Ничего

Кролик Слон, не стесняясь насмешливых вспышек в глазах, оглядел служанку с ног до головы и сообразил, что в вопросе о слабонервности надо ставить точку:

– Ничего, ничего. Вы, любезная мадам, можете нервничать сколько угодно, мне от вас толку не добиться. А вот для вас, профессор, у меня есть новости.

– Погоди, кролик… какой-то ты перевозбуждённый… Ты, часом, не того?.. – профессор Крысюк многозначительно прищёлкнул пальцем по горлу.

– Нет, профессор, что вы. Я сегодня, с утра, не пил, это у меня биоритм такой.

– А… биоритм… я понимаю… – согласно кивнул головой профессор. – Что-то вроде философских судорог.

Кролик Слон недоумённо посмотрел на профессора, поскольку не ожидал от него рассуждений на темы, далёкие от практических потребностей. Но затем он разглядел бывший электрический самовар на столе, и подумал, что профессор просто ещё не позавтракал хорошенько. Просто ещё не совсем дружит с головой.

– Профессор, пока вы тут, извините, чай распиваете и дурью маетесь (или уж не знаю, чем вы тут маетесь), я узнал потрясающе страшную тайну!.. – быстро заговорил кролик Слон. – Профессор, при иных обстоятельствах, ужас захватил бы во мне все логические пружины и бессильно ими звякнул, а ваша философия и вовсе бы закисла. Но тут я не поддался панике, я долго обдумывал ситуацию, чтоб попытаться решить проблему самому, а затем советовался с другом, который мне немногим помог, и только тогда я побежал к вам что есть мочи. И это потому, профессор, что я наловчился настраивать себя на своевременную сообразительность. Помните, ведь вы сами требовали, чтоб я почаще объявлял себя умницей, не комплексовал?.. Вы требовали, чтоб я каждый день, поднявшись с постели, декларировал, указывая пальцем то на себя, то на себявсебешного: я – чертовски умный кролик! прямо-таки чертовски умный кролик!.. Тут-то я с вами и согласен профессор, ваше циничное обаяние действует на меня, словно бальзам на рану, и нам двоим, профессор, от скромности не умереть… но… что же это я хотел?.. а!.. да!..

Послышался робкий неуклюжий грохот. Это попробовало включиться само по себе изобретённое устройство ЧТОБ ХОРОШЕНЬКО ШАНДАРАХНУТЬ.

– Вот, профессор, пока вы тут с самоваром возитесь, я успел побывать в замке Недосягаемых Умыслов и пронюхать коварные замыслы мистера Жжуть.

Дальше кролик передал всё, чему стал невольным свидетелем. И профессор Крысюк отнёсся к полученной информации крайне серьёзно. Он никогда не доверял колдовским проделкам мистера Жжуть и догадывался, что рано или поздно тот захочет погубить всё человечество.

– О да, кролик!! Ты принёс ужасную весть!!

Профессор всплеснул руками, заковыристо ахнул и, на всякий случай, поискал глазами стул, на который можно было бы присесть в приступе слабонервности. Крепкого стула в лаборатории по-прежнему не обреталось.

– То есть, если он прочтёт до конца восьмую Пыльную Книгу, то мы дружно провалимся в тартарары? – попробовал уточнить профессор Крысюк.

– Как-нибудь извините меня, профессор, – поморщился кролик Слон. – но конкретно про тартарары я ничего не слыхал. Я понятия не имею, мы в них провалимся или они в нас провалятся. Вы человек великого ума, и сами должны всё решать, а не загадки мне загадывать. Несомненно, что я чертовски умный кролик, но не до чёртиков!.. Я просто думаю, если в восьми Пыльных Книгах говорится о том, что ЧТО-ТО должно КУДА-НИБУДЬ провалиться, то ОНО непременно провалится, а мне лично, профессор, мало интересно, ЧТО именно у них имеется в виду – тартарары или не тартарары. Главное, мои полномочия, как живого организма, нарушаются насильственным путём, а я с этим согласиться не могу. Спасайся кто может!!

– Теперь я точно к соседям убегу. – пообещала служанка нервно потрясая шляпкой. – Убегу к соседям и у них схоронюсь.

– Вам соседи не помогут. – заверил профессор Крысюк. – Характер мистера Жжуть мне представляется противоречивым, но практичным и пакостным. Если он набьёт физиономию вам, то не забудет набить физиономии и вашим соседям.

