Страница 40 из 110
"Для нашего народа", - тихо сказал он.
На мгновение ее взгляд прижался к его, но за это короткое время Ролим увидел в ее серых глазах мерило того, кем он мог бы стать. Это был образ, сильно отличающийся от того, который создали его амбиции, но, тем не менее, он был доволен.
И в тот момент, невзирая на то, что пройдет еще много дней, прежде чем он ступит на ее берега, Ролим Дуротиль действительно вернулся домой, в Эвермит.
* * * * *
Богиня Ллос была в затруднительном положении. Веками она охотилась на эльфов Абейр-Торила и находила это занятие по душе.
Ллос редко вспоминала, что когда-то она называла бога Ваэрона своим сыном. Теперь он был всего лишь соперником. Что касается Эйлистри, то Ллос никогда не тратила время на размышления об этой девушке, так или иначе. Темная дева жила так же, как и в далеком Арвандоре: Она ушла в лес, где, по общему мнению, растрачивала свои скудные запасы божественной магии на помощь заблудившимся путникам и эльфийским охотникам.
Ллос предпочитала растущие города южного Фаэруна, где суматоха и интриги плодились как вши. Ей все больше нравились темные и извилистые туннели, которые, казалось, были созданы специально для того, чтобы хранить сокровища, устраивать засады и заниматься другими восхитительными тайными делами. После унылой однообразности Абисса, кипящий конфликт между Илитиири и светлокожими детьми Кореллона был бодрящим тоником. Войны Короны были источником темной радости. Ллос не была так счастлива на протяжении тысячелетий.
Однако она была неоднозначно настроена в отношении вопроса о Расколе. Смертное тело Ка'Нарлиста было унесено ужасным потопом, а чудесный город Аторрнаш превратился в легенду. Ллос не оплакивала потерю своего супруга, ибо давно уже устала от него. Мужчины, по ее мнению, не стоят того, чтобы о них беспокоиться. Она не жалела о потере личности Ка'Нарлиста, хотя и сожалела об утрате чудесного облачения магии морских эльфов. Существовала вероятность, что Ка'Нарлисту удалось запечатлеть собственную сущность в одной из своих темных жемчужин. Ллос не нравилась мысль о том, что окончательная судьба злобного, амбициозного существа не совсем определена.
Другие последствия Раскола также вызывали у богини смешанные чувства. С одной стороны, оно уничтожило многих ее поклонников. Но на каждого эльфа, упавшего в море или раздавленного падающим камнем, приходилось не менее трех последователей Ваэрона. Среди богов темных эльфов господствовала Ллос.
Ллос хорошо знала, что победа одерживается на любом поле боя. За последние несколько столетий она накопила большой опыт в эльфийском военном искусстве и практике.
Это новое увлечение было настолько интригующим, что она совсем забросила свое древнее ремесло - ткать зачарованные гобелены. Живые существа были более интересными нитями для ее ткацкого станка, а постоянно меняющаяся паутина, которую они плели, бесконечно привлекала темную богиню больше, чем упорядоченные судьбы, которые она когда-то создавала для своих темных эльфов. Время, проведенное в Абиссе, привило ей вкус к хаосу.
Однако ее не радовал вопрос об эльфийской родине. Ллос можно было не пускать в Арвандор, но в этом мире не было места, где она могла бы остаться, не попав в руки своих темных последователей.
И все же, как ни старалась Ллос, она не могла придумать, как нанести удар по острову. Ей самой было закрыт путь в Эвермит так же надежно, как и в Арвандор; те же магические барьеры, что защищали Священный лес Олимпа от злых богов, охраняли и эльфийский остров.
Это возмутило Ллос, ибо это было еще одно оскорбление, которое она получила от рук Кореллона Ларетиана. Темная богиня поклялась, что со временем она найдет способ уничтожить Эвермит. Эта цель стала сосредоточием, вместилищем всей ее древней вражды к эльфийскому богу.
Однако были и другие дела, поглотившие непосредственное внимание Ллос. Темные эльфы были загнаны под землю. Нужно было завоевывать новые территории, изучать новую магию. Потомки Ка'Нарлиста и Ллос теперь назывались дроу, и это был такой злой и страшный народ, какого только желала Ллос. Со временем они стали достаточно могущественными, чтобы выйти из своего темного мира и вернуть себе весь Абейр-Торил. Со временем дроу приведут к полному уничтожению детей Кореллона на материке. А когда это будет сделано, когда эльфы Эвермита останутся в полном одиночестве, ее последователям не составит труда вторгнуться на остров и захватить его, каким бы заколдованным он ни был. Да, Ллос еще многое предстояло совершить в ущельях и пещерах великого Подземья.
