Месяц за Рубиконом

Часть 1. Глава пятая

Глава пятая

Переход через экран всегда одинаков. Что на Селену, в корабль Инсека, что на далёкий Саельм, ощущения одни и те же — отсутствие всяких ощущений. Ты не теряешь сознания, не испытываешь ни боли, ни эйфории, ни головокружения. Будто вошёл в серую занавесь, и вот уже чувствуешь на лице воздух чужого мира, а спиной ещё остался в прежнем.

Вот как это сделано?

Я когда-то боялся, что, проходя через экран, умираешь, а в другой точке возникает твоя копия. Это жутко. Может, ты и ощущаешь себя прежним, но ведь на самом деле такой же «ты» умер!

Но нельзя ведь умирать частями!

Значит, переход каким-то образом сближает, стягивает между собой две точки пространства? И ты действительно шагаешь через световые года?

Бесполезно об этом думать. Земные физики, наверное, какое-то объяснение себе нашли. Всякая там квантовая запутанность, нелинейность пространства и прочие умные термины.

Мне достаточно было того, что я оставался собой.

Первым в экран шагнул Ана.

Я за ним.

И едва не задержался на полушаге, одной ногой здесь, другой — там. Слишком уж всё было неожиданно.

Никакого купола!

Вообще никакого здания.

Экран стоял на траве, закреплённый между двумя деревьями. Мы оказались в лесу — редком, светлом, почти земном. Нет, деревья, если присмотреться, были чужими: листья слишком толстые, кора ровненькая, все сучья торчат вверх. Даже зелёный цвет листьев имел какой-то непривычный оттенок.

Но — деревья. И трава под ногами. И голубое небо. И жёлтое солнце привычных размеров.

День стоял по-летнему тёплый. Я непроизвольно расстегнул плащ. Ана с любопытством смотрел на меня.

— А где гарнизон? — спросил я. — Где строения?

— Тут нет строений, — ответил Ана. — Местные очень не любят замкнутые пространства, попытка поставить купол или построить дом вызывает бурную реакцию. Решили не обострять без необходимости.

Я осмотрелся.

Нет, лесок был не столь уж девственным. Я заметил какие-то устройства, закреплённые на стволах деревьев — камеры? В траве кем-то протоптаны тропинки. А вдали, за деревьями, тянулся высокий частокол, ограждающий эту часть леса.

— Значит, просто огородили участок? — спросил я. Ана кивнул. — Дождей тут не бывает?

— Бывают. Но зимы тёплые и короткие.

— Ну… тогда ещё ничего, — решил я. И замолчал — по тропинке к нам шла жница. Хотя нет, когда она приблизилась, я заметил белые глаза. На Земле таких называли хранителями, ни одно Гнездо без них не обходилось. Здесь их профиль немного менялся — коменданты. В нашем лагере тоже такая была.

Ана помахал коменданту рукой. Она приблизилась, внимательно осмотрела нас, особо сосредоточившись на мне.

— Старший страж Ана. Нахожусь с курсантом Максом в тренировочной миссии.

— Опять ты за своё, — сказала комендант с лёгким раздражением.

Я тем временем пытался найти местное Гнездо… ну, или как оно тут называется. Странно, знакомого присутствия не ощущалось!

— Ищешь Форт? — спросила комендант.

Понять было несложно. На Земле — Гнездо, на Саельме — Школа. А здесь уже Форт.

— Да.

— У нас его нет, — комендант покачала головой. — Лавли ощущают информационное поле.

— Могут перехватить информацию? — предположил я.

— Протестуют. Приняли решение не обострять, — комендант подошла вплотную. Я ощутил её запах: характерный для жниц и хранителей, слишком многое мне напоминающий… — Какой профиль? Морф?

— Морф, — согласился я.

— Здесь тебе нечего делать, — с явным сожалением сказала комендант. — Моё имя Сэм.

— Саманта? — уточнил я.

Комендант растерянно мигнула.

— Какая разница? Да, когда-то. Что ты знаешь о Шогаре?

— Ничего, — признался я.

— Ана, так нельзя, — укорила комендант. — Слушай внимательно, Макс. Поддержки Форта не будет, вся информация устная или из документов. Шогар — постиндустриальная планета, населённая генетически модифицированными существами милейшей внешности и безжалостной натуры. Как следует из данных Инсеков, более тысячи лет назад обитатели Шогара видоизменили свои тела и отказались от технологий и дальнейшего развития. Они обладают биологической волновой информационной сетью, напоминающей наши Гнёзда и Форты. Интереса к пришельцам не испытывают, но очень любят убивать и мучать. Это их забавляет. Кстати, бедность биосферы объясняется просто — лавли уничтожили все живые формы, кроме минимума, необходимого для существования биоценоза. У них нет страха смерти, вероятнее всего, по причине переноса сознания из одной особи в другую. Они знают, что тотальный геноцид запрещён Высшими, а гибель нескольких процентов популяции их не пугает. Единственный интересующий их товар — музыка. Спутники на стационарной орбите стимулируют продукцию кристаллов, которые скупают Продавцы. По соглашению с Продавцами, у нас право отбора смыслов для Инсеков, остальное торгаши продают любителям горяченького.

Она замолчала. Потом вновь заговорила.

— Вот и всё, если кратко. Мы находимся в центре большего обитаемого материка, на втором гарнизон был уничтожен, и его решили не восстанавливать. Забираем у Продавцов товар и отправляем Инсекам. Иногда происходят стычки. Лавли стараются убить нас, мы убиваем их.

— Позволишь выйти за периметр? — спросил Ана.

— Не в моей власти запрещать, — Сэм качнула головой. — Но мне жалко морфа. Он необычен, и лавли могут им заинтересоваться.

Мне показалось, что Ана на миг заколебался.

— Это будет небольшая вылазка. Морфу полезно увидеть этот народ.

— Как угодно, — сказала комендант. — Час назад к Продавцу на северо-востоке пошёл патруль за товаром. Можете попробовать их нагнать. В любом случае, идти по следам будет безопаснее.

Природа тут была райская.

Мы вышли за частокол, у которого дежурили стражи и старшие стражи, все с оружием. Видимо, строить какие-то современные заграждения тоже означало «обострять без необходимости».