Страница 5 из 32
Ежедневно стала я ходить до порта и обратно, уничтожая встречающихся мне чудовищ. И ежедневно Мерсела встречала меня благодарной улыбкой, а еженедельно выдавала мне по тысяче аден за работу. Как-то вечером мы даже разговорились. Она вкратце поведала мне, что с незапамятных времен все камаэли были воинами. Только женщины традиционно были стрелками, а мужчины всегда воевали с легкими и быстрыми рапирами или тяжелыми двуручными мечами. Но теперь все перемешалось. Среди мирных жителей есть и те, кто вовсе не занимаются военным делом. Но воинское сословие является у камаэлей наивысшим.
…А я продолжаю ежедневно выполнять свою работу для Мерселы и заодно осматриваю местность. Она, если честно, тоже не радует глаз: все вокруг сухое, пожухлое и неприветливое. В скудных лесах нет ни птиц, ни бабочек — одни шакалы. На юге острова находится поселение жутких оборотней, а на севере гнездятся странные птицы-гуманоиды, уродливые и гротескные. Говорят, этих птиц, как и всех нас, в давнее время создали гиганты, бывшие когда-то величайшими из смертных. А еще вокруг полно зарослей горных грибов, которые мертвой хваткой цепляют всех проходящих мимо путников. Вот тут уж я лезвия не жалела.
Слева от гавани находится Сад Норнил, а справа — Пещера Норнил. За городом раскинулся высохший хвойный лес, носящий имя Отца Мимира. В Сад Норнил я никогда не ходила, потому что у меня не было разрешения иерархов. А к пещере я один раз подкралась, чтобы посмотреть, кому меня собирались скормить мои родители… В первом же проходе я наткнулась на страшного каменного голема, который не обратил никакого внимания на удары моего меча, зато сам чуть было не раздавил меня своими колоссальными ногами.
А еще я ежедневно продолжаю добиваться аудиенции хотя бы одного из мастеров. Надеюсь, мою помощь заметят, и все-таки примут меня, и разрешат получить профессию воина.
Год 1923, мелегшик[8]
Раньше, когда я еще верила в чудную сказку о моем невероятном спасении из лап шальной стихии и кончине моих родителей, их самоотверженность для меня являлась идеалом. Когда я чуть подросла, отец Бернад заикнулся как-то о том, что моя мать была арбалетчицей — уникальным воином, владеющим удивительным оружием гигантов, невиданным на земле людей и эльфов. Мой покровитель часто рассказывал мне о моих родителях, об их смелости.
Теперь я вижу, сколько злой иронии и неправды скрывали все его рассказы. Хотя, я уверена, отец Бернад делал это не со зла, а наоборот, стремился, чтобы в моем сердце жила красивая легенда о моем происхождении.
Одно было правдой: мать моя действительно была арбалетчицей. Это я узнала от отца, от настоящего отца. В последнее время он изо всех сил старается мне помочь, хотя я продолжаю отвергать любые его попытки дать мне денег или подстроить нашу с матерью встречу. Он частенько поджидает меня на выходе из города, у водопадов, и мы обмениваемся парой слов, прежде чем я под непрекращающимся осенним дождем отправляюсь уничтожать однотипных тварей, нескончаемым потоком наводняющих Золотые Холмы. С долей презрения и сожаления каждый раз заговариваю я с ним, а часто, завидев его стройную фигуру в сером плаще, ждущую меня у ворот, я решаю и вовсе побродить по северному лесу и дать себе перерыв от охоты и от его общества. Я все время думаю о матери, о том, что мне никогда не суждено стать как она. Мастера дали мне понять, что никогда я не буду допущена до обучения в военной гильдии камаэлей…
Я хожу все в тех же лохмотьях, в которых я приехала сюда полгода назад, и на них от заплаток уже нет свободного места. Новую одежду купить на ту мелочь, что я получаю от Мерселы, я, конечно, могу, но пока усердно стараюсь зарабатывать и копить деньги, ведь никто не знает, что случится со мной завтра или через неделю. Мне кажется, что я живу в состоянии плохо привязанного бумажного змея, который может улететь в любую секунду.
