Сила жизни

Горг тихо рассмеялся, а я взглянула на него, пытаясь догадаться, что смешного сказала. Мы начали спускаться по ступенькам к океану.

– Маша, я подумал, что ты можешь стать бабушкой в скором времени.

– К основателям это не относится, Горг,– огрызнулась я, так как этот юмор мне не понравился. – Мара, хоть и моя дочь, в действительности же, мы с ней подруги, сестры. А если брать вас, основателей, то вы тоже все прадедушки,– мы пошли по пляжу. – Кстати, Горг, давно хотела узнать. А кто сделал вашего отца, Ирама? Вы ведь создаете друг друга. Есть ли у тебя дедушка?

– А у нас, Маша, надобность в отце отпадает, как только мы начинаем творить сами. Например, Ра-Ойл, может уже не считать своим отцом Ирама. Они братья, партнеры. Поэтому у меня нет дедушки,– язвительно улыбнулся мне Горг.

– И ты даже не знаешь, кто был его отцом?

– Знаю. Родам Ирох, ты видела его.

– А кто его сделал?

– Слово «сделал» тут не подходит, ведь мы не машины. Знаешь, мы все кого-то сотворили, и выяснять, кто кого создал неинтересно, особенно мне. Как только мы рождаемся, мы сразу осознаем свою принадлежность к расе основателей, как к общему целому, и понимаем, что просто необходимо какой-то этап своей жизни прожить в так называемой «семье». Но мы не чувствуем, что обязаны своим появлением отцу, деду и так далее. Мы любим друг друга, но не ожидаем, что должны помнить, кто от кого произошел. Мы просто единая семья, несмотря на то, что меня создал Ирам, а Ортис создал Клош. И если тебе действительно интересны подробности нашей родословной, то спроси у Ра-Ойла. Возможно, он что-то знает.

– А мне стало интересно вот что, Горг. От кого произошел первый основатель?

– Ха, Маша, тебе Ра-Ойл не рассказывал?

– Я никогда не интересовалась вами, Горг. Меня напугали все события, связанные с вами. И этот Клош Ро, его интриги.

– Маша, у нас нет какого-то конкретного Создателя. Возможно, потому мы не имеем родственных обязательств. Рядом с нашим мирозданием расположена непроницаемая темная материя, куда попасть мы не можем. Иногда она испускает сгустки губительной по своей силе энергии. Мы предполагаем, что из этой энергии и появились наши первые основатели. Не один, Маша, а сразу несколько. Мы немного изучали свойства этой материи, с большим риском для себя, и пришли к выводу, что у нас одна «генетика», говоря твоими словами. Некоторые мои братья с большими предосторожностями, извлекали эту чистую энергию, и в определенной среде энергия становилась основателем. Только это не совсем безопасно. Некоторые основатели погибли в результате своих экспериментов. Клош Ро даже наложил вето на эти исследования, поскольку слишком многие увлеклись смертельными изысканиями.

– А ты увлекался?

– Я побывал рядом с этой материей и ее энергией, и она мне очень не понравилась. Она внушает мне ужас, и очень опасна. Это чувствуется сразу, лишь только оказываешься с ней по соседству. Я не захотел иметь с ней никакого дела, Маша. А вот, твоему Ра-Ойлу она показалась любопытной, хотя он и считал ее смертельно опасной.

– Горг, это так интересно,– призналась я.– Я ничего не знала об этом. Конечно, вы жили уже целые века, вы так много знаете!

– Да, Маша, если думать об этом так, то мы много знаем. Но иногда, когда мы сталкиваемся с человеческими проблемами, мы становимся беспомощными, как младенцы.

– Но это и понятно, Горг. Ведь это не ваше мироздание. Я бы в вашем тоже ничего не понимала. Помнишь, тонгур, по которому мы летели? Я вообще там не ориентировалась – сплошной серый туман. И этот ослепительный свет! Как можно жить в нем?

– Именно в нем и можно! Мы же создания света. И та темная энергия в этом ослепительном свете становится живой. Только этот процесс не простой. Понимаешь, не обязательно выделять из себя ткань сущности, чтобы сотворить основателя. Можно взять темную энергию и смешать с нашей, чтобы получился живой основатель. Вот в чем фокус!

– Горг, а почему ты отправился в наше мироздание, если у вас столько всего интересного?

