Страница 4 из 17
Сосед сообщил мне, что в отделении механики профессор-голландец, стол которого я временно занимал, является главным теоретиком и знатоком по расчёту статически неопределённых систем. Он якобы открыл особый способ расчёта таких систем и опубликовал по этому вопросу целую книгу. Из дальнейших объяснений я заключил, что «особый способ» ни что иное, как известный способ Мора. Тот же сосед позже показал мне книжку, применявшуюся в университете и излагавшую способ Мора для вычисления прогибов балок. Имя Мора в ней не упоминалось и на книжке стояло имя одного из бывших профессоров Мичиганского университета. Такое бесцеремонное обращение с чужой литературной собственностью указывало на каком низком уровне стояло дело преподавания инженерных наук. Это была не Россия, не Петербургский Политехнический Институт!
На заводе у Вестингауза я встречался с взрослыми людьми, а в университете приходилось иметь дело с молодёжью и меня поразила грубость и невоспитанность этой молодежи. Какого‑либо почтения к профессору нет и следа. Студент входит в ваш кабинет в пальто и в шапке, и без всякого обращения начинает говорить о своём деле. Я пытался их приучить хоть шапку снимать, но хороших результатов не имел. Ещё один пример. Идти домой мне приходилось иногда по грязным улицам. Настоящих тротуаров часто не было и по грязным местам имелись узкие дощатые мостки. Жена обратила внимание, что я часто возвращался с грязными сапогами и попросила осторожнее обходить грязные места. После этого я внимательно проследил почему пачкаю сапоги и нашёл, что вдоль моей улицы расположено несколько студенческих общежитий и в некоторые часы немало студентов идут мне навстречу. Заметил, что при встрече студент не спешит дать дорогу профессору и я, не думая, уступаю дорогу и схожу с мостков. Решил изменить моё поведение, не уступать дороги и идти прямо на студента. При моём росте и весе этот метод оказался удачным – студенты уступали дорогу и я стал приходить домой с чистой обувью. Позже мне объяснили, что Мичиганский университет – штатный, что большинство его студентов приходят из малокультурных слоёв и вежливостью не отличаются. Когда я перешёл на службу в Станфордский частный университет, где большинство студентов выходило из интеллигентных семейств, я встретил молодёжь с лучшими манерами.
Вспоминаю съезды секции механики, в которых я впоследствии участвовал. Их устраивали обычно в крупных университетах в каникулярное время и предоставляли для жития членов общества студенческие общежития. Казарменная обстановка общежитий членов Общества видимо не стесняла. Скоро после начала занятий в университете я имел случай познакомиться с Советом профессоров. Это – многолюдное собрание, в котором принимают участие не только профессора, но и преподаватели. Обсуждение дел при таком многолюдстве, конечно, невозможно и всё ограничивается годовым отчётом президента, который обычно принимается без всяких прений. На этот раз заседание имело неожиданное для меня продолжение. После чтения отчёта президент говорил речь, точнее сказать делал выговор группе профессоров. Оказалось, что на последней футбольной игре некоторые профессора напились пьяными и безобразничали во время игры. И вот президент укорял их за такое поведение в присутствии студентов.
По вечерам я занимался дома. Для занятий с докторантами подходящих книг не было, и я занялся писанием таких книг. В 1930 году я закончил курс сопротивления материалов. Курс вышел в двух томах, первый – для начинающих студентов, второй – для докторантов и инженеров. Курс нашёл значительное распространение в Америке и позже был переведён на несколько иностранных языков. После этого я приступил к составлению курса теории упругости. У меня был такой курс на русском языке, но я задумал его расширить, включив в него все то, что могло бы представить интерес для технических приложений".
Русский отец американской социологии
Питирим Александрович Сорокин (1889–1968)
Бывший секретарь председателя Временного правительства А. Керенского. Родоначальник «теорий социальной стратификации и социальной мобильности». В изгнании с 1922-го года. Профессор Гарвардского университета. Президент Американского социологического общества. В числе его студентов были будущие президент Джон Ф. Кеннеди, госсекретарь Дин Раек, консультанты президента У. Ростоу и А. Шлезингер. На Западе он давно уже признан классиком социологии XX столетия, стоящим в одном ряду с О. Контом, Г. Спенсером, М. Вебером.
Чем он занимался в России
Сорокин окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Уже во время учёбы он серьёзно занялся наукой (опубликовал около пятидесяти работ) и был оставлен на факультете для подготовки к профессорскому званию. В 1917 году становится одним из лидеров партии эсеров, редактирует эсеровскую газету «Воля народа», избирается делегатом I Всероссийского съезда крестьянских депутатов. В качестве секретаря готовит обзоры по вопросам науки для Александра Керенского.
Большевистский переворот воспринял как контрреволюцию, считал, что к власти пришли «преторианцы».
В январе 1918-го года арестован большевистским правительством. В конце года заявляет об отходе от политики и возвращении к «настоящему делу своей жизни» – культурному просвещению народа. Однако не удержался, чтобы не ввязаться в так называемую «архангельскую авантюру» (пытался организовать созыв нового Учредительного собрания, свергнуть власть большевиков Северного края). Попал в застенки великоустюжского ЧК, был приговорён к расстрелу, от которого спасли энергичные усилия его друзей и статья Ленина «Ценные признания Питирима Сорокина», где вождь с удовлетворением оценил факт «отречения» Сорокина от политической деятельности.
В 1919-ом году он становится одним из организаторов кафедры социологии Санкт-Петербургского университета, профессором социологии Сельскохозяйственной академии и Института народного хозяйства.
В 1920-ом году вместе с академиком И. П. Павловым организовал «Общество объективных исследований человеческого поведения». С 1921-го года работает в Институте мозга, в Историческом и Социологическом институтах.
Причины изгнания
Позволил себе написать разгромную рецензию на книгу Н. И. Бухарина «Теория исторического материализма». В первом списке врагов Советской власти, подлежащих высылке, составленном 22-го июля 1922-го года заместителем Председателя ВЧК-ГПУ Иосифом Уншлихтом для Ленина, дана ему следующая окончательная характеристика: «Сорокин Питирим Ал[ексан]дрович. Профессор социологии Питерского университета. Сотрудник “Экономического возрождения”, “Артельного дела” и других. Бывш. социал-революционер. Фигура, несомненно, антисоветская. Учит студентов ориентировать свою жизнь на преподобного Сергия. Последняя книга была враждебна и содержит целый ряд инсинуаций против Соввласти».
Был выслан за пределы РСФСР одновременно с группой выдающихся деятелей русской культуры и науки, отправленных из большевистской России в пресловутый «философский рейс» из Петербурга через Балтику к берегам Германии. 24-го сентября 1922-го года Питирим Сорокин (правда, пока «философским поездом») тоже был выслан из России. Так что его вполне можно считать частью исторического события, которое в широком метафорическом смысле историки называют тем же «философским пароходом».
От первого лица
Из дневниковых записей П. А. Сорокина: «Раз Россию стали растаскивать по кускам, раздирать на части, взрывать изнутри, грабить отовсюду; раз среди “распинающих” оказались и враги, и вчерашние друзья; раз бывшие окраины стали смотреть на русский народ сверху вниз, раз всего его покинули, всё изменили, всех обманули; раз теперь ей грозит участь колонии – всё разгромлено, разорено и за все битые горшки должен платить тот же русский “Иванушка-дурачок”, – раз Россия… начинает продаваться “оптом и в розницу”, превращается из субъекта в объект, то должны были наступить либо гибель, либо резкая реакция выздоровления».