Ловушка под омелой

— Возможно покататься и не получится, поскольку тебе тогда пришлось бы тоже выйти на лёд, а я совсем не уверена, что ты умеешь хотя бы стоять на коньках. Да и выглядеть это будет как-то по- идиотски. Но мы могли бы прогуляться, пообщаться как-то…

— Не терпится? — вдруг спросил Андреас. — А нельзя подождать пока мы не решим это дело с омелой и не освободимся друг от друга?

Он просто не понимал о чём говорил. А вдруг Джерс не станет ждать? Я же не могу ему всё объяснить? Вдруг он потеряет ко мне интерес? Ведь такое возможно? Он только-только обратил на меня внимание. Я ещё никогда прежде не вступала в какие-либо отношения с парнями и не очень хорошо разбиралась в этом вопросе, но когда твоя мечта маячит перед глазами, и сама просится тебе в руки, о каком ожидании может идти речь?

Капитан хмуро всматривался в моё лицо и казалось следил за любыми изменениями в его выражениях. Ему более чем не нравилась эта тема.

— Хлоя, я не нянька и не дуэнья, — изо всех сил стараясь смягчить тон, продолжил он. Но всё равно получилось резковато. — У меня есть очень важная работа и она потребует моего полного внимания. Твои свидания и обжимания под луной никак не входили в мои планы.

— Ты тоже никак не входил в мои планы, Андреас, — разозлившись ответила я. — Если бы ты не поцеловал меня в ту ночь, я бы продолжила свою спокойную жизнь, а не таскалась за тобой повсюду.

— Я поцеловал? — не повышая голоса, но довольно холодно спросил он. — Это ты сделала, чем перечеркнула всё, чем я хотел и должен был заниматься!

— Я не целовала тебя! — закипая повторила. — Да и с какой стати? Ты мне даже не нравишься совсем! Чопорный, холодный, без эмоциональный…

Понимала, что мои слова несправедливы, но остановить их поток не смогла. Взгляд Андреаса потемнел, ноздри слегка раздулись, не обещая мне ничего хорошего. Всё, теперь он точно не позволит мне встретиться с Джерсом. Хотя бы из вредности. Мы притихли оба, поскольку мимо проходили несколько студентов, явно заинтересовавшиеся нашими не тихими разборками. За это время градус нашего гнева немного упал.

— Никто из нас не хотел этого поцелуя, Дрей, — раздражённо, но уже без криков сказала я, пытаясь успокоиться. — Ни ты, ни я. Мы оказались под омелой случайно и всё, что произошло после — это её магия. Я уверена, что ты испытывал ту же тягу ко мне, как и я к тебе и эта тяга была волшебной, искусственной, если хочешь. Где-то в своих расчётах омела явно промахнулась. Чем ссориться по этому поводу, давай лучше решим, как хоть немного облегчить наше положение.

— Я повторяю, Хлоя, — сказал Андреас, который только спустя несколько секунд после того, как я назвала его сокращённым именем, перестал хмуриться, — у меня есть важная работа…

— Да ты как механизм какой-то повторяешь одно и то же! Твои дела важнее, а как же я? — вновь начала заводиться я. — Это несправедливо в конце концов! У меня тоже есть жизнь и я не хочу отказываться от её подарков, только потому, что ТЕБЕ надо!

— Это Джерс подарок? — искренне удивился капитан и эти слова задели меня за живое. Я почувствовала, как покраснели уши, хорошо ещё, что под шапкой их не было видно. Андреас шагнул ближе и вкрадчиво заговорил. — Ты не осмотрительна в выборе друзей, Хлоя. Тебе не понравятся мои слова, но я всё равно скажу. Джерс заносчив, самолюбив и эгоистичен. Насколько я понял, он не обращал на тебя ни малейшего внимания до того самого выступления, которое так поразило всех и выгодно выставило тебя в глазах жителей академии и гостей. Только с тех самых пор он начал увиваться за тобой.