– Я увидел, случайно заметил путь, который тянулся через все наше мироздание. Я такого никогда не встречал. И хотя в этот момент я скрывался, я решил обследовать сей феномен. Он привел меня к черной дыре. Надо сказать, Маша, что черная дыра очень опасна даже для нас. Она поглощает свет, затягивая его в себя,– он взглянул на меня со странной улыбкой. – Я мог погибнуть, Маша. Но этот путь так и манил меня, он был четким, и казалось, что тот, кто прошел по нему, знал, что делал. Я доверился своей интуиции, и рискнул. Оказавшись в твоем мироздании, я очень удивился. Тот путь, что я проделал, не стоил риска, ведь я мог попасть в твой мир, просто прорвав защитную оболочку, и это не было таким опасным, как черная дыра. Здесь было нечто большее, и я последовал по пути дальше, и он привел меня к тебе, Маша. Но я много раз рассказывал уже об этом.

– Горг, это невероятно интересно.

Он был доволен, и мы безмятежно брели по пляжу, поглядывая на волны.

– Горг, а ты не скучаешь по отцу, Гораму? – осторожно спросила я.

– Не очень,– неохотно ответил он, и я почувствовала его неприятное волнение.

– А не хотел бы, вернуться в свой мир? – продолжала я.

– Пока нет,– вяло произнес Горг и подозрительно уставился на меня. – Ты хочешь, чтоб я покинул тебя?

– Нет, что ты! И в мыслях не было. Просто я скучаю по своим родителям, и предположила, что ты скучаешь по своему миру. Но если тебе хорошо здесь, то будь с нами, Горг.

– Маша, мне хорошо здесь из-за тебя. Если тебя тут не будет, то и мне здесь делать нечего.

– Но ты же говорил, что на Острове тебе хорошо!

– Брат неплохо все устроил, и на Острове, правда, приятно. Но без тебя он для меня окажется пустым.

– Странно, Горг, так не должно быть,– я нахмурилась, не понимая его сосредоточенности на мне. – Я не хочу, чтобы ты был ко мне так болезненно привязан. Мне бы хотелось, чтобы у тебя была своя счастливая жизнь.

– Она у меня есть. Но мне хочется,– он улыбнулся,– на правах родственника, видеться с тобой. Если ты будешь на этом Острове, то видеться тут, если ты будешь в другом месте, то я буду навещать тебя там. Разве это болезненно? Я не привязан к данному месту, я привязан к тебе, Маша. Но я считал, что у друзей так должно быть. Ты же видишься с Егором каждый день и скучаешь по нему? Я так же скучаю по тебе.

Я задумчиво шагала, поддевая сандалиями золотистый песок. Я никогда не воспринимала Горга как друга подобного Егору. Действительно, для Егора не было никаких церемоний в обращении со мной. Он приходил, когда хотел, и я тоже навещала его, когда скучала. С Горгом же было все не так. Я сама не стремилась к нему, хотя и думала о нем часто, а он, как раз, нередко спрашивал, когда может навестить меня. Он сам приглашал меня в гости и ждал с нетерпением. А я редко делала это. И он считал меня своим другом…

Мне стало не по себе. Неужели я раньше не замечала такого неравенства в отношениях? Конечно, Горг сделал мне много гадостей, но он изменился, если не полностью, то достаточно, чтоб нормально общаться со всеми. Ведь даже с Егором он наладил терпимые взаимоотношения. Горг почти всегда старался радовать меня, а с моей стороны не было такого побуждения. Считала ли я Горга своим другом?

Я посмотрела на него – он не торопясь шел рядом, искоса поглядывая на меня, и, конечно же, чутко ловил любое мое переживание. Он перестал говорить и притих, увлекаясь сменой моих эмоций. Я считала Горга своим другом только на словах, призналась я самой себе. Я не была достаточно уверена в нем, что он не сорвется, не причинит боль. И это было неправильно, среди друзей всякое бывает. Надо уметь давать шанс, тем более что Горг желал быть другим.

– Горг, я была не права, прости меня,– я с сожалением посмотрела ему в глаза.

– Вот это да! – воскликнул изумленно Горг. – Я ждал, что же ты скажешь, но только не ожидал твоего самобичевания, Маша. За что мне следует простить тебя?

– За мою предвзятость к тебе,– призналась я.– Простишь?