Страница 62 из 168
Елена тронулась с места и сразу перешла на максимально разрешённую скорость. Замелькали огни на набережной. Александр снял очки и сунул в карман. У него разболелась голова. И в то же время он понимал, что не уснёт сейчас — ему нужно было обсудить всё услышанное во время допроса.
Он был уверен, что Елена довезёт Мэтта до дома или до метро, и только после этого они начнут говорить, как обычно, — но ошибся. Выворачивая на Трафальгарскую площадь, она произнесла: — Полная чушь. Спектакль.
— Я тоже так подумал, — сказал Мэтт нетвёрдо. Вообще-то он опасался лишний раз открывать рот в присутствии Елены. — Но с учётом самооговора, при том, как точно он всё описал, его посадят.
— Не обязательно, — ответила Елена. — Самооговор — это важно, но суд не вынесет обвинительный приговор без улик. А их нет, да и не будет, можешь мне поверить.
— Отпечатки?
— Ничего. Ни на теле, ни на кресте нет никаких лишних отпечатков пальцев.
— Фото его машины на камерах? Не мог он нигде не засветиться, пока ехал в Ирландию…
— Фото — это улика, да, — согласилась Елена. — И было бы хорошо его найти. Но вот его отсутствие — не показатель. В итоге все будут уверены, что он убийца, но формально посадить его будет не за что.
— Ты так уверена в этом, — произнёс Александр тихо. — Почему?
— Потому что знаю, как это работает, — отрезала она. — И это будет ещё неплохой вариант. Хуже, если мы посадим его десять лет, потом он внезапно попадёт под амнистию — и свободен. С кучей денег в кармане. Я знаю такие способы заработка.
— Кто пойдёт на это? — спросил Мэтт с отвращением в голосе. А Александр, вздохнув, слегка подкрутил у реальности звук. Главное он услышал: Елена тоже считает, что мистер Флэтчер просто играет роль.
И где-то в темноте всё равно остаётся убийца, не маньяк, а умный, хитрый, а теперь ещё и, похоже, богатый человек, способный играть не только с чужими жизнями, но и с законом.
— Александр уже озвучивал свою догадку? — спросил Мэтт у Елены. Она покачала головой и Мэтт, убедившись, что Александр не собирается ничего объяснять, сам пересказал идею о том, что убийца понимает смысл фильмов и выделяет в них самое важное.
— Хорошо, — после долгой паузы сказала Елена, — тогда что самое важное в твоём следующем фильме?
— В следующем фильме нет ни одной смерти, — с некоторым облегчением проговорил Александр. — «Чужая мечта», штука не очень позитивная, но в ней никто не погибает.
— Это там девушка сходит с ума? — уточнила Елена.
— Там, — подтвердил Мэтт. — И бегает в ночной рубашке по Праге.
— Только это не главное, — заметил Александр негромко. — А ключевая сцена, в которой она пишет автопортрет, никому не может причинить вреда.
После паузы Елена сказала:
— Хорошо. А что следом?
— Короткометражка по Дантову аду, — вздохнул Александр. — Или, если мы говорим о полном метре, «Сирота».
— Лучше уж Дантов ад, — пробормотал Мэтт, и Александр был с ним согласен. Совершенно точно он не хотел бы видеть, как в жизни претворяется сцена, в которой девятилетняя девочка убивает свою мать.
— Почему ты не стал режиссёром детских сказок? — спросил Мэтт в пустоту. — Знаешь, принцессы, драконы… а не всё это дерьмо.
Александр ничего не сказал, а Елена натужно, неестественно и совершенно не в своей манере рассмеялась.
Глава 29
С утра Себ обнаружил на кухне заспанного и виноватого Грега с огромной кружкой крепкого чая без молока.
— Прости за это, Розочка, — пробормотал Грег, салютуя кружкой, — в жизни так дерьмово себя не чувствовал. Что я творил? Помню, как доехали сюда — а дальше чернота.
— Ты был мил и вежлив, — ответил Себ, наливая чаю и вставая к плите — жарить яичницу с беконом на двоих. — Ещё пару раз пообещал развестись, признался в любви моему унитазу и уснул. Как самочувствие?
Грег мрачно покачал головой и скривился — но явно обрёл новые силы, получив тарелку с едой.
