Госпожа Чудо-Юдо

Чуть не поперхнувшись, я резко обернулась, и нехорошее предчувствие послало лёгкий холодок по спине.

Передо мной стояла советница Великой Госпожи. Та, что велела Муй Задаки поработить разум Тэймина супружеской пси-связью диниту.

— Приветствую вас, госпожа Танн… — чуть поклонилась я.

— Старшая госпожа Танн, — приятно улыбаясь, поправила советница. — На официальных мероприятиях лучше соблюдать регламент и в обращении, и в одежде. Так почему же вы нарушаете его?

Я взглянула на свою троицу. На всех были черные шорты в облипочку, со спины обнажающие ягодицы, а спереди с пристегнутой металлической сбруей для гениталий. И у всех имелись черные шарики-кляпы… правда, кляп Грю болтался на шее, потому что я его только что угощала и ещё не успела вернуть «украшение» на положенное место.

— Рабы одеты в соответствии с регламентом, — сообщила я очевидное и аккуратно заткнула рот Грю черным шариком.

— А как же насчёт этого? — Фирэлея Танн указала тонким пальчиком на пробки, которые болтались на креплениях моего пояса.

— Я не заметила в регламенте конкретного указания, где эти штуки должны быть.

— Но оно там есть, — мило сообщила советница. — Мелким шрифтом под фото. Должно быть, вы не заметили. Извольте установить эти элементы костюма туда, где им положено быть. Или… вам помогут это сделать.

Повисло молчание, в котором начало сгущаться напряжение. Я почувствовала, как застыл рядом Тэймин, для которого подобные вещи были отвратительны. Увидела боковым зрением, как набычился Грай, который и без того всегда нетерпимо относился к любым покушениям на его мужское начало после предыдущего рабского опыта. Не беспокоил меня только Грю с его социопатским равнодушием к любым вывертам сексуального характера.

— В таком случае мы покинем праздник, — решила я, пожав плечами, — раз уж регламент не позволяет терпеть такого непотребства, как анальные пробки без использования по назначению.

— О нет, — возразила Фирэлея Танн. — Этого сделать вы не сможете. Никто не покинет Зеркального зала и внутреннего двора до завершения праздника. Все двери в это время запираются. Так что же, вам помочь?

Заранее смирившись с грядущими неприятностями, я раскрыла рот, чтобы отказаться, но от соседнего столика к нам быстро шагнула стройная фигурка в сером костюме. Моя новая знакомая Мара Танн.

— Дорогая Фи, ну зачем так пугать нашу гостью? — она холодно улыбнулась. — Тем более, что в регламенте мелким шрифтом говорится об одном рабе, а не о трёх. Условия будут легко соблюдены, если простительно неопытная госпожа Чудо-Юдо велит надеть пробку самому… м-м… скажем, самому непослушному.

При этих словах я невольно покосилась на Грая, и тот, уловив мой взгляд, аж физиономией потемнел.

Неожиданно к моим ногам плавно опустился Грю и низко склонил голову, прижимаясь к кончику блестящего остроносого ботинка. Он что-то промычал, указывая на свой рот, и я снова вытащила кляп, чтобы дать ему слово.

— Госпожа, умоляю вас, окажите мне милость своим выбором! — с проникновенной покорностью попросил он. — Дозвольте надеть пробку самому!

В этот момент я почувствовала такое облегчение, что была готова и сама расцеловать этого замечательного юношу, необычного социопата-союзника. Он был готов выручить меня из трудной ситуации по личной инициативе! Конечно, судя по всему, это ничего ему не стоило — лёгкие анальные забавы вряд ли способны напрячь существо с подобным психотипом, да ещё и при наличии опыта, — но сам факт…

— Дозволяю, Грю, — кивнула я как можно величественней и, отстегнув от крепления небольшую торпедообразную штуковину с кругло-плоским держателем на верхнем конце, демонстративно вручила ему.

Юноша с подчёркнуто благоговейным выражением лица — вот же артист! — принял ее и, явно следуя известным ему и неизвестным мне правилам «Рабской декларации», повернулся к нам спиной и наклонился вниз. Чтобы все могли убедиться своими глазами, что злополучная анальная пробка вставляется куда надо его собственными руками. Этот щекотливый смущающий момент я проигнорировала, уставившись в пространство поверх его худой спины.

