Страница 5 из 17
«Любовь, которая переживает смерть любимого человека и сохраняется до ухода из жизни второго супруга, – сейчас редкость. Во многих современных мудрствованиях это рассматривается как нечто примитивное, устаревшее и бессмысленное. И всё же любовь до гроба была и остается самым замечательным, святым и красивым идеалом человеческой жизни – идеалом бессмертным и возвышенным».
Что он сделал в Америке?
После непродолжительного пребывания в Берлине, а затем в Праге, осенью 1923-го года Сорокин навсегда переезжает в США. Ему понадобилось менее года для культурной и языковой «акклиматизации». Уже летом 1924-го года он приступил к чтению лекций в Минисотском университете. В 1931-ом году основал социологический факультет в Гарвардском университете и руководил им до 1942-го года. Благодаря Сорокину Гарвард стал одним из главных центров теоретической социологии в США. Крупнейшие американские учёные этого направления сформировались внутри возглавляемой П. А. Сорокиным гарвардской школы. И это подчёркивает значимость российского вклада в мировую социологию. Сорокин с гордостью писал однажды: “Principles of Rural-Urban Sociology” (“Принципы сельско-городской социологии”) единогласно признаны лучшей книгой в этой области в мировой литературе… И я лично очень рад, что даю кое-что для поддержки престижа русской науки…».
В Америке его безоговорочно относят к отцам-основателям американской социологии. У «читающей Америки», особенно у студенчества 60-х, идеи Сорокина пользовались огромной популярностью. Ещё в 1941-ом году он издаёт книгу «Кризис нашего общества», которая сразу стала бестселлером (и даже теперь, спустя семь десятков лет, не утратила своей актуальности). Чуть раньше он заканчивает работу над фундаментальным четырёхтомником «Социальная и культурная динамика» (1937–1941 гг.), который ныне ставят в один ряд с «Капиталом» К. Маркса. Во всяком случае, после смерти русского учёного значок с символом «Сорокин жив!» стал отличительным знаком американских «бунтарей». Американские ученики и коллеги Сорокина в знак признания научных достижений своего наставника в 1963-ем году проведут беспримерную в истории науки кампанию по его избранию президентом Американской социологической ассоциации.
Образ его мыслей наложил неизгладимый отпечаток на всю современную ему жизнь, сформировал политический уклад американской государственности. Президенту США Джону Кеннеди, Сорокин писал, в частности: «Вследствие моего русского происхождения, личного опыта и борьбы с Лениным, Троцким и другими коммунистическими лидерами, я, возможно, понимаю международные отношения между Соединенными Штатами и СССР в чём-то даже лучше, чем большинство Ваших экспертов, у которых нет ни такого опыта, ни знания коммунистических лидеров».
Главный совет учёного Президенту – остановить эскалацию конфликта между двумя супердержавами – США и СССР. По мнению Сорокина, только коллективные действия способны решить многие международные проблемы, и тем самым сделать жизнь человечества лучше. Разработанная Сорокиным теория конвергенции гласила, что «если человечество избежит новых мировых войн…, то господствующим типом возникающего общества и культуры, вероятно, будет не капиталистический и не коммунистический, а тип специфический, который мы можем обозначить как интегральный… Он объединит большинство позитивных ценностей и освободится от серьёзных дефектов каждого типа».
Активная антивоенная общественная позиция Сорокина была широко известна. Альберт Эйнштейн в письме к Сорокину писал, что был поражён его мыслями, изложенными в газете «Нью-Йорк Таймс». В связи с этим Эйнштейн обратился к Сорокину с просьбой распространить эту его статью в виде обращения, подписанного представителями тогдашней интеллектуальной элиты. Таким образом, с одной стороны, предполагалось привлечь внимание общественности к проблемам войны и мира, а с другой – попытаться создать некую общественную силу, которая, исходя из своих знаний и опыта, смогла бы повлиять на правящие круги, принимающие политические решения.
