Время Имен

Радары фиксировали в округе исключительно газовые скопления. ЦУКОБ упустил цель.

Соорудив легкий завтрак, Охотник без колебаний вызвал Управление — открытой широкополосной волной, не улавливаемой разве что тостерами. Ответили не сразу.

Невезучий рядовой связист поначалу принял вызов за розыгрыш и долго медлил, прежде чем, возмутившись настойчивостью абонента, перебросить сформированный канал на пульт старшего оператора. Старшой растерялся, но не забыл активировать режим диалога — на экране проявилось лицо, застывшее в гримасе удивления.

Связист взглянул на завтракавшего Врага с неким чувством безысходности. Дай волю и рванет куда подальше…

— Рекомендую. — Николай отправил в рот кусочек бифштекса. И посмотрел на синеватую экранную проекцию. Проекция захлопала белесыми ресницами… — Я не шучу, приятель.

— Дар. — Произнесенное имя вернуло патрульного из небытия. Он подобрался, исчезла придурковатая мина. Подключил к действу вспомогательные системы, предназначенные для установления секторальных координат источника передачи, и информация о происходящем растеклась по всем заинтересованным подразделениям.

ЦУКОБ охватила лихорадка. Представить ее масштабы не трудно. Враг-Прим на связи — лично, без подтасовок, в открытую. Спустя двое суток после неудачного захвата. Фикция, нонсенс.

— Правда, — опроверг домыслы Николай. — Хочу перемолвиться словечком с вашим бессменным ангелом хранителем. — Видя непонимание собеседника, пояснил: — Элайзера на линию.

«Что он знает об ангелах?» — глупый вопрос упорно метался по замкнутому кругу разума связиста. Безопасник торопливо манипулировал клавиатурой: шеф Управления значился для сотрудников недосягаемой величиной. Проще достучаться до небес…

Вопреки бытовавшему в ЦУКОБе мнению, Элайзер подключился к разговору по первому запросу:

— Освободите канал. — Холодный голос встряхнул подчиненных на манер виброкресла. Большинство из них невольно припомнили сообразные положения устава.

Палубы, мостики, секции, ангары замерли — не в силах предугадать развязку беседы. Три-четыре секунды Николай изучал образ великого светоча безопасности. Память услужливо подсказала — ничего не изменилось. Растянутый по обзорному экрану треугольный лик с гипертрофированными мозговыми полушариями, пристальный взгляд, бледная кожа — нордический повелитель в компьютеризированном троне. За его спиной, на изголовье кресла, перемигивались индикаторы.

— Как здоровье? Температура? — нарушил паузу димп. Он открыл баночку пива. Зашипело.

— Вопросы не имеют смысла. — Элайзер остался верен манере ведения бесед, извечно пребывая в многопоточности процессного анализа. Николай зрительно фиксировал реактивное биение мысли. — Жду твое предупреждение.

Охотник приник к пивной горечи. ЦУКОБовская аксиома гласила: Элайзер не ошибается. Соперничать с живым компьютером? Зверь скучающе шевельнулся. Молчание — золото.

— Не медли. Мы вычислим твои координаты, и ты не успеешь сказать главного, — холодно произнес шеф Управления. Он знал: профессионализм врага гарантировал неудачу систем слежения.

Рос потянулся. Тихо скрипнуло кресло.

— Могу сообщить вам координаты.

— Посттравматический синдром. Тяга к схватке. — Элайзер застыл. — Противостояние Федерации, избранный враг. Цель?

— Я разочарован.

— Синдром обиженного малыша. Кто в роли старшего?

— Сами же сказали…

— Обобщаешь. Исходя из аналитических прогнозов, с вероятностью 57 процентов, твоя основная цель — Управление.

— Прогноз не точен, — языком адорианина ответил Николай. — Лично вы смоделировали не менее одиннадцати вариантов развития событий.

Единственный раз за много-много лет Элайзер потерял крохотную часть хваленой невозмутимости. Если число одиннадцать названо неслучайно, то… Прогноз не строился. Живой компьютер дал сбой.

— Ты необычен, — констатировал Элайзер.

— Почему?

— Редкий преступник настолько безумен, чтобы не ценить жизнь в абсолюте. Ты не безумен. Но жизнь для тебя лишь отголосок звука.

