Страница 19 из 168
— Но сейчас ты дома? Можешь отдохнуть?
— Я попытаюсь, — улыбнулась Джоан. — Надо выкинуть это всё из головы. Отстань, мерзкое животное! Прости, Себ, это я коту.
— Точно, ты говорила, что он сумасшедший.
— Лёг на подушку и жрёт мои волосы. Да отвали! — раздалось недовольное мяуканье, тут же перешедшее в басовитое мурлыканье, и Себ отлично представил, как, сняв кота с подушки, Джоан не сошвырнула его на пол, а прижала к груди и принялась чесать свободной рукой.
— А ты что делал сегодня весь день? — спросила она под мурчащий аккомпанемент.
— Не поверишь, развлекал толпу детей младшего школьного возраста. Показывал им оленей.
— Шутишь!
— Честное слово.
Под смех Джоан Себ рассказывал о прогулке со Сьюзен и её друзьями, как-то удивительно легко сообщив, что у него есть дочь, хотя обычно не обременял женщин этой информацией. Джоан фыркала, иногда без стеснения зевала, но говорила:
— Нет, продолжай! У тебя голос расслабляющий.
— Рад стараться, мэм.
— Я тоже хочу оленей… — протянула Джоан задумчиво.
— А потом игру в мяч и вредный жирный бургер с картошкой на обед? — уточнил Себ со смехом.
— Угу.
— Когда у тебя выходной?
— В среду… если не найдут труп.
— Значит, в среду.
Разговор как-то тёк и тёк, перебирался с темы на тему. Джоан засыпала, то и дело теряя нить рассуждений, да и сам Себ ощущал, что язык заплетается, а глаза закрываются.
Он не помнил, кто первым сбросил вызов, зато ощутил, что, несмотря на всё безумие последних двух дней, засыпает он, довольно улыбаясь.
Утром телефон молчал и не отображал никаких сообщений. Начиная готовить завтрак, Себ включил телевизор, попал на новости — и едва не сжёг омлет, забыв про него ко всем чертям. Диктор полностью завладел его вниманием, когда объявил: «Полиция продолжает расследование взрыва в офисе компании „М-Корпорейшн“ в Сити».
Себ повернулся к маленькому экрану в углу кухни и попал на кадры развороченного офиса, обрушившихся стен и груд чёрных выгоревших обломков.
Диктор перешёл к другим новостям, а Себ снял сковородку с пережаренным омлетом и побежал за газетами. Новость занимала половину страницы в The Times и называлась «Взрыв в Сити».
«Взрыв прогремел 14 июня в 7:30 вечера в центральном офисе компании „М-Корпорейшн“.
Как сообщает полиция, в помещении находилось пять человек, среди которых — главный акционер и основатель Ричард Кевин Мелтон и генеральный директор Джеймс Фоули. Имена сотрудников службы безопасности, которые также присутствовали в офисе и, вероятно, стали жертвами взрыва, пока не разглашаются. Спасательная служба считает, что все они погибли.
Старший детектив-инспектор Пол Брэндон, который ведёт дело, от официальных комментариев отказался, однако выразил предположение, что причиной взрыва стал теракт.
Пока неизвестно, какая судьба ждёт „М-Корпорейшн“ после смерти ключевых лиц. Мистер Саттлтон, один из членов совета директоров, отмечает: „Это шок для нас. Рич (мистер Р.К. Мелтон, — прим. ред.) создал эту компанию и вдохновлял всю команду своим примером и энтузиазмом. В последние годы он отошёл от дел, однако мы все были уверены, что в Джиме (мистер Дж. Фоули, — прим. ред.) обрели отличного преемника. Он привнёс в управление компанией свежесть, новаторство, при этом бережно хранил наши традиции. За последние два года мы дали рост в десять процентов и не видели причин останавливаться. В ближайшее время совету директоров и ключевым акционерам придётся принимать сложные решения. Но мы будем ориентироваться на то видение будущего, которое оставили Рич и Джим“. Мы выражаем…».
Дальше шли соболезнования родственникам погибших и справки: о том, какие террористические группировки сейчас активны в Лондоне, об истории «М-Корпорейшн», о мистере Мелтоне и мистере Фоули.