Каждое слово капитана причиняло боль и на каждое хотелось ответить, уколов его побольнее в ответ, но я почему-то не могла. Моё молчание дало Андреасу возможность продолжить:

— Твоё нетерпение и увлечение им столь явно, что не делает тебе чести. Иногда это выглядит так, словно ты готова броситься ему на шею и повиснуть там, чтобы он не дай бог не убежал. Ты смотришь на него, как на божество какое-то, а он этим откровенно упивается. Твои глаза слепы, и ты не замечаешь этого, но вот твоя подруга Ким, похоже, разделяет моё мнение о Джерсе. Так вот, Хлоя. Тебе на стоит бояться, что он передумает и не дождётся тебя, потому что если Стивенс так поступит, то это только к лучшему. Мужчина влюблённый в женщину готов ждать сколько угодно! Это он должен бояться, что ты потеряешь к нему интерес, это он должен проявлять во всём инициативу, это он должен искать пути решения проблемы, мешающей вашему свиданию.

После такой отповеди на глаза навернулись невольные слёзы, и я попыталась их спрятать. Слова капитана прожигали душу, сдавливали сердце и вызывали желание спрятаться и больше никогда не видеть его лица. Такого унижения я ещё никогда не испытывала. Пропало всякое желание отвечать ему.

— Мне кажется ты заслуживаешь лучшего, — тихо добавил он. — И ещё…я умею кататься на коньках.

Мне показалось, что Андреас хотел ещё что-то сказать, он шагнул ещё ближе и попытался коснуться моего плеча, но руки опустил, а потом выдохнул и развернулся обратно к корпусу.

Дальше я брела за ним, не разбирая дороги и постоянно прокручивая всё, что сказал Аведа. Было очень стыдно, но и обида на капитана становилась всё больше. Он не имел права всего этого говорить. Он не имел права лезть в мою личную жизнь и так нагло меня отчитывать.

Я выросла без родителей и, несмотря на то, что миссис Патчис присматривала за мной и старалась дарить всю любовь, на какую была способна, о мальчиках мы с ней никогда не говорили. Были такие темы, которые я не могла обсуждать с ней. Не раз слышала, что многие девушки спокойно могут поговорить об отношениях с противоположным полом со своими мамами. Могут попросить совета, могут поделиться душевными переживаниями. У меня же взрослого способного направить в этом вопросе никогда не было.

Прилежная учеба, вполне сносное поведение и уже выбранное место в жизни, скорее всего говорило моей наставнице о том, что я достаточно взрослая для того, чтобы разбираться с любыми проблемами. За годы, прожитые в академии, я не проявляла особенного интереса к кому-либо из студентов, возможно поэтому этот вопрос никогда и не обсуждался. После слов капитана мне впервые захотелось поднять эту тему. Но, к сожалению, только не сейчас. Не хватало почувствовать себя ещё более униженной, ведь Андреас волей-неволей услышит этот разговор.

После жестокой отповеди я решила для себя, больше ни о чём не просить капитана и вообще, как можно меньше с ним разговаривать. Лицо начинало пылать, стоило вспомнить о том, каким со стороны казалось моё поведение по отношению к Джерсу. Неужели я действительно выгляжу навязчивой?

К кабинету магистров подошла с тяжёлым сердцем и не оставляющим меня желанием испариться. Андреас постучал, чуть повернул ко мне голову, но ничего не сказал. Дверь открыл магистр Фергюсон, он посмотрел на нас обоих долгим взглядом, отчего-то вздохнул печально и посторонился. Внутри было тепло и уютно, но немного мрачновато из-за наполовину занавешенных штор. Ашер Стоттон стоял у окна с заложенными за спину руками. В зубах он сжимал трубку, от которой к куполообразному потолку поднимался ароматный дымок. Лёгкий запах табака с примесью ореха витал в воздухе, но не раздражал, а будто успокаивал, хотя моё мрачное настроение невозможно было сгладить. Я намеренно отдалилась от капитана, отойдя к дальней стене. Он не возражал, а расстояние позволяло свободно передвигаться, не опасаясь наткнуться носом на невидимую стену.

Аведа от предложенного кресла отказался, магистр Фергюсон хмуро взирал на меня. Под его взглядом я немного стушевалась и посмотрела на его друга, который тоже, хоть и мягче, смотрел исключительно на меня. Я невольно сглотнула, понимая, что разговор будет серьёзным. Тишина длилась ровно до того момента, пока дверь снова не открылась и на пороге не показалась миссис Патчис. Она от приглашения сесть не отказалась. В итоге все разместились так, как им было удобно: Андреас подпирал стену плечом, миссис Патчис присела в кресло, как и магистр Фергюсон, я опиралась на книжный шкаф, а магистр Стоттон так и остался стоять у окна, только уже не смотрел в него.