— Вот на ком надо было жениться, — сообщил он, берясь за бекон. Себ фыркнул и тоже сел завтракать. Голова казалась тяжёлой и мутной, хотя он вчера не пил. Встреча с Джоан уже казалась почти нереальной, в отличие от позднего звонка Джима. Уже сегодня у него будет работа.
И было не по себе от осознания того, что выполнить эту работу он хочет куда сильнее, чем успеть завтра приехать к женщине, которая сводила его с ума.
— Я видел вас с Джоан вчера. Что у вас творится?
— Что-то вроде: не твоё собачье дело. Кстати… — он улыбнулся, — ты ведь не откажешь мне в небольшой услуге? — Грег скривился, а Себ немедленно добавил: — Мне нужен её плимутский адрес.
Грег нахмурился, и пришлось добавить, что Джоан в курсе и не будет удивлена, когда увидит его у себя на пороге. Только после этого Грег достал из кармана мятого пиджака записную книжку и продиктовал адрес, который Себ записал на салфетке и, на всякий случай, сразу запомнил.
Несмотря на выходной, Грег планировал поехать на работу — кажется, ему просто некуда было себя деть.
— Если что, диван в твоём распоряжении, — сказал Себ, провожая его до такси, — звони и заезжай.
От этих слов Грег несколько приободрился.
А Себ вернулся домой — ждать звонка от Джима.
Странное это было чувство: как будто что-то свербило внутри. Он занимался домашними делами, тренировался, листал каналы на телике, но ни на чём не мог сосредоточиться целиком. Краем сознания он отмечал время, то и дело касался молчащего телефона и почти злился, понимая, что прошёл ещё один час, а звонка всё нет.
Он понимал, что это ненормально.
Но ему нужно было взяться за работу, заняться чем-то… своим.
В девять вечера раздался звонок, и Себ немедленно схватил телефон. Посмотрел на экран — и облегчённо выдохнул, увидев знакомое «Номер скрыт».
— Сэр?
— Отбой, детка, — хрипло выговорил Джим, кажется, с трудом шевеля языком, — отдыхай… — и он отключился, а Себ вскочил на ноги — и едва удержался, чтобы не запустить телефоном в стену в приступе незнакомой ярости.
Медленно сел на диван, уронил голову на руки. Телефон упал на пол, а Себ всё пытался отдышаться и понять, что происходит.
Что-то ненормальное.
Это просто работа — ничего больше. Ему стабильно платят, даже если весь месяц он сидит дома и плюёт в потолок. Люди не психуют, когда выясняется, что у них появился лишний выходной.
Судя по голосу, Джим опять не в себе — и стоило радоваться, что в этот раз он нашёл другую няньку. Вдвойне стоило радоваться, что на завтра нет никаких заданий, а значит, можно поехать к Джоан — как он и обещал. Как он и хотел.
При мысли о Плимуте что-то как будто сдавило желудок. Рот наполнился горечью. Он не хотел ехать.
— Твою мать, — процедил он вслух. Проверил телефон.
Это дерьмо надо было заканчивать. Работа откладывается — у него ещё один выходной. Это круто. Он собирается провести этот выходной с женщиной, которая ему безумно нравится — это круто вдвойне. Кажется, в восемь тридцать должен быть поезд до Плимута. Разумеется, он поедет.
Вне всяких сомнений.
Себ сумел уснуть — хотя это было и не так просто, как всегда.
Обычно он не видел снов — или, во всяком случае, не запоминал их. Сон всегда приходил легко, приносил отдых, восстанавливал силы — без побочных эффектов. Максимум, что могло привидеться — это очертания изящной женской груди и смутное возбуждение, но даже о них он потом вспоминал с большим трудом.
А в этот раз его подкинуло в постели рано утром. Не разбирая дороги, он рванул в ванную, влез под душ и замер, подставляя спину и плечи потоку воды и отчаянно надеясь, что это поможет смыть недавний кошмар.
Судорожно вздохнув, Себ прижался спиной к кафельной стене, позволяя душевой струе обжигать грудь и живот. Открыл глаза. Руки тряслись.
Он по привычке схватился за переносицу, но тут же принялся тереть горящие глаза. В лёгких не хватало воздуха.