Тем временем Ллос нуждалась в агенте, который работал бы от ее имени на поверхности земли. Налетчики Илитиири, проникавшие на крайний север, часто приносили с собой рассказы о варварских племенах людей - пугливых воинах, поклоняющихся тотемным зверям, и часто о Повелителе зверей, который ими командовал. Казалось, что Малар, ее старый знакомый, начал радоваться удачному повороту судьбы.
Возможно, размышляла Ллос, настало время навестить Великого Охотника и вновь зажечь в его сердце огонь мести. Пусть он тратит силы и старания на то, чтобы досаждать "эльфийской родине", пока она занята чем-то другим.
А почему бы и нет? При условии, что она направит его в нужное русло, Малар был достаточно изобретателен, чтобы справиться с поставленной задачей. Ллос почти не опасалась, что Повелитель зверей выполнит задание и украдет у нее момент мести, ведь хотя он и вырос в хитрости и силе с момента нападения на Кореллона, Малару определенно не хватало мощи, чтобы в одиночку противостоять силам Селдарина.
Но даже в этом случае несколько веков мучений от рук Повелителя зверей облегчили бы завоевание Эвермита.
3-й день Чеса, 1368 ЛД
Данило Танну, любимому племяннику моего возлюбленного Хелбена, Лаэраль Серебрянная Рука Арунсун шлет пламенный привет.
Дан, любовь моя! Благодарю тебя за письмо и за чудесную глупую балладу, которую ты сочинил для меня. Ты никогда не узнаешь, с какой радостью я приветствовала каждую глупую строчку, ибо мой визит в Эвермит не был наполнен весельем.
Не поймите меня неправильно - я считаю, что мне повезло, что я оказалась в числе тех немногих людей, которым разрешено находиться на Эвермите. Ты, конечно, знаешь о моей давней дружбе с королевой Эвермита. Я не единственная из Семи Сестер, кто имел дело с Королевой Амларуил. Сын моей сестры Дав был воспитан здесь, в безопасности от тех, кто хотел навредить ему, чтобы покуситься на Дав. Его воспитали в духе эльфийского народа, и теперь он живет в мире и чести как рейнджер в диких землях близ Долины Теней. Ты не знаешь, что мой собственный ребенок тоже нашел пристанище на эльфийском острове.
Хотела бы я видеть твое лицо, когда ты читаешь эту последнюю строчку. Ты не знал, что у меня есть ребенок, я полагаю. Мало кто знает. Я думала, так будет лучше. Чего я не ожидала - и не должна была ожидать - так это того, что моя дикая и прекрасная Мора найдет способ вбросить себя во всеобщее признание. То, что она сделала это неосознанно, делает ситуацию еще более сложной.
Но я поджимаю хвост перед зубами. Я начну снова, на этот раз с самого начала.
Корона Рогов, и я в своей гордыне решила, что моей силы воли и магии достаточно, чтобы противостоять злу, которое я почувствовала в ней. Я надела Корону, и она приняла меня как свою собственную. Прошли годы, страшные годы, в течение которых я потеряла Лаэраль и стала Дикой Женщиной, Ведьмой Севера. Я мало что помню о тех годах, что во многом является благословением. Но есть вещи, потерянные для меня, за воспоминания о которых я отдала бы века своей жизни. Одна из них - Мора.
Я не помню, как она появилась на свет. Я не могу сказать, кто был ее отцом, и не помню месяцев, когда я вынашивала ее. О ее рождении я могу рассказать немного больше. Все, что я помню, - это страшная буря за пределами моей пещеры, успокаивающий голос рядом и яростные крики младенца, лица которого я не могу вспомнить. Моя сестра Дав нашла меня во время родов и помогла мне, а затем отнесла младенца в Эвермит для защиты и воспитания. В своем ужасном безумии я не могла заботиться о ней, и никто на Фаэруне не осмелился сделать это. Никто не знал, какое влияние могла оказать Корона Рогов на эту бедную малышку. Таково было наследство, которое я передала своему ребенку.