Остальное от лукавого

*****

Фархат пару раз обошел все переулки вокруг здания отдела полиции, находившегося в бывшей усадьбе какого‑то купца, вероятно любившего с чашкой чая в руках со своего большого балкона по утрам любоваться рекой, по которой ходили его корабли.

Здание почти не охранялось и при внезапной атаке захватить его будет нетрудно. А потом можно будет легко организовать долговременную оборону. Прямо перед входом через дорогу река. Слева и справа широкие скверы почти без деревьев. Открытые пространства не позволят укрыться тем, кому придется отбивать бывший купеческий особняк. Зато захватившим, за почти метровыми стенами, укрыться будет очень легко... Лишь сзади, почти вплотную к зданию полиции, примыкали два трехэтажных дома, в которых размещался «Дом ветеранов». Но что делать с этими домами Фархат уже решил.

Довольный своими наблюдениями он пошел домой. На том месте, где он спрашивал дорогу к миграционному центру, его остановили незнакомые ребята.

— Ей, чурка деревенская, денег пришли пацанам. Быстро и без шума.

Фархат даже не сразу понял, чего они хотят. За свою жизнь он был во многих странах, но чтобы днем в центре города на него напали грабители – с ним никогда не случалось. Он мог и без оружия легко справиться с этими, пахнущими кислым алкоголем и затхлым потом, горе‑вымогателями. Но решил, что проще отдать им немного денег, чтобы не привлекать к себе внимания. Фархат вспомнил то время, когда еще жил в СССР и рассмеялся, представив, как он в своем поселке пытается отнять деньги у какого‑нибудь пожилого человека.

— Что ржешь, гнида черножопая? — пряча в карман джинсов протянутую купюру, грубо спросил тот, которого недавно Настя посадила на асфальт.

— Извините, пожалуйста, это я от страха, — ответил Фархат, пряча улыбку и презрительный взгляд.

Глава 4

— Как же ты по улицам в таком виде ходишь?

Блогер, пообещавший Алексею опубликовать в своем раскрученном блоге его материал о воровстве на заводе, выглядел более чем экстравагантно. Даже в самом продвинутом ресторане города, где они договорились встретиться, на него оглядывались почти все посетители.

Малиновый кардиган из грубой шерсти с вырезом чуть ли не до пупка надетый на голое тело, на котором от разноцветных татуировок не осталось свободного места; красные кожаные штаны, заправленные в белые остроносые сапоги; блестящие цепи, огромные серьги, кольца на всех пальцах; черная, явно крашеная борода и бритая голова делали его похожим то ли на пирата затонувшего корабля, то ли на участника карнавала сексуальных меньшинств.

— Я сейчас на Садовом проспекте в обычном виде прогуливался, и то на меня гопники наехали, — добавил Алексей, чтобы объяснить свой вопрос.

Они были знакомы только по переписке и в реале встречались первый раз. Леша даже не знал, как настоящее имя парня. В интернете тот называл себя «отец Жозеф».

— Да я и не хожу нигде, — улыбнулся блогер очень добродушной, без намека на какое‑либо превосходство, улыбкой. — Ну, а вообще‑то у меня водитель и охранник. А так, да... Наверное бы отхватывал по голове на каждом перекрестке, — рассмеялся он.

— Понятно, — кивнул Алексей. — А как мне к тебе обращаться? Мы же почти не знакомы.

— Жозеф, просто Жозеф. Отец я пока только для своей интернет‑паствы.

— Я смотрю паства у тебя большая: пятнадцать миллионов подписчиков.

— Это все пустышки, — брезгливо поморщился блогер, — толку от них никакого, деньги с ними не поднимешь.

В это время официантка в голубом кимоно принесла на деревянном подносе заказанные фирменные суши. Жозеф, без лишних церемоний, взял  крайний и сразу же отправил себе в рот. Потом, чуть подвинув поднос к Алексею, продолжил:

— Сейчас в интернете блогерством хорошо зарабатывают только мошенники и проститутки. Это или чуть поднаторевшие в обмане бывшие продавцы из колл‑центров, которые учат всяких простофиль как начать бизнес с нуля и без вложений. Или симпатичные девушки без моральных комплексов, называющие себя «секс‑коучами», с набором дополнительных практических занятий за отдельную плату.

