это рекомендованный мною вам стрелок. Зовут, уж извините меня Настенька, назову имя полностью, Настя Сука. Поручается за ее умения, всем известная Ведьма.