Николай хрипло рассмеялся — неожиданно для себя. Смех скрутил тело и внезапно схлынул, как отрезало.

— Отголосок, б… Отголосок?!

Элайзер удивленно моргнул — один раз. Сколь разобщены данные. Невозможно.

— Зачем вышел на связь?

— Предупредить об ответных действиях, разумеется.

— Слушаю.

— Предупредил.

Николай обесточил передатчик. Методично собрал грязную посуду, отнес на камбуз, затем вернулся к пульту и на несколько минут углубился в электронные образы секторальных карт, кои черновато-фиолетовым мельканием украсили голографические дисплеи. Он искал…

Девяносто третий сектор, планета Зараста, трое суток маршевого перехода. О Зарасте ходила слава вольного рынка — полной противоположности Юны, контролируемой Федерацией. Никаких контрактов. Наличные, немедленный расчет и доверие, обеспеченное степенью огневой мощи — идеал нелегальных торговцев и контрабандистов. А мощи у димпа ныне с избытком.

План прост — полет, закупка нехитрого оборудования и корабля, списанного с федеральных трасс, но еще способного к полету. Минимум вопросов, максимум кредитов.

С покупками он справился за стандартную федеральную неделю. Довольный собой отогнал флот и приобретенный танкер в пустынную гористую местность Зарасты, где проверил результаты сделки: двести трансгалактических маяков и контейнеры с топливом. Первая фаза ответных действий.

Маяки, в спецификации обозначенные как системы TSG-S-15, представляли собой шары метрового диаметра, напичканные электромагнитными передатчиками. Широко используемые по всей галактике, импульсными посылками размечали определенные владельцами границы, трассы, карантинные зоны и сектора с ограниченным доступом. Простая электроника с возможностью модернизации

Николай избавил TSG-S-15 от предохранительных контуров и настроил стандартные блоки питания на включение в режиме максимальной энергоподачи. Энергетического всплеска с лихвой хватит на формирование мощного ЭМИ. Передатчики мгновенно расплавятся, но успеют бросить в эфир последнее «прости».

Следующий вопрос — танкер, под завязку заполненный топливными контейнерами. Николай в сотый раз перепроверил программу кибер-штурмана. Подавил легкую досаду. За бортом посвистывал холодный горный ветер, песчаное крошево с тихим шорохом облизывало катерную броню, изредка за пеленой свинцовых облаков проглядывал тусклый пятачок солнца. Хотелось покинуть планету, но он сидел, уткнувшись в мониторы, и терпеливо рассчитывал полетную траекторию.

Спустя час покинул опостылевший танкер. Со вздохом облегчения выбрался под открытое сизое небо.

Крупинки гонимого ветром льда осели на лице. Таяли, оставляя крохотные капли влаги. Он рассматривал однообразие небес, точно мог охватить взглядом всю Федерацию, претерпевшую за минувшую неделю значительные изменения, обусловленные заявлением Кор Рона. Федералы начинали медленно паниковать. Догадки о том, куда придется удар Дара рождались миллиардными потоками, и Управление беспрестанно перегруппировывало подвластные силовые структуры. Меняло дислокацию баз, бросало флотилии к вероятным объектам атаки, заставляло десантные отряды маяться на охране стратегически важных целей. День за днем…

С каждым часом в галактике находилось все больше собственности, подлежащей охране; системные правительства, частные лица, влиятельные корпорации вдруг осознали, что их имущество под угрозой, и слали в Управление одно требование за другим. Опираясь на связи в Совете или Парламенте, добивались патрулирования означенных секторов и плевать хотели на ограниченные возможности корабельного парка УКОБа. К действу подключили части федеральной гвардии, военно-галактический флот, но ресурсов катастрофически не хватало. Масштабы Федерации ограничивали эффективность перехвата альфа-противника в нарастающей нервозности обстановки. На что Николай искренне рассчитывал…

Он защелкнул ослабленный ворот «доспехов» и шагнул в переходник флагмана. Оглянулся напоследок. За снежно пылевыми вихрями танкер смотрелся тусклым металлическим бруском, соединенным с каменистым грунтом десятком опорных лап. Кораблик потрепанный, но крепкий — сдюжит.