Фирэлея Танн хмыкнула и с безмятежной улыбочкой на милом лице сказала:

— Какой интересный у вас мальчик, госпожа Чудо-Юдо. Кажется, он искренне привязан к вам, раз так стремится угодить… А вот раб в черной маске в этой троице явно смотрится лишним. Черного кляпа на черном фоне совершенно не видно. С удовольствием окажу вам услугу и выкуплю его за… один сиреневый бриллиант. Номиналом «макси».

— Мы уже обсуждали этот вопрос, старшая госпожа Танн, — напомнила я. — Этот раб не продается.

— Три бриллианта-макси, — продолжала улыбаться советница, словно ничего не слыша.

— Простите. Нет, — отказалась я и, чтобы уклониться от дальнейшего торга, поспешила осведомиться, указывая на пупок Тэймина: — А как насчёт его нестандартных данных, о которых вы обещали рассказать?

Тень недовольства промелькнула на лице Фирэлеи Танн.

— Сейчас не время для подобного разговора, — уклонилась она от ответа, и ее родственница, молчаливо слушающая нашу беседу с бокалом темного ай-ши в руке, понимающе-презрительно усмехнулась.

— Для неудобных тем всегда разговору не время, — заметила она. — Не так ли, дорогая Фи?

То, как легко советница «удержала лицо» в ответ на провокационную реплику Мары Танн, вызвало у меня невольное восхищение, толику опасения и даже зависть.

— Ну что ты, дорогая Мара, — ответила она в том же тоне и сощурилась, пряча выражение глаз под сенью густых длинных ресниц, — до разговоров ли, когда Великая Госпожа скоро выберет жертвенного раба, чтобы усладить дух плодородия..? Госпожа Чудо-Юдо, мы ещё с вами вернёмся к упомянутой неудобной теме…

И с вежливой миной на лице советница скрылась в толпе.

— Сомневаюсь, что вам удастся получить ответы на свои вопросы, — фыркнула Мара Танн, глядя ей вслед с выражением, очень похожим на ненависть. — Увиливать от них у Фи получается лучше всего остального. А о черных масках даже я знаю немного. Из последних новостей — от центавритов на Демо прибыла крупная партия рабов в масках модернизированной версии.

— Так значит, производят их не космозонги, а пираты? — уточнила я.

— Конечно. У нас для этого нет ни специалистов, ни специализированной лаборатории, ни самой технологии. А с пиратами сотрудничает советница.

— И вы так просто мне об этом говорите?

Мара Танн пожала плечами.

— Мне плевать на политику. И на грязные секреты нашего рода. Особенно после того, как усилиями Фи мою мать выдавили из власти так искусно, что она сама захотела этого. Она уже год как стала добровольной затворницей своей депрессии… А ведь была вторым авторитетом в Великих Чертогах.

В ее голосе чувствовалась немалая горечь — не так уж Мара Танн была и равнодушна к вопросу потерянной власти, как желала показать.

- Любая депрессия рано или поздно заканчивается, — заметила я.

— Не в таком возрасте. И не при таких обстоятельствах, — качнула головой Мара Танн, затем залпом допила свой ай-ши и вдруг спросила: — Вы знаете, что безумная привязанность космозонгов к своему потомству напрямую связана с вылеживанием своего яйца?

— Вы хотите сказать — с высиживанием?

— Нет, я хочу сказать именно с вылеживанием. После откладывания яйца мать регулярно спит с ним в обнимку в домашнем инкубаторе… — она хотела продолжить, но тут к нам с очевидным намерением присоединиться к светской беседе направилась одна из космозонок, и моя собеседница поморщилась: — Давайте прогуляемся во внутренний двор.

Мягкое, но стремительное лавирование между гостями закончилось в уютном уголке среди пустующих пока скамеечек с видом на свежевскопанный холм.

У меня было несколько мгновений, чтобы поразмыслить, зачем Мара Танн откровенничает со мной. Пока что создавалось впечатление, что ей остро не хватает понимающего слушателя, которому можно излить весь накал собственного стресса.

— Держите!

В моих руках оказался один из двух бокалов алкогольного коктейля, которые Мара Танн умудрилась прихватить по дороге, не сбавляя скорости. Только сейчас я поняла, что это далеко не первый ее бокал, а искусственную бодрость она себе временно обеспечила порцией ай-ши. Вот только помнила ли и знала ли Мара Танн вообще, что ай-ши при смешении с алкоголем даёт катастрофический эффект для самоконтроля? Хотя последствия, конечно, зависят от характера и воспитания.