– Вот именно. – подтвердил кролик Слон. – Я сколько раз замечал, что многие мои соседи ходят с набитыми физиономиями. Только сообразить не мог, отчего это происходит. Теперь-то я понимаю. Всё благодаря вам, профессор.

Профессор Крысюк нежно улыбнулся.

– Ещё раз примите мои слова благодарности. – поклонился кролик.

Профессор Крысюк с готовностью их принял.

– Хочу сказать, что я и сам попытался повоевать со зловещим мистером Жжуть. – принялся рассказывать кролик Слон, чтоб его не успели обвинить в трусости. – Я попытался его атаковать хотя бы из кустов, когда он начнёт прогуливаться в саду… Но откуда мне знать доподлинно, когда он выйдет гулять в сад?.. Да и ружья у меня нет, чтоб атаковать изо всех сил.

– Я понимаю. – согласился профессор.

– Я оттого и пришёл к вам за помощью, профессор. Пускай ваша наука запретит тартарары. Изобретите что-нибудь этакое, чтоб сам мистер Жжуть куда-нибудь провалился. А мы все остались жить, как прежде. Ведь такое можно изобрести?..

«У меня, дорогие читатели, был приятель, который слыл маловером и весьма глумливо относился ко всяким провалам в тартарары. Чем долго испытывал ангельское терпение. Но однажды, в один прекрасный день, он сходил по самой великой нужде в туалет, нажал на ручку спускового бочка с водой и более из туалета не возвращался. Тогда-то мне стало ясно, что ангельскому терпению пришёл конец. Верит мой приятель сейчас в тартары или не верит – я определённо не знаю.»

– Ты правильно поступил, кролик, что пришёл ко мне за помощью. – приобнял кролика профессор Крысюк. – Погоди-ка, у тебя вся шкура в колючках репейника, надо их повыдёргивать…

– Я бежал что есть мочи, профессор!

– Разумеется. Ты бы мог побежать и быстрей, если б умел, тут у меня к тебе претензий нет. Но вот как нам быть с мистером Жжуть?..

– Шандарахните по нему чем-нибудь, профессор. – попросил кролик Слон.

– Знаешь, я совсем недавно, практически пять минут назад, завершил изобретать выдающуюся штуку, и теперь могу ей похвастаться. Это устройство ЧТОБ ХОРОШЕНЬКО ШАНДАРАХНУТЬ. Ты не поверишь, но моя служанка даже плакала от радости, когда я его изобрёл – ей-богу!.. Подтвердите, голубушка, вы ведь плакали?..

– Да уж! – прорычала служанка, готовая заплакать и сейчас.

– Она у нас – голубушка – столь чувствительная особа, что её беречь надо от лишних потрясений. Ты это впредь учти, кролик, когда ко мне за помощью прибежишь. Она такая милая-милая и чуток забавная, и я без неё, словно без рук… Правда, голубушка?

Служанка даже не прорычала, а протрубила через свой тонкий нос несколько слабонервных проклятий.

– Подожди, подожди, кролик, она и сейчас заплачет! такое восприимчивое взрослое дитя!..

Служанкина лысина, чересчур приметно выглядывающая из-под шляпки, мгновенно покрылась дивными шоколадными пятнами, как будто плюшевый мишка заболел воспалением лёгких и закочерыжился глазками.

– Жаль, кролик, что нам надо заниматься мистером Жжуть, а то бы мы занялись служанкой. – невольно подтянул шортики профессор Крысюк. – Но для того, чтоб победить мистера Жжуть нам не нужно чего-либо изобретать или покупать ружьё. Против всесильного колдуна никто не поднимется из мира простых смертных. Нам необходим человек с невероятной силой духа. Я бы сказал: рыцарь без страха и упрёка. Истинный воин.

– И он шандарахнет по мистеру Жжуть? – заискрились зрачки у кролика.

– Разумеется шандарахнет. Или что-нибудь другое сделает.

– Ох ты как!!

– У всех рыцарей присутствует некий генетический код – разгадать который пока ещё никто не сумел – позволяющий им ничего не бояться и ввязываться в самые опасные авантюры. И при этом выходить сухими из воды.

– А как вы думаете, профессор, найдётся ли в наших краях рыцарь, который сейчас сидит и дожидается, когда его позовут на помощь?

– Ну, конечно, кролик, в наших краях найдётся такой рыцарь. Это самый доблестный и самый великий рыцарь нашего времени – рыцарь Филипок!!