Сундук мертвеца

Влад осекся. Попытался вывернуть на привычную дорожку. Сграбастал мою руку и зачастил:

– Да-да, конечно. Тебе не стоит об этом волноваться. Прости. Хочешь десерт?

– Я домой хочу.

– Тогда поехали! – обрадовался он. – Я тебя отвезу.

– А ты?

– Мне нужно увидеться с клиентом, а потом я вернусь.

– С клиентом? Ведь уже так поздно.

– Ненормированный рабочий день, – выжил из себя улыбку он. – Что поделаешь? Это ненадолго. Час от силы.

– И ни минутой больше.

– Ни секундой.

Стараясь изо всех сил казаться милым, Влад повел меня к выходу. Не уступая ему, я излучала концентрированную радость, а сама все холодела внутри при мысли о Кушнере. Переживания мои оказались напрасными, Илья даже не обернулся в нашу сторону, предпочтя общество друга и моделей.

– Знаешь, я, пожалуй, пройдусь по магазинам.

– Сейчас? – изумился Влад.

– Торговый центр работает до одиннадцати, а ты все равно на встрече.

По неясной причине, моя идея не пришлась ему по душе. Однако спорить он не решился. Выжал из себя улыбку и сказал:

– Как скажешь, милая. Главное, чтобы ты не скучала.

Припарковавшись напротив главного входа в торговый центр, любезно открыл мою дверь. Я выпорхнула птичкой и оказалась в его объятиях. Влад тут же запечатлей поцелуй на моих губах. Я отстранилась поспешно и с улыбкой сказала:

– Помада.

Он фыркнул и попытал удачу вновь. Но не преуспел. В этот раз я оказалась ловчее. Мы простились смеясь. Я помахала ему ручкой, подождала, пока машина скроется за поворотом.

Тогда-то я и увидела Никитина. Точнее, почувствовала нечто неладное. Обернулась и встретилась с ним взглядом. Выражение его лица ясно давало понять, что сцену моего прощания с Владом, он видел. Сцепив зубы, он резко развернулся и пошел прочь. Скверно, очень скверно.

Однако, надо признать, из всех возможных вариантов, этот был не самым худшим. Хотя бы обошлось без сцен.

Поправив ремень сумки, я быстрым шагом направилась к торговом центру и вскоре скрылась в лабиринтах бутиков.

Небольшая пекарня почти не имела столиков для посетителей. Пару в зале и один длинный, на подобие барной стойки, во всю длину окна. За ним я и сидела. Посетителей было много, но никто не задерживался. Хватали булочки и хлеб и стремительно бежали по своим делам, на ходу выпивая кофе из бумажных стаканчиков.

Я же никуда не спешила. Степенно пила из огромной тяжелой кружки капучино и наблюдала за улицей.

Надо признать, что сама по себе улица была ничем не примечательна. Не улица даже, а крохотный переулок Петроградской стороны. Чистенький, малолюдный, без единого деревца. Напротив пекарни располагалось нарядное здание из красного кирпича. Одна из знаменитых бань. Точнее, теперь уже вовсе не баня, а бизнес-центр. Здание пережило революцию, войны, приватизацию, но пало под натиском жадности нынешних городских властей.

Подле входа стояло несколько машин. Три из них мне были интересны. «Роллс-Ройс» сливового цвета и два черных джипа сопровождения «Мерседес». В ожидании биг-босса, охранники и водители сбились в кучку и ржали, будто ватага лошадей.

Неожиданно в рядах наметилось оживление. Лица посуровели, разудалые шутки смолкли. Ясно молодцы быстро рассосредоточились по машинам. Причем, одному из них пришлось бежать подальше к самому углу здания и грузиться не в роскошный джип, а простенький «Форд».

Едва они расселись по местам, двери бани, то есть бизнес-центра, распахнулись. На свет божий вышел толстяк с хомячьими щеками и сияющей на солнце лысиной. Шустро передвигая короткие ножки, он загрузился в «Роллс-Ройс» и, в сопровождении джипов охраны, отбыл в неизвестном направлении.

Я вытащила из уха неприметный глазу наушник и, надвинув на глаза козырек бейсболки, покинула пекарню. Придерживая за ручку небольшой чемодан на колесиках, неспешно побрела по улице. Водитель «Форда» не сводил глаз с бизнес-центра и на меня внимания не обратил. Я же отлично запомнила и его, и номер машины.

