Страница 1 из 8
Глава 1
посвящается памяти моего коллеги и друга Анатолия Спесивцева
Никогда не скучайте.
Н. E. Зегимель
Вечер 5 сентября 1998 года. Омск. Торопов
Табачный дым лёгким облачком поднимался в осеннее небо и таял в ещё не успевшем остыть от летней жары сентябрьском воздухе. Вольные степные ветры, устав гонять облака по небесному пастбищу, залетали в лабиринты городских улиц, с невесомой лёгкостью кружа в вальсе первые опавшие листья, шумно играя с ними в догонялки по широким омским проспектам, а иногда, будто устав и передумав, затихали, прячась в подворотнях и переулках.
Словно дворник-великан незримым, воздушным помелом, они раз за разом выметали петлявшие между старых деревьев потрескавшиеся асфальтовые дорожки. Оставшиеся на ветвях высоких тополей, стройных берез и раскидистых ив зелёные зрители беззвучно аплодировали. И лишь бесчувственный трудяга-экскаватор, ничего не смысливший ни в играх, ни в танцах, работал, копая на месте старого армейского плаца внушительный котлован, в который неугомонный ветер тут же бросал свои игрушки.
Артём затушил скуренную до фильтра сигарету и тут же потянулся за новой. В последнее время от навалившихся проблем он смолил почти непрерывно. Привычным движением, достав из кармана старой «афганки» пачку «Кэпстона», открыл и тут же с досадой смяв, выкинул в беленое ведро. Всё. Табака больше нет. Впрочем, как и денег. До зарплаты оставалось тянуть ещё несколько дней. Значит, опять придётся шкулять у зампотыла — самого денежного человека в части, после каптёрщика-армянина, конечно. Потому что без курева — совсем никуда.
Деревянная скамейка, служившая Торопову курилкой и наблюдательным пунктом, стояла на закрытой до недавнего времени территории шестнадцатого военного городка Омска, у входа в единственную уцелевшую казарму. Несмотря на выходной день, идти ему было некуда и незачем, поскольку он хоть и находился на дежурстве, но все лампочки и водопроводные краны, кои были в границах его ответственности, работали исправно. Поэтому он абсолютно законно наслаждался коктейлем из табачного дыма и свежего осеннего воздуха. Находясь в то же время на рабочем месте возле стремительно расширяющегося котлована, вот уже битый час, наблюдая за работой техники.
Лязгая траками и неимоверно коптя удушливо-черным солярным выхлопом, старый, весь в пятнах облезшей желтой краски и мазута угловатый «кирпич» тяжелой гусеничной машины, переместился вдоль ямы вперед. «А движок у него давно на капитальный ремонт просится» — машинально отметил про себя Артём, опытным взглядом оценив цвет и густоту выхлопа. Ковш опустился, медленно разворотив старую клумбу, бывшую некогда предметом особого внимания отцов-командиров. Оглушительно гремя и скрежеща ржавым железом, роняя куски кирпичного бордюра, высыпал грунт вместе с остатками засохших цветов на растущую кучу поднятой из глубины глины и строительного мусора.
Заметив, что и седой как лунь машинист, с густо-красным от загара морщинистым лицом, сидящий за рычагами экскаватора, тоже дымит, как паровоз, Торопов нашел простое, элегантное и, что самое главное, неотложное решение возникшей проблемы. Поднявшись с лавки и замахав руками, чтобы наверняка обратить на себя внимание «рулевого», двинулся к нему.
— Чего тебе? — Хрипя прокуренными связками, недовольно крикнул экскаваторщик, перекрывая шум «убитого» дизеля.
— Здарова, дед. Курево кончились, не поделишься? — Спокойно отозвался Артем.
— И тебе, паря, не хворать. Что, совсем вашего брата на голодный паек посадили? Ну, держи, служивый. — Дядька достал из нагрудного кармана замусоленной спецовки початую пачку «Космоса» и щелчком выбил пару сигарет.
Ухватив кончиками пальцев за фильтры, Тёма аккуратно вытащил обе. Вздохнув, кивнул головой и пробормотал вежливое «спасибо», не надеясь перекричать дизель. Тут же, не отходя, с удовольствием раскурил одну, клацнув латунной крышечкой потёртой «Зиппо». Вторую сунул за ухо и, шаркая стоптанными подошвами тяжелых «берцев», медленно двинулся вдоль края котлована назад, на свое привычное место.
За спиной, взревев мотором, машина возобновила работу, зачерпнув очередную порцию грунта. Развернулась и словно в насмешку высыпала ковш рядом с ним. За малым не засыпав по голенище…
«Ты чего делаешь, мужик?» захотелось крикнуть, но он лишь мысленно махнул рукой. «Толку-то? Дал сигарет, уже спасибо».
Один из глиняных кусков выкатился под ноги, неожиданно ярко блеснув. «Стекло? Мелочь? Кусок жести?» вяло катнулась в голове мысль, раздраженно пнул камень, расколовшийся на части от удара, едва не отшибив себе пальцы. На этот раз сверкнуло белым и куда ярче.
«Это что такое? Металл? Может, серебро?»
Артем наступил каблуком на обломок, давя и круша его в пыль всем весом. И ощутил, что там есть нечто кроме глиняного крошева. Стараясь подавить волнение и выглядеть предельно спокойно-равнодушно, наклонился, делая вид, что поправляет развязавшийся узел на «берце». А сам между тем незаметно сдвинув ботинок, подобрал и спрятал в кулаке приятно-тяжелый кругляш.
«Серебро… Стопудово. Территория ведь со времён Колчака некопаная. Надо его где-то спокойно рассмотреть. Без лишних свидетелей». Лавка для этого была не самым удобным местом, а потому он прямиком направился в свою «кандейку», мастерскую, что выделил командир части для ремонта сантехники и электрооборудования. Располагалась она в пристроенном к старинной казарме тепловом узле, заваленном старой военной формой, кусками труб, проводов и прочих «когда-нибудь пригождающихся» вещей.
И только закрыв за собой засов, чтобы совершенно исключить чье-либо появление, каким бы маловероятным оно ни казалось, Артём смог разжать побелевшие от напряжения пальцы.
«Нифига себе я руку напряг! Н-да, нервишки совсем ни к черту. Станешь тут припадочным, с такой жизни…» — Тихо пробормотал он про себя, не отрывая глаз от своей нечаянной находки. «Солидная вещь. Большая. Почти с ладонь. Так, надо ее протереть», — мысленно распорядился сам себе.