Страница 7 из 18
И он рассказал при каких обстоятельствах встречался с отцом Василисы.
– Как считаешь, Михаил Аркадьевич, есть у меня шанс взять в жёны Василису? – с надеждой спросил Александр.
– В жёны? – опешил Бутко. – Так сразу? Ты в своём уме?
– Чего мне ждать, если я всю жизнь мечтал о хохлушке? – простодушно ответил Кацапов. – Завтра же разыщу её и предложу выйти за меня замуж. Согласен быть сватом?
– А если она даст тебе отворот-поворот?
– Не даст, – уверенно заявил Кацапов. – Так будешь сватом или нет?
– Сделаю милость, – легко согласился Бутко, надеясь, что Александр не получит согласия.
Но Михаил Бутко ошибся. Уже через месяц Василиса и Александр жили совместно, а его пожилая супруга Анастасия периодически выручала молодых, выступая в роли няньки для маленькой дочери.
… – Уснул, что ли? – легонько толкнула плечом Василиса мужа. – Рано ещё на боковую.
– Нет, не сплю, – отозвался Александр. – Вспоминал, как уговаривал тебя выйти замуж за меня.
– С чего вдруг?
– Сам не знаю, – раздумчиво произнёс Александр. – Представил, как мы останемся с тобой вдвоём, и тоска какая-то меня охватила. Стариком себя ощутил, поэтому, видать, и молодость всплыла в памяти.
– Чего ты рано в старики себя записываешь.
– Говорю, как есть на самом деле, – Кацапов встал, щёлкнул выключателем.
Пятнадцати ватт лампочка лениво окатила комнату желтоватым светом.
– Включил бы радио, что ли? – попросила Василиса. – Может, новости какие передадут, послушаем.
Александр воткнул вилку в розетку, из динамика тотчас полилась тихая спокойная музыка.
– Ты слушай, а я, пожалуй, пойду потружусь чуток, – сказал он.
– Саша, поздно уже, что ты в темноте наработаешь? – попыталась отговорить мужа Василиса. – Будет выходной, будет день, вот и трудись себе на здоровье.
– До сна есть ещё время, а у меня много дел.
Какие у мужа имелись дела во дворе, Василиса не стала спрашивать. Да и отговаривать его было бесполезно.
Через несколько минут хлопнула входная дверь – Александр вышел во двор. Василиса осталась одна.
Глава 3
Она по сей день не могла объяснить, что побудило её двадцать три года назад согласиться на сожительство с совершенно незнакомым ей человеком. Услышав про воспоминания мужа о том давнем событии, она сама незаметно для себя погрузилась в прошлое…
… Александр Кацапов подкараулил её после работы уже на следующий день. Он вышел ей навстречу, и без обиняков сказал:
– Здравствуй, Василиса. Теперь я буду каждый день встречать тебя с работы.
От неожиданности Василиса вначале потеряла дар речи, а придя в себя, залилась смехом.
– Это ты сам решил, или кто подсказал?
– Сам. Я больше десяти лет ждал встречи с тобой и не оступлюсь, пока ты не станешь моей женой.
– Во как! – весело воскликнула Василиса. – Прямо средневековье какое-то!
– Ты не спеши давать мне отказ, – не обращая внимания на насмешку, спокойно проговорил Александр. – Наберись терпения и выслушай меня.
И он рассказал ей всё, что знал об её отце, когда трудился с ним на строительстве железной дороги в Бурятии. Потом для пущей убедительности упомянул о друге Григории, который с упоением описывал красоту украинских девушек, мечтая построить большой дом и привести туда голосистую красавицу-хохлушку.
– С той поры я сам стал мечтать о жене-украинке, как мой друг Гриша Надеждин. Его убили, а я жив, значит, у меня остался шанс осуществить свою мечту. В колонии эта мечта согревала мою душу, помогала выживать. И вот, наконец-то, я повстречал тебя. Думаю, это судьба, в которую так верил твой отец.
Они подошли к калитке дома, где Василиса снимала комнату у пожилой пары. Кацапов посмотрел ей в лицо, сказал:
– Не умею я ухаживать за женщинами и красиво говорить не умею. Но и врать не научился. Сейчас я говорил с тобой искренне.
– Саша, но ты старше меня на четырнадцать лет, – тихо проговорила Василиса поникшим голосом. – И мы пока совсем чужие друг другу люди. Можно ли сойтись вот так, с бухты-барахты?
