Страница 11 из 43
- Да, да. Я должна сообщить врачу,- слишком уж рьяно выдыхает медсестра и уметается со скоростью пули. Я бы уже ноги переломала в туфельках на каблуках, а она вон как резво скачет. Профессионализм не пропьешь. Странно, что это со мной? Я никогда не жаловалась на здоровье. Видимо от нервов меня колбасит. И чем это воняет, в конце – концов? Подхожу к окну, в надежде вдохнуть глоток свежего воздуха. Дергаю на себя ручку и замираю. Весь двор завален цветами, которые собирают с земли медлительные дворники, вяло перепугиваясь между собой. Пожухшие розовые – розы, которые так жалко смотрятся на грязном, сером асфальте. С трудом сдерживаю слезы. Такая красота просто погибла, не принеся никому радости.
- Это прекрасно, что я вас застал здесь.
Я вздрагиваю и разворачиваюсь лицом к человеку, встречу с которым я как могла «отсрачивала», или отсрочивала или как там говорят правильно?
- Доброе утро, Михаил Ефимович,- говорю понуро, вожидании морального аутодафе.- Хотя, оно добрым не бывает.
- Вы ошибаетесь, Настя,- улыбается адвокат, но в его глазах я вижу сталь, о которую по неосторожности, можно легко порезаться. – У меня для вас очень хорошие новости. Анализы у вас – хоть в космос запускай. Так что ждать долго не имеет смысла. Процедура назначена на следующую пятницу. Ваши детородные органы, как раз будут готовы к имплантации оплодотворенной яйцеклетки. Вам подсадят несколько эмбрионов, для надежности, приживутся не все. Честно говоря, хорошо если хоть один приживется. Процедуру проведем под коротким наркозом, безболезненно. Это условие клиентов, и оно для нас закон.
Я почти не слушаю, что мне говорит этот плешивый хлыщ. У меня в голове бродят совсем другие мысли. Почему они торопятся? И наркоз этот. Я не готова оказывается. Ичто значит "приживутся не все, и вообще приживутся ли"? Очень странные сомнения. Думала, что у меня будет время подготовиться. А тут.
- Настя, вы слышите меня? Я говорю, что то, что произошло вчера... Хм.... Не стоит думать, что Глеб Егорович может заинтересоваться вами по – настоящему. Я говорю, не как казенный служащий, а как добрый приятель. Такие мужчины, как он просто берут то, что имнравится. Но надоедают им игрушки очень быстро. Вы окажетесь за бортом жизни. Этот человек вас просто уничтожит. Послушайтесь доброго совета. И не делайте глупостей.
Тон адвоката становится ледяным.
- Я не понимаю, о чем вы,- блею, как полудохлая коза. Мой голос должен бы звучать уверенно, но увы. Щеки заливает поганая, огненная краснота, и я становлюсь на морковку похожа, теперь уже полностью. – Я просто не ожидала...
- Я понял,- кривит губы в усмешке Борис Ефимович.- очень рад, что мы пришли к общему знаменателю. Вы свободны до следующей пятницы. Я бы предложил вам остаться в клинике. Но в свете последних событий, не считаю это уместным. Не стоит остальным нашим пациенткам подвергаться нервным потрясениям. Вам есть куда пойти?
Я киваю, хотя, идти то мне и не куда получается. В квартиру родителей – нельзя. Золотов сразу меня там найдет, если ему стрельнет снова в голову дорогой виски. И не факт, что я не поддамся. А это очень неразумно, прав плешивый. Да и Катюшке лишние переживания сейчас ни к чему. Она то думает, что я еду в поезде туда, где "макар телят не пас", в предвкушении новой, интересной работы. Можно было, конечно солгать, что поездка перенеслась, но врать мне надоело. Да я и не умею. Моя умная сестра раскусит меня на раз два. Делаю шаг, и понимаю – сейчас упаду. В глазах пляшут веселые белые мушки, а стены вдруг превращаются в карусель.
- Настя, вам плохо? – юрист явно встревожен.
- Ничего, доктор сказал, что это от того, что у меня взяли большое количество крови. Съем шоколадку и все пройдет,- улыбаюсь я через силу.
Через час я стою на бело – мраморных ступенях, подставляя лицо одуревшему солнышку, явно перепутавшему сезоны.
