Пробуждение

— Мне почему-то кажется, что ты совсем не вкусный, Кай. Пойдём, жертва, угощение ждёт нас!

Она обогнула меня и быстро поплыла к ступенькам у борта бассейна. Только что была рядом со мной и вот, спустя какое-то короткое мгновение, уже выходит из воды! Внезапно откуда-то с потолка на неё обрушился мощный поток теплого сухого воздуха, благоухающий душистым цветочным ароматом. Линда раскинула руки в стороны и запрокинула голову вверх, подставляя лицо под ниспадающие воздушные струи. Я, как завороженный, смотрел на неё — на линию её спины, переходящую в тонкую талию, на развевающиеся в воздухе пряди тёмных волос и ясно видел, как капли влаги одна за другой быстро исчезают с её бархатистой кожи…

К моему искреннему сожалению, уже через пару минут воздушный поток иссяк, выполнив своё прямое предназначение, и Линда направилась к столу и стоявшему там роботу. Я выбрался из воды и, подвергнувшись аналогичной процедуре и полностью обсохнув, тоже поспешил присоединиться к ней. К тому времени девушка уже успела облачиться в новый комбинезон и, сидя в кресле, с улыбкой наблюдала за мной. Получив из рук робота свой свёрток с одеждой, я увидел, что это точно такой же комбинезон, какой был на мне до нашего купания.

— А чего-нибудь пооригинальнее у вас не нашлось? — Мне эта униформа уже порядком надоела. Несмотря на то, что она была удобной и практичной, в нормальных обстоятельствах я предпочитал всё же совсем другую одежду.

— Прошу прощения, господин. Служебные комбинезоны для персонала и гостей орбитальной станции предписаны указом номер 215 Комитета по исследованиям ближнего и дальнего космоса.

— И кто же входит в этот Комитет? Это те же самые ИскИны, которые являются членами специальной комиссии Совета по исследованиям в дальнем космосе?

— Нет, господин… Специальную комиссию Совета представляет отдельное подразделение ИскИнов.

— Вот видишь, слуга, — столько ИскИнов и никому из них даже в голову не пришло хоть немного приукрасить быт людей на станции! Если у них, конечно, вообще имеются головы.

Робот замолчал, наверное, обдумывая что ответить, а Линда поманила меня рукой и с усмешкой сказала:

— Кай, перестань мучить беднягу. Посмотри лучше на то, что для нас приготовили. Всё выглядит очень аппетитно!

Я быстро оделся и взглянул на стол. Он был заставлен выбранными нами блюдами, разнообразной посудой и столовыми приборами, а точно в его середине красовалось два пустых бокала рядом с цилиндрическим сосудом, содержащим, скорее всего, какой-то алкогольный напиток. Аромата яств я совсем не почувствовал и сначала удивился этому обстоятельству, но потом заметил слабое мерцание в воздухе над столом и догадался, что он накрыт силовым полем. Сделано это было, по-видимому, в целях герметизации, чтобы сохранить для нас первоначальную температуру приготовленной пищи. Вскоре моё предположение подтвердилось: слуга отставил второе кресло, приглашая меня сесть, а затем — уже после того как я последовал его приглашению — почти театрально взмахнул рукой, и мерцание исчезло. В тот же миг на нас обрушился сочный аромат блюд, и я сразу ощутил, как же сильно проголодался. Робот взял в руки сосуд с напитком и наполнил бокалы.

— Слуга, теперь ты можешь идти, — приказала Линда. — Дальше мы справимся как-нибудь сами.

— Как Вам будет угодно, госпожа. — Робот поклонился и зашагал к выходу.

— Это был твой слуга? Что-то я не заметил у него номера, — обронил я и протянул руку к бокалу.

— Даже не знаю… Это мог быть мой, твой или же один из десятков других, обслуживающих станцию, роботов. Не всё ли равно?

— В принципе, ты права. Но моим он быть точно не мог. Я договорился со своим о том, что у него всегда будет оставаться видимым его персональный номер. А ты вообще, кроме наших личных, встречала здесь других слуг?

— Знаешь, я как-то не преследовала цели познакомиться со всеми местными роботами, но, думаю, на такой большой станции их должно быть множество. Может, они просто не хотят мозолить нам глаза? — Она пригубила свой бокал. — Забудем о них… Лучше попробуй напиток. Он восхитителен!