– Почему нет? Так мы быстрее узнаем друг друга, – рассудительно сказал Кацапов. – Я не принуждаю тебя ложиться со мной в постель в первую же ночь. Поживём, притрёмся друг к дружке. Я буду хорошим отцом для твоей девочки. Она станет моей дочерью.
Кацапов действительно оказался хорошим и добрым мужчиной. Он оказался прав, когда говорил о быстром сближении одиноких людей. Василиса за очень короткое время привыкла к немногословному Александру, изучила все его житейские привычки и слабости. Через месяц они стали жить, как семейная пара.
Вспомнилась первая встреча Кацапова с её дочуркой Любой.
Он подошёл тогда к детской кроватке и с улыбкой произнёс:
– Люба, я твой папа, иди ко мне, моя малышка.
Произошло неожиданное. Маленькая пугливая дочь, которая никогда не подпускала к себе никого из гостей, вдруг сама протянула ручки к Александру и радостно улыбнулась беззубым ртом.
Кацапов взял Любу на руки и ходил с ней по комнате, пока девочка не заснула у него на руках.
– Вот и познакомились, дочка, – сказал он, укладывая малышку обратно в кровать.
Василиса стояла в стороне, у неё на глазах навернулись слёзы.
Потом жизнь закружилась, завертелась, словно нескончаемый вихрь, из объятий которого невозможно было вырваться.
Они с Кацаповым зарегистрировали брак, он удочерил Любу.
Два года пришлось жить в деревне со свекровью, которая сразу невзлюбила невестку.
– Привёл голодранку в дом, да ещё с чужим дитём в подоле, – услышала однажды Василиса совсем случайно упрек в адрес Александра.
– Не твоё дело, мамаша, кого я привёл в свой дом! – взорвался тот от гнева. – Это моя жена, мне с ней жить, а не тебе, бездельница! Ты бы хоть раз помогла снохе, чем ворочать языком всякие гадости! Взвалила на неё все домашние работы, так хоть бы с дитём водилась, когда Васса уходит на работу.
– Ещё чего! – недовольно выплеснула из себя свекровь. – Это дитё чужой крови, не родное мне, и я никогда не возьму его на руки!
Василиса не стала слушать дальнейшую перепалку сына с матерью и ушла в сарай. Там она долго плакала от обиды.
Два года пришлось ей терпеть все выходки и козни свекрови, выслушивать её оскорбления, нанимать няньку, но ни разу Василиса не пожаловалась мужу. Все обиды носила в себе.
Наконец, им выдели старенький деревянный дом в посёлке Лисьи Гнёзда. Это было далековато от места работы, но всё-таки в черте города и путь до станции был короче в два раза, чем из деревни. Но главное – отдельный дом ни шёл ни в какое сравнение с теми условиями, в которых приходилось мучиться прежде. Василиса летала на крыльях по дому, наводя порядок и создавая уют.
Ровно через девять месяцев родилась вторая дочь, которую они с Александром назвали Верой. Василисе пришлось уволиться с работы. Затем через полтора года на свет появился сын.
Александр нёс его на руках из роддома до самого посёлка. На вопросы знакомых, которые интересовались, кого им подарил бог, он радостно восклицал:
– Мужик родился! Наследник!
… Василису вывел из воспоминаний громкий голос диктора в динамике. Убаюкивающая тихая музыка закончилась, начинался концерт по заявкам радиослушателей.
– Для вас поёт Анна Герман! – объявил диктор.
Василисе нравилась эта певица. Слушая песни в её исполнении, она выучила слова некоторых из них и сейчас принялась подпевать в полголоса. Внезапно радио умолкло. Василиса подошла к репродуктору, покрутила колёсико громкости, подёргала вилку в розетке, но динамик молчал.
«Опять ветром провода перехлестнуло, – подумалось ей. – Надо не забыть сказать об этом Мише».
Она взяла картонную коробку, где у неё хранилось начатое вязанье кружев, вернулась на сундук, откинулась на тёплую стену печи, заработала металлическим крючком.
«Вот и вырос наследник, – подумала она в продолжение прерванных воспоминаний. – Восемнадцать лет пролетели, как один день. Прав Саша: не вернётся Миша в посёлок никогда. Отслужит, потом поступит в институт. На это уйдёт восемь лет. Восемь лет! Да это же целая вечность, когда я буду жить без сына лишь ожиданием коротких встреч! А потом? А потом произойдёт то, что должно произойти: сын женится, пойдут дети, у него появится своё жильё и ему будет уже не до родителей. И опять придётся лишь мечтать о встречах и томительно ждать счастливых минут общения».