Взгляд в прошлое

– Дал, но она ее выплевывает, и плачет, – ответил Петя.

– Ну тогда покачай ее, или еще что ни будь сделай, чтобы она не плакала. Ты ведь уже не маленький. А я скоро освобожусь, и приду.

Петя опять ушел нянчить сестренку, а Настя вернулась к своей работе.

– Ну что там, скоро конец? – спросила она Ивана.

– Ведер пять осталось, – ответил Иван, – и можно будет подавать горячую воду.

Через некоторое время на крыльце опять появился Петя.

– Мама, а где у тебя нитки? – спросил он.

– А зачем тебе нитки? – спросила Настя не оглядываясь.

– Я Кате операцию сделал, чтобы она не кричала, – сообщил Петя, – теперь ей нужно животик зашить. Я в кино видел.

Настя оглянулась назад и обомлела. На пороге стол Петя, и в окровавленных руках держал ее ножницы для раскроя тканей. Ведро с землей вырвалось у нее из рук и полетело вниз. Настя бросилась в дом. Там в своей кроватке, в луже крови, лежала ее Катя с распоротым животиком. Настя рухнула на пол рядом с кроваткой, сердце ее такого не выдержало, и остановилось.

Когда дед Николай вернулся из больницы, он застал здесь жуткую картину: Катя, уже мертвая, лежала в кроватке с распоротым животиком, мертвая мать лежала возле кроватки, мертвый отец лежал на дне колодца, а окровавленный юный «доктор» спрятался за сараем, и оттуда доносился его плач. Была семья, и нет семьи. В живых остался только «доктор», которого после похорон родителей и сестренки отправили в детдом.

Хвастун

В магазине возле церкви стояла большая очередь. Люди стояли за хлебом, ну и по мелочам, каждый за своим: кому нужны макароны, кому селедка, кому сахар, а кому еще и водка. Хлеба в селе не было уже два дня, поэтому народ терпеливо стоял и ждал своей очереди, чтобы купить две буханки хлеба, больше в одни руки не продавали. Хлеб конечно уже не тот, что раньше, он теперь наполовину из кукурузной муки, поэтому и на вид, не серый, а желтый, но главное, что он есть, его в магазины периодически привозят. Одно время хлеба в магазинах по неделе не было, и люди уже было начали печь свой домашний хлеб, на чем свет стоит ругая Хрущева, который довел страну до такого состояния. А по телевизору рассказывали о небывалых урожаях кукурузы, о присвоении за это новым передовикам званий Героев Социалистического Труда, о том, что через двадцать лет страна будет жить при коммунизме, и ни слова о том, что в этой стране не хватает хлеба.

В очереди появился поддатый мужичок. Небольшого роста, невзрачный, кривоногий, явно пришедший прежде всего за водкой, а потом уже за хлебом. Он немного постоял в конце очереди, но перспектива простоять в ней часа три, его явно не устраивала, и он начал упрашивать людей пропустить его без очереди.

– Люди добрые, пропустите меня без очереди, я только бутылку водки возьму.

– Много вас, таких умных, – отвечали люди. – Прошлый раз один такой умник попросился без очереди коробок спичек купить, а когда его пропустили, то купил еще и две буханки хлеба. А тем, которые стояли в очереди, хлеба не хватило. Сегодня тоже всем не хватит, так что стой молча и жди своей очереди, никто тебя не пропустит.

– Да не буду я две буханки покупать, – упрашивал дальше мужик, – я только одну возьму.

– Ну вот, – возмутилась очередь, – просился только водку взять, а сам еще и хлеб хочет купить.

Пока продавщица, довольно толстая и уже не совсем молодая женщина, не спеша отпускала товар покупателям, пьяненький мужичок слонялся вдоль очереди и ко всем приставал.

– Что ты на меня так смотришь? – привязался он к какому-то мужику. – Деньги хочешь у меня вытащить? Думаешь, что я пьян? Ну попробуй у меня деньги вырвать!

– Иди отсюда, пока в морду не получил, – ответил мужик.

– Ууу, какая красотка, – подошел он к молодой, стоящей в очереди девушке, – дай-ка я тебя обниму. Ты небось еще не знаешь мужской ласки?

Девушка покраснела и спряталась от него за более пожилых женщин, а мужичок продолжал приставать к женщинам.