— Ты же пишешь о политике и, наверное, неплохо зарабатываешь. И водитель у тебя, и охрана, — без всякой зависти сказал Алексей.

— Чтобы писать о политике, надо иметь крышу из политиков или силовиков, — усмехнулся блогер, — чтобы она прикрывала, финансировала и ставила задачи. Здесь все на тоненького: шаг влево, шаг вправо – получи уголовное дело.

— Так ты опубликуешь мой материал? — засомневавшись, спросил Алексей.

— Понимаешь, в чем проблема... — Жозеф стал очень серьезным и посмотрел Алексею в глаза. — То, что ты мне прислал – очень интересно. Но ты наезжаешь не только на своего директора, а на созданную за последние несколько лет хорошо отлаженную систему. А это уже совсем другая война.

— Но ведь каждый день по телевизору трубят, что по всей стране возбуждают уголовные дела, и не только на простых директоров, а даже на губернаторов, —  возразил Алексей, думая, что Жозеф набивает себе цену.

— Сажают тех, кого надо. Тех, кто тоже пытается спорить с системой. Но не как ты, ради правды, а чтобы отжать у системы плюшек лично для себя сверх уже отпущенных согласно статусу, — Жозеф опять взял пальцами ролл с красной рыбой, чуть обмакнул его в соевый соус и, задрав подбородок, опустил в рот. Капля соуса попала на бороду, и теперь Алексей не мог от нее оторвать взгляд. — Понимаешь, Леша, система отсекает покушение на нее со всех сторон. Она как «царь горы», — жуя, продолжал объяснять он, — и левых, и правых, и правдоискателей, и тех, кто решил, что он и сам себе система. Главная задача власти –  сохранять устойчивость. И для нас это тоже на пользу...

— Ну почему же, если она такая правильная, вокруг столько бардака? — раздраженно спросил Алексей.

— Потому, что и там наверху во власти не Макиавелли и не Ганди, и внизу, здесь вокруг нас с тобой, не подвижники‑бессребреники и не трудоголики. И все вместе – это страна. Наша большая российская семья. Если в семье муж пьет, а жена гуляет... — он, наконец, взял салфетку и промокнул свою бороду.

— Так ты дашь материал? — нетерпеливо повторил вопрос Алексей.

Жозеф в очередной раз изучающе посмотрел на Лешу.

— Ну, в прямом виде не дам, — ответил он и перевел взгляд на официантку, которая принесла чай. — Я напишу свою критическую статью о твоем материале и в ней дам ссылку на твой журнал. А ты там уж сам определяй уровень тяжести своих обвинений,— официантка ушла, но блогер продолжал смотреть куда‑то в сторону. — Понимаешь, материал хорош, но многие важные люди из‑за него деньги потеряют... А мне моя жизнь дорога. Я столько лет ее выстраивал не для того, чтобы сейчас подставиться.

Сказав это, он будто сбросив с плеч тяжелую ношу, опять повеселел. Жозеф понимал, что после таких слов он уже не выглядит тем несгибаемым борцом с коррупцией, образ которого раскручивал в интернете. Но признавшись в этом Алексею, он будто бы снял с себя ответственность за то, что собирался сделать совсем скоро.

— Когда я начинал, я тоже рисковал, зная, ради чего это делаю. А вот ради чего ты это делаешь, я не очень понимаю.

— Ну а ты ради чего рисковал? — спросил  Алексей.

— Одним нужна слава, другим деньги, некоторым самовыражение, — уклонился Жозеф от прямого ответа. — Подумай, что тебе даст эта публикация, потому что жизнь твою она точно изменит. Стоит ли этого твоя правда?

— Ты не ответил на мой вопрос, — настойчиво произнес Алексей. — Деньги?

— Ну, если примитивно, то да, — согласился блогер. — Но деньги – это всего лишь ключ ко всем дверям. А в какую из них войти, ты выбираешь сам... Знаешь, я плохо разбираюсь в науках, но одно я точно усвоил: в одной и той же стране, в одном и том же месте, в одно и то же время существует несколько реальностей. Они все здесь, но не все их видят и поэтому не пробуют что‑нибудь изменить. Одна реальность для бомжа, другая для инженера или мелкого предпринимателя... А есть реальность для избранных. И есть почти никому невидимые порталы между ними. Вот я и хочу с помощью ключа войти в дверь для узкого круга лиц...