И это не прошло даром. Из этих мыслей Питирима Сорокина родилось Пагуошское движение учёных – международная неправительственная научная организация в области проблем разоружения, контроля над вооружениями, ядерного нераспространения, международной безопасности и научного сотрудничества.
Имя его стало символом
Постепенно имя Питирима Сорокина возвращается и на его родину. К 120-летию со дня рождения великого земляка на его родине, в Сыктывкаре, создали Центр имени Питирима Сорокина. Первым проектом Центра стала книга «Питирим Сорокин: избранная переписка». Оказалось, что среди корреспондентов учёного состояли Эйнштейн и Швейцер, Гувер и Дж. Кеннеди… Из этой переписки становится понятно, что Питирим Сорокин был центром интеллектуальной и общественно-политической жизни середины прошлого столетия. За помощью к нему обращались русские эмигранты, его советы принимали известнейшие американские политики, его учениками стали исследователи, внёсшие огромный вклад в развитие мировой науки.
П. А. Сорокин умер в возрасте 79-ти лет, после тяжёлой болезни. Имя его стало символом избранной им науки.
Свидетельства о сокровенном
В своей автобиографии, которую назвал он «Дальняя дорога» Питирим Сорокин размышляет о главном, что обрёл в этом пути, от чего хочет предостеречь остающихся без него:
«Путешествие по “Дальней дороге” я заключаю несколькими замечаниями. Рад, что имел возможность пройти по ней вместе с читателями, и глубоко благодарен всем, помогавшим мне в пути.
Я высоко ценю прошедшую жизнь, так что, повторяя слова Бенджамина Франклина, был бы не против прожить её снова точно так же, а, если возможно, с небольшими поправками и уточнениями…
В то время как я пишу эти строки, в мире вокруг нас вот-вот разразится страшная гибельная буря. Сама судьба человечества балансирует на грани жизни и смерти. Силы уходящего в прошлое жестокого и неправедного социального порядка яростно сметают всё, что противостоит ему. Во имя Бога, во имя ценностей прогресса и цивилизации, капитализма и коммунизма, демократии и свободы, во имя человеческого достоинства и под другими лозунгами они разрушают до основания сами эти ценности, убивая миллионы людей, угрожая выживанию человека как вида и ведя дело к превращению нашей планеты в “мерзость запустения”.
Лично я, с чисто эгоистической позиции, совершенно не напуган и не удивлён надвигающейся бурей. Худшее, что может произойти, – у меня отнимут или испортят последние годы жизни. Более ничем серьёзно навредить мне невозможно. Для человека моего возраста не такая уж значительная разница, проживёт ли он несколькими годами дольше в окружении множащихся болячек своего бренного тела или завтра его разнесёт на куски какая-нибудь “цивилизованная и передовая в научном отношении” бомба. Разнесёт в доказательство славы Имени Господа нашего либо за идею поголовного и полного счастья, которое столь бессовестно сулят и коммунизм, и капитализм, и демократия, и тоталитаризм, и все остальные бессмысленные культы и культики наших дней. И даже эта угроза компенсируется для меня тем, что, по крайней мере, последняя часть жизни будет волнующа и свободна от скуки монотонного доживания.
Я не только не напуган надвигающейся гибельной бурей, но и не удивлён ею: ещё тридцать лет назад я правильно определил её характер и предсказал неожиданный взрывной вариант развития подобной ситуации. С тех пор я постоянно предупреждал знакомых и друзей о подступающей опасности, настаивал на подготовке к ней, когда и где только было возможно, пытался предотвратить и смягчить возможные последствия катастрофы. Подобные же меры я принял и с целью защитить целостность моей личности и душевное равновесие.
Во-первых, дабы не быть вместе с теми, кто заваривает эту кашу, я отверг пустые ценности, ложные истины и напыщенные претензии существующих социальных порядков, умышленно противопоставив себя их мишуре, жажде быстрого, но непрочного успеха, их лицемерию, стремлению к власти и цивилизованному зверству.