– Пойдем со мной, красавица, – обратился он к женщине средних лет, – я подарю тебе такое счастье, что ты и мужа бросишь, ради меня.

– Что же ты к жене не идешь? Или она тебя вместе с твоим счастьем из дома выгнала? Что ты можешь дать? Алкаш! – отшила его женщина.

Ошарашенный таким отпором мужичок некоторое время стоял молча, а потом обратил внимание на продавщицу.

– Ух, какая фигура, какая грудь! Как раз мой размер, я таких люблю.

Он подошел в начало очереди и стал жадно рассматривать продавщицу.

– Ну просто красавица! А какая жопа? Прямо сейчас бы трахнул.

– Все вы, мужики, герои на словах, а как доходит до дела, так сразу в кусты, только вас и видели. Вас сразу как будто ветром сдувает, – ответила ему продавщица.

– Вот приходи ко мне сегодня вечером, увидишь, на что способны настоящие мужики, – бахвалился мужичок.

– Хвастаешь! Ведь как дойдет до дела, то сразу смоешься?

– Да я хоть сейчас. – продолжал куражиться мужичок.

По лицу продавщицы было видно, что он, со своей болтовней, надоел ей до чертиков.

– А действительно, чего нам ждать до вечера? – заулыбалась она.

– Люди добрые, – обратилась она к очереди, – подождете минут десять, пока он меня трахнет?

– Конечно подождем, – дружно ответили в очереди, предвкушая необычное развлечение.

Продавщица, улыбаясь во весь рот, подняла столешницу прилавка и открыла дверку.

– Давай, заходи. За десять минут управишься? Только не затягивай, а то люди ждут.

– Ну ты чего застыл? Не томи людей. Видишь, все хотят знать, чем дело закончиться. Или уже передумал?

В магазине стоял гомерический хохот, люди аж за животы держались, а мужичок стоял весь красный как рак, хватал ртом воздух, очумелыми глазами смотрел на продавщицу, и не мог ничего сказать. Куда и хмель девался.

– Онемел от счастья, что ли? – продолжала издеваться над ним продавщица.

Так и не сказав больше ни слова, мужичок развернулся, и ушел из магазина.

– Хвастун! – крикнула ему вдогонку продавщица.

Над финалом этого представления хохотали потом все жители села, когда им рассказывали эту историю. А к мужичку, до конца его жизни, прилипла кличка – Хвастун.

Женские уловки

Владимир, в очередной, уже в четвертый раз приехал домой на зимние каникулы. Теперь ездить проще. Он уже полгода живет в общежитии, а не в казарме, и имеет полное право носить гражданскую одежду, в которой он и приехал домой. Теперь не нужно на каждом шагу офицерам честь отдавать.

Прежде всего сходил в кино в клуб, чтобы узнать, кто еще из знакомых приехал в отпуск. Пока-что никого нет. Теперь нужно будет навестить школьного друга Мишу и троюродную сестру Веру. Вот пока и все планы на ближайшее время. Больше даже навещать некого. В селе из родственников по материнской линии осталась только Вера, а по отцовской – его двоюродный брат с семьей, но с ними Владимир редко встречается. Вера живет с мужем Мишей и тремя детьми: Валерка, Света и самая младшая Ира. Ей всего полтора года. Детей было бы пятеро, но двое первых близняшек родились мертвыми. На следующий день Володя взял бутылку вина, конфет детям, и вечером пошел к Вере и Мише в гости. К другу Мише он позже сходит, этот визит нужно еще согласовать, чтобы не свалиться как снег на голову. А Вера всегда дома, она домохозяйка.

У Веры все семейство было в сборе. Обменялись новостями, поужинали, и сели с Мишей играть в шахматы. Оба игрока играли не очень хорошо, поэтому выигрывали партии попеременно, кому как повезет.

– Володя, а ты завтра что вечером делаешь? – спросила Вера.

– Еще не знаю, планов пока нет.

– А ты не мог бы завтра с нашими детьми посидеть? А мы с Мишей в кино сходим. Я уже сто лет в кино не была.

Надо же. А ведь Миша специально построил свой дом недалеко от клуба, чтобы поближе было на танцы ходить. С тремя детьми жизнь видимо совсем засосала.

– Без проблем. Посижу, если нужно, – отвечает Владимир.