Ловушка под омелой

— Хлоя! — громко позвал Андреас, и я вздрогнула, а потом ощутила раздражение.

— Чего кричишь?

И снова лицо стыдливо вспыхнуло, поскольку я поняла, что была поймана Аведой за неприличным разглядыванием его фигуры. Что-то мимолётное промелькнуло в его глазах, что-то похожее на лёгкое ошеломление, а потом на неловкость.

— Я не кричал, просто позвал тебя несколько раз, а ты будто застыла, — проворчал мужчина и отвернулся. — Что делать будем?

Откинув, наконец, неуместные мысли, я вошла в ванную. Ох, ты ж, зараза! Натворила я дел. Ударная волна от моей магии разломала ванную надвое, раздробила умывальник, выдрала из стены вешалку для полотенец и кое-где даже повредила стену. От страха мои руки заледенели. Вот это мощь!

— Я сейчас всё исправлю, — дрожащими губами произнесла, стараясь не смотреть на капитана.

— Что здесь произошло, Хлоя? — спросил он, разворачиваясь ко мне и уже не позволяя избегать его взгляда.

— Я…я точно не знаю, Андреас, — выдохнула, понимая, что врать было бы глупо. Я действительно не знала, что со мной происходит и это пугало. Боль, вызванная страхом потерять дом, вернулась.

— Так, — нахмурился капитан, — расскажи мне всё, и мы попытаемся разобраться вместе.

Не знаю, что он увидел на моём лице, но это явно его встревожило. Андреас очень аккуратно, будто я могла взорваться в любую минуту, взял меня за предплечье и потянул за собой обратно в комнату.

— Погоди, — прошептала, снова окидывая взглядом ванную. — Нужно всё поправить.

— Успеется, — отмахнулся мужчина.

— Нет, потом я могу уже не решиться, — сказала, глядя на него. Аведа кивнул, и я начала перебирать в голове заклинания в поисках подходящего. — Рекупера.

Голос прозвучал неуверенно, но все осколки медленно поднялись с пола и поплыли к местам, которые занимали прежде. Не то чтобы получилось идеально и после «склеивания» некая несуразность и шероховатость остались, но это всё равно было лучше, чем полный разгром.

— Идём, — сказал Андреас и увлёк меня за собой в нашу так называемую общую зону.

Я послушно села в кресло, а мужчина разжёг камин привычным не магическим способом. Мы оба понимали, что магии на сегодня достаточно.

— Расскажешь, что случилось? — спросил он, устраиваясь в соседнем кресле.

— Я и сама точно не знаю, — поёжилась я, ощущая внутренний озноб. — Моя магия даёт какой-то сбой.

— Не волнуйся, — мягко сказал капитан, и его голос показался мне бархатистым. — Я помогу разобраться.

— Не обижайся, — посмотрела я на него, — но как ты можешь мне помочь? Что ты смыслишь в магии?

— В магии может и не смыслю, — ничуть не обиделся Андреас, — но я помогу разложить всё случившееся по местам и определиться, что можно и нужно сделать дальше. Иногда в одиночку тяжело увидеть всю картину происходящего. Взгляд со стороны может оказаться полезным.

Он не настаивал, не принуждал и мягкой интонацией будто располагал к себе. Словно держал за руку и вёл за собой туда, где легко и комфортно. Я подобрала под себя ноги и плотнее вжалась в спинку кресла, устремляя взгляд на танцующее в камине пламя.

— То, что произошло сейчас в ванной как- то связано со случаем в городе? — спросил капитан.

— Не знаю, — повторила я, самой себе напомнив попугая миссис Патчис, который время от времени выдаёт несколько заученных фраз. — Я не понимаю, что со мной происходит. Пламя…пламени никогда не было в моём арсенале. А такие силы не берутся из ниоткуда, понимаешь? Дар огня врождённый, ему не выучишься.

— Значит мы имеем дело с чем-то внезапным, — задумчиво сказал Андреас. — А откуда он мог взяться по-твоему? Ну, то есть, что ты сама думаешь об этом? Какие у тебя ощущения? Это может быть сторонним колдовством?

— В смысле не околдована ли я? — сказала я, переводя взгляд на капитана. Его сосредоточенное серьёзное лицо говорило мне о том, что он со всей ответственностью подошёл к проблеме.