- Ну, чего растележилась? Давай быстро, тут нельзя парковаться,- вопит моя Машка из окна своей машинешки, подаренной очередным хахалем. Маленькая машинка пожарно –красного цвета, похожа на елочную игрушку. – Хватит любоваться, шевели макаронинами. Наська, я тебя убью, когда узнаю, что ты задумала?
- С вероятностью в сто процентов,- смеюсь я, заныривая в теплый салон, воняющий так, что у меня начинают слезиться глаза. – Чем тут так воняет? –спрашиваю, пытаясь не задохнуться от запаха и слишком интенсивных объятий.
- Мной, вероятно,- ржет Маруся, стартуя с места. Я оглядываюсь. На том месте, где всего минуту назад стояла машина Машки, паркуется неповоротливый, хромированный джип. Его владелец не боится штрафов и наказаний. Он король мира. И я его знаю, настолько хорошо. Даже родинку в низу его живота помню, похожую на маленькое сердечко. Становится страшно душно, и я хочу высунуть лицо в открытое окно, как какой - нибудь спаниель, чтобы уши по ветру раздувались.
- Странная ты сегодня,- бурчит Машуня. А я сижу с вывернутой шеей, и смотрю, как мой "Искрометный" помогает выбраться из машины своей невесте. И да – он не мой. И от этого противно и горько.
- Поехали домой,- шепчу и уточняю,- к тебе.
Глава 10
ГЛЕБ
Голова болит страшно, кажется, что просто лопнет как арбуз. Гребаная девка, гребаный виски, гребаная жизнь.
- Воняешь, как пивной бочонок,- бурчит Ольга, прикрывая нос одеялом. Она лежит рядом, теплая со сна, почти голая, в этой своей кружевной ерунде, натянутой на стройное тело. Как она спит вообще в этой тряпке, кружево же колется? Мой зверь реагирует как надо, тут же поднимает «голову», когда я стаскиваю одеяло с невестушки. Она вяло сопротивляется, но мне надо. Кровь от головы отливает, и симптомы похмелья слегка притупляются.
- Ты полный придурок, Золотов,- шепчет Ольга, принимая меня. Нет искр. Нет вообще ничего, чистая механика. Простые движенья, смазанное удовольствие. Нет, она холодная и противная, как рыба, я этого не замечал. Меня все устраивало. А теперь я лежу откинувшись на смятую подушку, рядом с красивой бабой, а думаю о губах рыжухи – стонущих, искусанных в кровь. Ее глазах, в безумной зелени которых можно утонуть. О маленькой упругой груди, разведенных бедрах, тесной горячей киске.
- Да ты сегодня просто жеребец,- скалится Ольга, видя, как моё копье снова устремляется в сторону потолка.- Только времени нет у нас на шалости. Нужно уладить последние формальности. Через час нам нужно выезжать в клинику. И бога ради приведи себя в божеский вид.
- Иди на хрен, крошка,- ухмыляюсь я. – У меня сегодня другие планы.
Честно говоря я просто боюсь ехать туда, где существует Рыжуха. Боюсь своей реакции на нее. Будет весело, если я не сдержусь и разложу ее на столе Мишани в присутствии Ольги и прочей челяди населяющей клинику. Член сейчас лопнет даже от этих мыслей. Только вот невеста моя понимает все по своему. Опускается на колени, обхватывает губами мой ствол. Ее движения резки, хочет поскорее закончить сей акт «любви». А мне нужна разрядка, срочно. Иначе Насте точно несдобровать. Я вспоминаю ее неумелые губы, скользящие движения горячего язычка на своем орудии. И хоть Ольгин минет выполнен профессионально, но именно воспоминания заставляют меня выстрелить ей в глотку порцию моего неполноценного семени. Она захлебывается, но я держу ее за затылок не давая «соскочить»
- Придурок.- шепчет моя невеста, когда ей наконец удается освободиться,- конченый идиот.
-Я тебя тоже люблю. Дорогая,- кривлюсь в улыбке. Сейчас она похожа на ведьму. Как, впрочем, и всегда. Спасибо, папуля, прекрасную партию мне сосватал.
- Через час шофер подаст машину. Будь любезен не нажраться до того времени. В конце – концов – ребенок твоя идея фикс.
- Оль, ты вправду не хочешь малыша? – вдруг совсем по-человечески интересуюсь я.
- Золотов, тебе именно сейчас надо выяснять насколько я женщина? Минуту назад я тебе доказала это, кажется,- уходит от ответа Оля.