Себ читал заметку снова и снова. Не то, чтобы его шокировала мысль о смерти кого-то, кого он знал. Но Фоули с его безумными замашками и полной уверенностью в своей гениальности, с этим жутким взглядом и умением чуть ли не читать мысли… Себ знал, что смерть — та ещё зубастая сука и грызёт всех подряд. Но именно в гибель Фоули не мог поверить.
Сотрудники службы безопасности остались безымянными. Но среди них мог быть и Клаус.
Себ набрал его номер и испытал облегчение, когда трубку сняли.
— Хорошо, что позвонил, Себ, — сказал Клаус, как всегда безэмоционально. — Видел газеты, да?
— Видел. Что случилось?
— Пока не знаем. Слушай, я сам хотел тебя набрать с плохой новостью. Нам пока придётся расторгнуть твой контракт.
В этом Себ и не сомневался.
— Сам понимаешь, сейчас к нам будет много внимания. Да и без Фоули это всё не нужно.
— Мне жаль, — искренне сказал Себ, имея в виду не свой контракт, конечно, а смерти.
— Дерьмо случается. Я прослежу, чтобы тебе перечислили на счёт неустойку, не переживай. В течение двух недель деньги поступят.
И, коротко попрощавшись, он сбросил звонок.
Себ перебрался с омлетом на кровать и начал медленно жевать. Он почему-то не мог уложить в голове, что всё так закончилось. Он снова теперь без работы. Больше никаких странных заданий.
Он вздрогнул, когда зазвонил телефон — так глубоко ушёл в свои мысли. На экране высветилось: «Номер скрыт». Он осторожно снял трубку.
— Грустишь, Святой Себастиан? — спросил голос, который сложно было перепутать с чьим-то ещё.
— Сэр? — осторожно сказал Себ.
— Попробуй ещё раз.
— Джим, — Себ не был уверен, что нужно говорить человеку, который, по официальной версии, погиб во взрыве, — рад, что вы живы.
— Как трогательно. Я прислал тебе адрес, поторопись и возьми свою игрушку, Себастиан. Может я и мёртв, но ты пока ещё работаешь на меня.
Себ не возражал, и через полтора часа поднимался на десятый этаж высотки на Колледж-роад, на окраине Лондона.
Указания Фоули были достаточно подробными, так что он без труда нашёл нужную дверь в длинном коридоре и вошёл в просторное помещение — какой-то будущий офис. Здесь недавно побелили стены, воняло краской. Зато было пусто — если, конечно, не считать самого Фоули, сидящего на мятой картонной коробке почти в центре. Он выглядел непривычно: вместо костюма на нём была какая-то мятая футболка с надписью: «Хочу вырваться на свободу», синие треники и стоптанные кроссовки.
Увидев Себа, он поднялся, выпустил из пальцев своё распятие, которое закачалось на шнурке, и спросил:
— Ну, как я выгляжу после взрыва?
Себ промолчал, поскольку на его взгляд, вопрос был риторический. Фоули закатил глаза, потом поманил Себа пальцем и указал в открытое окно. Не считая той многоэтажки, в которой они и находились, вокруг была малоэтажная застройка, в основном — двухэтажные домики и таунхаусы. Какая-то школа слева.
— Устраивайся поудобнее, Себастиан, — велел Фоули и отошёл в сторону, дав Себу собрать винтовку. Опять подошёл, присел рядом и сказал:
— Смотри прямо перед собой. Теперь немного правее и ниже. Третья улица отсюда, дом с жёлтой крышей. Второе окно.
Себ нашёл то, что нужно, мысленно отмечая, что всё-таки Фоули — совершеннейший гражданский, с таким-то указанием на цель. Но мысли тут же исчезли из головы, когда он навёл прицел на человека, стоявшего у нужного окна.
— Удивлён? — совсем тихо спросил Фоули.
— Сэр…
Себ держал на прицеле Клауса. И в этом не было никакого смысла.
— Удивлён? — переспросил Фоули. — Что скажешь?
Что это дерьмо. Которого нужно было бы ожидать. Если работаешь в том же городе, где живёшь, нечего удивляться, обнаружив у себя в прицеле знакомого. Только вот Себ не ожидал. Не оборачиваясь на Фоули, Себ взял бинокль и посмотрел на Клауса внимательнее. Он стоял, оперевшись одной рукой о подоконник, а во второй сжимал пистолет.
— Спросишь, что он сделал? — шепнул Фоули, и у него вдруг прорезался сильный акцент.