Айтишник для кнопки

— Данил? Кажется, я начинаю в тебя влюбляться.

Он замер на мгновение, и я уже решила что всё, что потеряла даже намёк на продолжение нашей истории, но тут он улыбнулся и прижал меня к себе.

— Влюбляйся, моя девочка. Ты сделаешь меня самым счастливым человеком на свете, потому что твоя любовь будет взаимной.

Он провёл костяшками пальцев по моей щеке.

— Мне надо молчать. Надо сказать это гораздо позже. А я не могу. Я люблю тебя, Милана. Влюбился в тот день, когда впервые увидел на планёрке. А сегодня мои чувства к тебе стали только сильней. Я пойму, если ты отвергнешь их или попросишь времени, но для меня действительно важно, чтобы ты это знала.

Я сравнивала его с Андреем. Сравнивала и понимала насколько они разные. Отношение Данила ко мне было зрелым и взвешенным. Он был уверен в себе и в своих чувствах. Теперь я понимала где была искренность, а где ложь. Понимала что Данил никогда меня не обманет, не использует, не разобьёт мне сердце. Его любовь была настоящей. И я была ему так благодарна. И был только один способ выразить свою благодарность ему.

Я заставила его лечь на спину и села сверху, целуя его губы и терясь об него, прижимаясь к его груди своей. Я знала, что смогу, знала что справлюсь. Самое страшное уже позади, а сейчас во мне был новый пожар, новая жажда и пустота, которую заполнить мог только он. И он отвечал мне, пока не понял чего я хочу.

— Сто-ой, стой, стой. Тебе будет больно.

— Я потерплю.

— Ну уж нет.

Он вдруг сел, а потом и поднялся вместе со мной на руках. Я вскрикнула от неожиданности и обхватила его ногами и руками.

— Сначала душ.

Мы вошли в ванную комнату, Данил поставил меня на пол в душевой кабинке и начал регулировать воду, а я бессовестно приставала к нему. Боже, какой он красивый. Широкие плечи, тонкая талия и мускулы. Повсюду мускулы. И тату. Это был хорёк. Он карабкался по руке, и когти на левой лапке впивались в кожу, оставляя глубокие раны. Я провела по ней ладонью, перемещая потом на грудь и прошлась по всем буграм под кожей. Очертила грудную клетку, живот и спустилась ниже, обхватывая пальцами его член у самого основания. Данил закрыл глаза и упёрся локтем о стену, нависая надо мной. Вода стекала по его подбородку и телу, пока я трахала его, беззастенчиво наблюдая за его реакцией. Увеличила скорость, и Данил придвинулся ближе ко мне, утыкаясь носом в мои мокрые волосы. Сдавила руку сильнее, вырывая из него громкий стон. Провела ногтями по коже на боку, не сильно, но ощутимо, а Данил глухо прорычал и придвинулся ещё ближе, ударяя по стене ладонью.

С ума сойти! Вот эта реакция! Я восхищалась ею, любовалась. Боже мой. Но что будет если прекратить? Я убрала руки за спину и уставилась на него, всматриваясь в любое изменение лица. Распахивает глаза и смотрит на меня с гневом.

— Играешь не по правилам, кнопка.

Улыбаюсь ему, убирая с лица воду.

— Накажи.

Гнев испаряется и взгляд становиться пьяным, затуманенным. На мгновение пугаюсь, может, я с огнём играю, а не не по правилам? Но он вдруг разворачивает меня, заставляет выпятить попу, и я чувствую его головку между бёдер.

— Ты просила наказания, — слышу его шёпот над ухом. — Приготовься. Будет больно, любимая.

Один резкий толчок, и я кричу от резкой боли внизу живота. Оттягивает волосы назад и проходиться губами по плечу.

— Еще наказания?

Да, мне больно. Да, режет всё и саднит, но мне нравится, я хочу ещё потому что чувствую наполненность внизу и целостность в сердце.

— Ещё…

Медленно вышел и снова резко вошёл. А я опять прошу сделать так снова, потому что внутри всё узлом скручивается. Он грудь мою с силой сжимает и пальцами клитор стимулирует, а я забываю обо всём на свете, двигаюсь ему навстречу и стону, и кричу, лишь бы это не прекращалось. Впиваюсь ногтями в его бедра, раздирая их, и упиваюсь его рычанием, его зубами на моём плече. Да, Данил, да! О да!