Десять минут спустя, я уже подходила к ожидавшим меня ребятам. Охнувшая от неожиданности Марина, сказала:

– Сара, тебя не узнать! Надо же, а ведь всего-то бейсболку надела.

– Так ведь жарко, голову напечет.

– Двадцать семь обещают, -радостно закивал Кирюха. – Накупаемся в сласть!

– Вот ведь водоплавающее, – засмеялась его девушка. – В любую лужу лезть готов.

– Вы, кстати, когда вылетаете в Италию? – закидывая мой чемодан, спросил Лешка.

– Послезавтра.

– Серьезно? – обрадовалась Юлька, Лешкина жена. – Мы тоже. В десять, а вы?

– В одиннадцать. Это судьба! Поехали вместе? Перекинемся в картишки, пока рейсы ждем. Страны разные, а зал ожидания один. Вместе веселее.

– Блин, – пригорюнилась Марина. – А я вечером вылетаю в Германию. Так бы тоже с вами могла.

– Билеты не поменять?

– Не знаю даже.

– Посмотришь по дороге, – подталкивая ее к машине, улыбнулся Лешка.

Никитин от участия в разговоре воздерживался. Однако его отнюдь не дружелюбный взгляд я чувствовала постоянно и упорно делала вид, что ничего не изменилось, что все по-прежнему. И все же, когда мне выпало ехать не в одной машине с ним, я почувствовала облегчение.

Утяшево было славным местом. Во времена моего детства это был небольшой поселок, раскинувшийся на берегу озера, соревновавшегося в синеве с самим небом. В основном, здесь с апреля по октябрь проживали дачники. Постоянно в домах практически не жили. Все обитатели поселка хорошо друг друга знали, «свежая кровь» была редкостью, ибо до железной дороги было пешком километров восемь, а автобус ходил всего несколько раз в неделю. Дорога же к поселку вела всего одна, и та была разбита в пух и прах. «Городские» подобных неудобств не любили и, покупая дачи, выбирали места поудобнее, пусть и уступающие в красоте или стоимости.

Теперь все переменилось. На смену деревянным домикам пришли особняки в несколько этажей, огороженные высоченными заборами. Грозными стражами они замерли на берегу, оттеснив от воды менее удачливых и платежеспособных соседей. Земля стала стоить колоссальных денег, что перессорило ни одну семью. Но оставались и старожилы, не уступавшие любимые участки ни веяньям времени, ни амбициозным родственникам. К ним относились и родители Кирюхи.

Небольшой кирпичный домик располагался в глубине поселка. До озера нужно было идти минут пятнадцать неспешным шагом, но приятным тихим улочкам или по лесным тропкам.

Проехав по новенькой дороге, мы бросили машины возле дома и стали разгружаться. Судя по улице, точнее по машинам подле других домов, идея провести жаркие деньки в пригороде посетила не только нас.

Дача Кирюхиных родителей была не велика, но вместительна. Почти всем досталось по комнате. Мне выпало ночевать с Мариной (чему я была несказанно рада). Никитину достался просторный диван в гостиной.

Бросив чемоданы и сумки, мы быстренько разобрали продукты и, едва ли не бегом, помчались купаться. Последующие несколько часов мой мозг не утруждал себя никакой работой. Все мысли расплавились на жарком солнце и не тревожили душу.

Вечером же были неизменные шашлыки. Мы ели обжигающе горячее мясо и овощи, пили вино, хохотали от души. Строили грандиозные планы и свято верили, что им суждено сбыться.

Я проснулась рано, в начале девятого. Дом, да и весь поселок, еще мирно спали. Стараясь не разбудить Маринку, натянула футболку и шорты. Подхватив босоножки, вылезла в открытое на ночь окно.

Мокрая от росы трава приятно щекотала стопы. Не сдерживая улыбки, я прошлепала по дорожке. Накануне подружившись с калиткой, легко защелкнула ее на щеколду.

Шутки в сторону. Надела босоножки и, чутко прислушиваясь к окружающему миру, быстро направилась по улице к берегу.

Не смотря на ранний час, солнце уже припекало. Его яркие лучи отражались от поверхности воды, будто приглашая нырнуть с разбега, плюхнувшись в озеро, подняв тысячи брызг.

Когда-то мы так и делали. Не так далеко отсюда, в Зеленогорске, был домик у моей бабушки по отцовской линии. Следуя договору между семействами, один месяц летних каникул неизменно проходил там. Собираясь в группку, вся местная детвора неслась с спозаранку на залив и плескалась, пока есть мочи.