Страница 8 из 19
Надо сказать, что накачка LIX армейского корпуса подвижными соединениями произошла незадолго до начала советского наступления. Так, 6-я танковая дивизия получила приказ на переброску под Староконстантинов только 23 февраля 1944 г. и уже 26 февраля сосредоточилась в указанном районе. Боевая группа «Дас Райха» выдвинулась под Шепетовку также сравнительно недавно, в середине февраля, и с 18 февраля участвовала в боях на этом направлении.
По немецким мемуарам и некоторым историческим работам может сложиться обманчивое впечатление, что в 1944 г. бои вели немногочисленные отряды вермахта, буквально тонувшие в море наступавших «монголов». Если обратиться к реальным цифрам численности немецких соединений, то получается следующая картина (см. таблицу).
Таблица. Численность личного состава (число рационов, «едоков») некоторых соединений 4-й танковой армии на 1 марта 1944 г.[32]
2 На 5 марта, NARA T314 R1524 frame 905.
3 На 28 февраля 1944 г., NARA T313 R70 frame 7307086.
Как мы видим, общая численность соединений вермахта даже после кровопролитной зимней кампании 1943/1944 гг. оставалась достаточно высокой. Пехотные дивизии были несравненно более многочисленными, нежели стрелковые дивизии Красной армии. Из числа танковых дивизий только боевая группа «Дас Райха» имела сравнительно небольшую численность, но это объяснялось частичным выводом дивизии на переформирование на запад.
Колонна 16-й тд на марше. На переднем плане БТР SdKfz251.
Кроме того, в вермахте широко практиковалось усиление одних соединений за счет других. Это приводило к некоторому перемешиванию войск, но данная практика сохранялась с 1941 по 1945 г.[33] Соответственно 19-я танковая дивизия была усилена, во-первых, отдельными частями из состава 8-й танковой дивизии. Это был так называемый «танко-гренадерский полк Нейсе» (один сильный и один средней силы мотопехотный батальон), зенитки и САУ с 75-мм орудием. В итоге в составе 19-й танковой дивизии насчитывалось 5 «Веспе» и 6 «Хуммелей», 11 «Мардеров» с 75-мм орудием и еще 2 САУ этого типа, переданные из 8-й танковой дивизии[34]. Во-вторых, ей были подчинены подразделения 9-го танкового полка 25-й танковой дивизии. Все это делало 19-ю танковую дивизию серьезным противником для войск 1-й гвардейской армии.
Командир немецкой 4-й танковой армии Эрхард Раус. Бывший офицер австрийской армии сделал неплохую карьеру в вермахте.
Воевал на Восточном фронте с 22 июня 1941 г.
Всего же 4-я танковая армия на 1 марта 1944 г. насчитывала 314 066 человек, в том числе 232 125 человек личного состава армии, 14 754 человека войск СС и полиции, 26 833 человека персонала люфтваффе и 9444 «хиви» (в основном в тыловых частях)[35]. Таким образом, хотя Красная армия весной 1944 г., безусловно, обладала численным перевесом над вермахтом, это численное превосходство совсем не походило на бурный поток, захлестывающий небольшие островки армейцев и эсэсовцев. Также необходимо подчеркнуть, что разграничительные линии объединений сторон не совпадали. Соответственно по состоянию на 1 марта 1-му Украинскому фронту противостояла не только немецкая 4-я танковая армия, но и часть сил 1-й танковой армии.
Несмотря на размывание понятий «танковая армия» и «танковый корпус», в вермахте, безусловно, оставались штабы, раз за разом использовавшиеся для руководства подвижными соединениями. Таковым был III танковый корпус Германа Брайта, выдвигавшийся в район Староконстантинова в составе 1, 11 и 16-й танковых дивизий и 210-го батальона штурмовых орудий. Управление корпуса прибывало в Проскуров уже 4 марта. Именно III танковый корпус являлся тараном, пробивавшим дорогу к окруженной под Корсунь-Шевченковским группировке. Теперь его решено было задействовать для обороны с перспективой наступления (по вышеописанному плану).