Не сразу понимаю что со мной происходит. Разум будто выкидывает из моего тела и несёт по волнам дикого экстаза. Я ничего не слышу, не вижу, только чувствую его последние толчки во мне и тепло, что стекает по бедру. Чувствую его ладони по всему телу, губы на плечах и лице, и грудь его спиной ощущаю. Твёрдую, сильную. Крепкую хватку рук его у себя на талии. И дыхание тяжёлое и быстрое. Такая лёгкость в теле, будто граната взорвалась. Как же хорошо сейчас.

— Я люблю тебя, детка. Безумно люблю.

Улыбаюсь словам его, а у самой пока язык не поворачивается, потому что не уверена в себе, но знаю точно, я нашла всё что мне нужно в нём. В этом удивительном человеке, который просто любит меня.

8

Данил

Утро началось с пиликанья в мессенджере. Кое-как разлепил глаза и уставился на сообщение от Бульдога. «Экстренное совещание через час в моем кабинете». Удивило больше не то, что он пришло в мой выходной, а то, что оно было личным, а не в общую группу начальников и их замов. Выключаю подсветку и поворачиваюсь к Милане, чтобы собрать ее в охапку и опять прижать к себе. Малышка устраивается поудобнее и утыкается носом в мою грудь, положив на нее ладошку. Пальчики расширились и опять собрались вместе, поглаживая кожу.

Ночью с ней были сплошные стрессы. Переволновался с ней и не смог кончить простым способом. Боялся, что осудит, что взбрыкнёт, а нет, коготки выпустила пуще прежнего. Кожу на плечах, спине, бёдрах и боках саднит от царапин, но, чёрт возьми, приятно от мысли, что так мне подходит. Ликую от понимания, что мне принадлежит. А её слова о том, что влюбляться начинает… Дьявол, да я в лепёшку расшибусь, но завоюю её сердечко. А затем женюсь и увезу куда-нибудь далеко из этого города. Я долго наблюдал за ней, долго пускал слюни на ее отношения с Козловым, долго не решался приступать к действиям. Слишком долго.

Провожу пальцем по губам её, а они в улыбке растягиваются, и малышка ближе придвигается, бёдрами трётся. Хулиганка. Накрываю её своим телом и целую со всей страстью, что во мне есть. Прижимаюсь, чтобы показать насколько хочу её сейчас, но раздаётся мелодия её телефона где-то на полу. Я в некотором изумлении смотрю в сторону звука, потому что слух раздражает крик Гитлера, а Милана со стоном роняет голову на подушку.

— Нужно ответить.

Позволяю ей выбраться, а сам руки под головой скрещиваю. Она садится, но прикрывается одеялом. Дожидаюсь пока дотянется до платья и дергаю ткань на себя. Выкрикивает возмущенно моё имя, но улыбается и достаёт мобильник.

— Да, па—

Пап? Ладно. Буду потише. Провожу пальцами вдоль позвоночника и пододвигаюсь к ней ближе.

— Нет, я их не трогала. Что-то случилось?

Сажусь за её спиной и к себе притягиваю. Грудь её в ладонь беру, соском между пальцев играю, а второй рукой вниз спускаюсь, ноги ей раздвигаю.

— Ладно. Хорошо.

Клитор тереблю и вхожу двумя в её лоно, которое уже, чёрт меня подери, горячее и влажное!

— Да, конечно, па— Скоро буду!

Отключается поспешно и на плечо мне откидывает голову.

— Боже мой!

За мочку её целую и улыбаюсь, возвращаясь обратно к клитору.

— Можно просто Данил, кнопка.

— Что ты делаешь? Ах…

— Желаю доброго утра своей любимой женщине.

Выгибается в спине со стоном, а я налюбоваться ею не могу. Как же она прекрасна. Год злости за то, что не со мной, стоит того, чтобы держать её сейчас в руках и слышать стоны с моим именем вперемешку, видеть как она содрогается в экстазе, когда достигает пика наслаждения. Сладкая, чувственная, импульсивная. Чёрт. Да о такой можно только мечтать! И она принадлежит мне.

Носом провела по скуле и ладонями по рукам, вдыхая мой запах.

— Мне нужно ехать в офис. Какое-то собрание через час.

Я коснулся её губ, упиваясь их мягкостью.

— Поедим вместе через час.

Она тихо засмеялась.

— Если мой отец узнает о нас, его хватит инфаркт. Лучше по отдельности.

Немного расстроило, что она волнуется из-за этого, и в голову пробрались мрачные мысли. Постарался отогнать их и придумать, что-нибудь забавное в ответ, но ничего толком не лезло.