Я отпил небольшой глоток и был приятно поражён мягким и в то же время пикантным вкусом.

— Да, он действительно неплох! А сейчас предлагаю нам наконец-то продегустировать и пищу! — Мне показалось, что я уже слышу голодное урчание у себя в животе.

Провозгласив это, я незамедлительно принялся за еду. Первое же блюдо оказалось необычайно вкусным, и все последовавшие за ним только подтвердили это впечатление.

Утолив голод в достаточной мере, я откинулся на спинку кресла и сказал:

— А мне начинает здесь нравиться! Я уже почти сожалею о том, что нам придётся завтра покинуть эту станцию.

Линда элегантно отрезала тонким столовым ножом кусочек эрзацлосося и заметила:

— В тебе просто говорит ощущение новизны, Кай. Для тебя всё это свежо и необычно, потому и интересно. А я здесь уже две недели бездельничаю. Поверь, довольно скоро и тебе бы тут надоело.

— Не уверен… После всех турбулентных событий в ходе моей последней Игры мне, возможно, понравился бы такой небольшой отпуск.

— Отпуск? Да вся наша жизнь — один сплошной отпуск! Ты хоть знаешь правильное значение этого слова?

— Ну, не такой уж я и неуч. В древности этим словом вроде бы обозначали непродолжительный отрезок времени, в течение которого не надо было работать.

— Вот именно, Кай! Работать! Когда-то люди работали больший период своей жизни. Не имея работы, в прошлые века обычному человеку невозможно было обеспечить себе нормальные условия существования. А сейчас? Чем занимаемся мы, их наследники? Мы бездельничаем, праздно проводим всё наше время и находим утешение лишь в бесцельных и бессмысленных виртуальных развлечениях и фантазиях.

— А по-моему, всё обстоит просто замечательно, ведь человечество это определённо заслужило. После долгих, мрачных столетий, изобилующих войнами, болезнями и несправедливостью, мы вправе немного расслабиться. Считай это отпуском для всего человечества! — Я осушил свой бокал и тут же наполнил его снова, как и бокал девушки. По поводу напитка Линда оказалась права — он был в самом деле восхитителен.

— Я так не считаю. Не желаю и не буду принимать твою точку зрения. Посмотри только, в кого мы все превратились? Кто из нас сможет сам приготовить еду, сшить одежду, построить дом? Не говоря уже о том, чтобы рассчитать расстояние до ближайшей планеты?

— А зачем? Для этого у нас есть слуги и ИскИны. Время не повернёшь вспять. Благополучие и стабильность — вот наше истинное достояние. Не стоит возвращаться вновь на уровень наших предков. Ты же любишь историю, а она ведь не стоит на месте. Теперь, когда у нас есть такие могучие инструменты, нам незачем тратить человеческие ресурсы на подобную деятельность.

— Да, я люблю историю, а она не любит тех, кто бездеятелен, тех, кто не ищет новых путей. Наше общество уже давно в глубокой стагнации. Мы закупорились на родной планете и все исследования в науке, в том числе и разведку в космосе, в один прекрасный момент переложили на плечи послушных ИскИнов. С тех пор они неустанно снаряжают различные экспедиции для того, чтобы расширить горизонты наших знаний об устройстве Вселенной. Вот только знания эти, сдаётся мне, людям не сильно-то и нужны…

— Ты рассуждаешь сейчас как типичная «реалистка». Может быть, вы все в границах вашего узкого специфического круга просто-напросто испытываете обыкновенный комплекс неполноценности? Наши умственные способности намного уступают возможностям ИскИнов, так почему бы не предоставить им и дальше решать проблемы, недоступные человеческому пониманию?

— Дело в том, что они решают не только исключительно эти проблемы, но и вообще абсолютно все наши проблемы. Такими темпами человечество обязательно когда-нибудь интеллектуально деградирует. Если уже не деградировало…

— И ваша задача — не допустить подобного развития событий? Таковы истинные цели реалистов? — Я между делом попробовал черничный пирог и в очередной раз поразился вкусовыми качествами нашего ужина. — Линда, отведай этот чудесный пирог. Не пожалеешь!