— Ну да, не могли тебя околдовать? Может это и не твоя сила вовсе?

— Не думаю, — размышляя над его предположением, ответила я. — Видишь ли, если я правильно поняла, то этот огонь связан с моими эмоциями. Он идёт изнутри, его рождают мои чувства.

— И что же ты чувствовала, если твои эмоции выплеснулись таким образом? — удивился Андреас.

— Целую бурю эмоций, на самом деле, — обнимая себя руками, ответила я. — Злость, страх, волнение. На какое-то время всё стихло, но потом возобновилось с новой силой. И сдержать этот магический всплеск я уже не смогла.

— Но откуда вдруг взялись все эти эмоции? О чём ты думала?

Как объяснить ему, что всё это было спровоцировано его голосом? Стоило мне услышать, как Аведа меня зовёт, и горькая обида тут же отозвалась, а потом потянула за собой и прочие довольно сильные чувства.

Андреас смотрел внимательно, ожидая ответа, который я не торопилась давать. И снова капитан будто считал с лица мои мысли. Он тут же опустил глаза, а потом и голову.

— На самом деле я хотела попробовать вызвать пламя, чтобы понять, могу ли, — торопливо сменила я тему, чтобы не пришлось обсуждать мои обиды. — Но у меня не получалось. Тогда с кошкой — это был словно инстинкт. Я даже не знаю почему произнесла то заклинание. Оно будто само сорвалось, когда в груди всё разгорелось.

— Почему ты не посоветуешься с магистрами? Они же явно знают больше, могут помочь.

Я склонилась к огню поближе, продолжая обнимать себя руками. Эта тема вызывала печаль и лёгкий страх.

— Пойми, здесь мой дом. Другого я не знала. Я выросла в академии. Магия огня не для этих стен, Дрей. Возможно прозвучит трусливо, но я очень боюсь, что мне не позволят остаться.

Услышав сокращённую версию своего имени, Андреас едва заметно вздрогнул. Он смотрел на огонь в камине, и я могла видеть только его профиль, но печаль на лице всё равно от меня не укрылась.

— Прости, — неожиданно для себя самой произнесла я, — это имя особенное? Мне нельзя так тебя называть?

— Так называет меня только мама.

Мне показалось, что Андреас смутился. Или это просто отсветы пламени так причудливо плясали на его щеке.

— И Лидия, — вырвалось у меня, прежде чем я прикусила язык.

Капитан повернул ко мне свои глаза, и я снова чуть было в них не утонула. Взгляд Андреаса делал со мной что-то странное, пробуждал что-то тайное, глубоко интимное, принадлежащее только моей душе, то, что люди бережно хранят, чтобы защитить.

— Я просил её этого не делать, но…

— Ты не должен объяснять, — теперь смутилась я. — Это совершенно не моё дело. Ваши отношения с Лидией и то как она тебя называет или не называет меня не касается.

Андреас тихо прокашлялся, присел на корточки у камина и подкинул небольшое полено в огонь, хотя мне казалось, что в этом не было необходимости. Странный какой-то у нас выходил разговор. Начали о магии, а пришли к личному. Не буду врать, я с ума сходила от любопытства. Очень хотелось узнать, что же связывало капитана и стража нашей академии. Но на миг мне подумалось, что, исходя из образа жизни, который нам приходилось вести, хоть что-то можно и даже нужно было оставлять только для себя. Уровень открытости и доступности и без того зашкаливал. А ещё мне самой не понравилось собственное любопытство. Чтобы успокоить саму себя, я списала его на обычную любознательность, присущую всем девушкам. Так спокойнее.

— Хорошо, — нарушая тишину, сказал Андреас, — а может сила быть подавленной?

— В каком смысле? — не поняла я.

— Ну, так, будто она была в тебе всегда, но подавлялась чем-то или кем-то…даже не знаю, — мужчина сел обратно в кресло, словно теперь никакие темы не мешали ему снова видеть моё лицо. — Может быть так, что теперь она освободилась? Ну, скажем, омелой. Может быть то, что сделала омела стало толчком. Может она что-то изменила в тебе?

Я оторопело взглянула на капитана. А он не шутил, говоря о взгляде со стороны. Он будто разглядывал проблему с разных ракурсов.

— Что? — спросил он. — Звучит глупо?