Первой из подчиненных Брайту соединений перебрасывалась 1-я танковая дивизия. В ходе запланированных перегруппировок немецкие войска столкнулись с теми же проблемами передвижения в условиях распутицы, что и Красная армия. Так, 1-й танковой дивизии из района к западу от Винницы предстояло пройти около 200 км до Красилова (южнее Шепетовки). Главные силы дивизии сосредоточились в районе Проскурова к 2 марта 1944 г., но состояние их после марша было плачевным. Доля боеготовой техники упала до 50–55 %. Автомашины, полугусеничные тягачи и БТРы танко-гренадерских полков и артиллерийского полка оказались разбросанными по обочинам дорог на пути в Проскуров из-за разнообразных поломок. Один из дивизионов артполка был полностью обездвижен ввиду отсутствия тягачей. При этом Проскуров еще не был конечной точкой путешествия по «бездонным» дорогам. Остаток пути мотопехота проделала пешком.
В сравнении с другими соединениями 1-я танковая дивизия находилась не в худшем состоянии, кроме того, она была оперативно пополнена в процессе перегруппировки. Так, в конце февраля из четырех ее мотопехотных батальонов один был средней численности (300–400 человек боевой численности) и три – слабыми (100–200 человек боевой численности). Кроме того дивизия сохраняла сильное артиллерийское звено: 8 батарей легких полевых гаубиц, 8 батарей тяжелых полевых гаубиц, 12 буксируемых и 4 самоходных 75-мм противотанковых пушек[36]. Часть артиллерии была самоходной. По состоянию на 21 февраля в дивизии насчитывалось 4 «Веспе» и 2 «Хуммеля». В условиях начинающейся распутицы это давало определенное преимущество.
Гусеничная техника 1-й танковой дивизии была спасена от утомительных маршей по грязи – ее отправили по железной дороге в Проскуров. Сюда же прибыли на пополнение 23 «Пантеры» для 1-го танкового полка. Однако платой за сохранение ресурса техники за счет перевозки на платформах стала скорость перегруппировки соединения в целом. Первые подразделения 1-го танкового полка прибыли в Проскуров только 5 марта, заметно позже главных сил дивизии.
Надо сказать, что к тому моменту танкисты дивизии обрели опыт применения и веру в новую технику. Г. Гудериан в своем докладе Гитлеру № 610/44 от 4 марта 1944 г. цитировал донесение 1-го танкового полка:
«В настоящей форме «Пантера» совершенна для боя. Она далеко превосходит Т-34. Почти все небольшие недостатки устранены. Она далеко превосходит Т-IV по своему вооружению, броне, проходимости и скорости. Время жизни мотора в настоящее время 700–1000 км».
Последним шагом командования ГА «Юг», который немцы успели сделать перед началом советского наступления, стало перераспределение сил между армиями. Соответственно LIX армейский корпус и XXIV танковый корпус передавались 1-й танковой армии, а сама 1-я танковая армия передавала свой правофланговый VII корпус соседу – 8-й армии. Надо сказать, что фактически переподчинение соединений произошло, когда 1-й Украинский фронт уже перешел в наступление – в 9.00 4 марта. Начавшееся наступление вынудило внести коррективы в распределение дивизий по корпусам, 1-я танковая дивизия была подчинена LIX корпусу. Отставание собственных танков и артиллерии соединения было компенсировано передачей ей 616-го батальона истребителей танков, 509-го батальона «Тигров», дивизиона «Хуммелей» и дивизиона легких гаубиц на тягачах RSO.
Нельзя не отметить близнецовой похожести перегруппировок конца февраля и начала марта 1944 г. по обе стороны фронта, пусть и с разными целями. Штабисты перенарезали разграничительные линии, готовили приказы о переброске соединений, пусть и с разными целями. Советская сторона это делала в рамках подготовки к наступлению, немецкая – с целью упрочнения фронта обороны. Все замысловатые перемещения словно разворачивали главные силы группы армий «Юг» фронтом на северо-восток, для отражения наступления 1-го Украинского фронта. Выше было показано, какие сложности вызвало решение начинать операцию 4 марта советской стороне. Однако промедление лишь усиливало оборону 1-й и 4-й немецких танковых армий, удар последовал в разгар затеянной Манштейном перегруппировки.
32
NARA T313 R408 frame 8700011.
33
В Красной армии такая практика тоже имела место, и далее будут приведены примеры ее использования.
34
NARA T314 R1524 frame 871.
35
NARA T313 R408 frame 8700011.
36
NARA T313 R70 frame 7307106.