Я решила одно: в Грасию я не вернусь. Разоренная войнами земля, непредсказуемая погода, ядовитый городской воздух, шум паровозов[9] и машин[10], постоянные эпидемии и голод. Нет, я лучше попробую себя в новой жизни на новой земле, тем более что Набот, который родом из южного города Глудио, утверждает, что это чудесный край, где никогда не бывает ураганов и метелей, где до сих пор живут феи и духи, которых я видела лишь в детских книжках. Кто-то говорит, что камаэли произошли от расы фей, и раньше мы, как они, умели летать. К сожалению, после неизвестного события эта способность была камаэлями утрачена, а в память о былых временах осталось лишь одно беспомощно болтающееся за левым плечом, бессильное крыло. Оно, конечно, мягкое, и им удобно накрываться во время сна, но как по мне, так оно по большей части только мешает.
Каждый вечер за ужином мы с Сайлем думаем о том, что же я буду делать в Глудио… Возможно, мне удастся найти работу охотником или охранником… Или пойду подавать пойло к какой-нибудь старухе в придорожную таверну… Сайлем все же уверена, что из меня выйдет отличный охотник, тем более что Мерсела научила меня кое-каким приемам.
Один раз она составила мне компанию на охоте. Она тогда очень удивилась, что я не использую силу душ. Я и знать не знала, что это такое. Она объяснила, что то чувство присутствия, которое я ощущаю каждый раз, когда лишаю кого-то жизни, обусловлено тем, что душа убитого мной зверя, освобожденная от тела, еще какое-то время пребывает в облаке моей собственной души, и в течение некоторого времени я могу использовать накопленные души. Если отпустить их все разом, то высвободится мощный поток темной энергии, который можно направлять на противника. Мерсела объяснила мне, как это сделать, и я всего за пару дней тренировок научилась пускать такую мощную энергетическую стрелу, которая насмерть сокрушает любого зверя. Правда, для следующего такого удара приходится поднакопить еще несколько душ.
Я почувствовала, что мое тело способно даже на большее, чем я раньше предполагала, и с еще большим сожалением я сознаю, что никогда не смогу достичь того, на что я была изначально рассчитана…
[1] Араташ — время года в Грасии, равноценное осени в Элмордене; время жатвы и сбора урожая перед похолоданием.
[2] Компас — прибор для определения сторон света.
[3] Часы — здесь: небольшоймеханический прибор, имеющий в своей основе пружинный маятник, который периодом колебаний измеряет время суток.
[4] Термоскоп — прибор, показывающий изменения температуры и уровень загрязненности воздуха.
[5] Тэлль — сезон в Грасии, знаменующий конец года; время сильных ветров и штормов.
[6] Адена — общемировая валюта.
[7] Фахи — самое холодное время года в Грасии; время, когда горцы, спасаясь от лютой стужи, спускаются в низины и селятся у подножия Драконовых Гор, когда Бездонные Озера сковывает лед, и снег покрывает Львиный Лес и пустыни Северной Грасии.
[8] Мелегшик — время года в Грасии, период теплых дождей после затяжной засухи; время созревания урожая на южных равнинах сельскохозяйственного региона Баршана.
[9] Паровоз — передвигающееся по рельсам транспортное грузовое средство, использующее в качестве двигателя паровую машину.
[10] Машина — механизм, совершающий полезную работу с преобразованием природного газа или водяного пара.
на службе у мастеров
Год 1923, фахи
Я так счастлива!
Я уже собиралась ехать на большую землю. Я целые дни проводила в обществе людей, расспрашивая всех о Глудио, составила карту города и его окрестностей и надоела всем до того, что меня даже стали гнать вон из здания гильдии, и Наботу приходилось навещать меня вечерами на складе и рассказывать, и рассказывать об обычаях и истории жителей королевства Аден. Сайлем, в свою очередь, рассказывала о жизни северного королевства Элмора, и все в итоге перемешалось у меня в голове в такую кашу, что я перепутала имена всех королей и императоров и просто надеялась, что этот край окажется таким же прекрасным, как мне его описали.