Счастливый торт Шарлотты

Во-первых все стены были затянуты новыми гобеленами, ниши для спанья устелены шкурами в два раза толще, а поверх еще и тонкими ткаными покрывалами. Пол был тоже устелен, и хотя воздух был прохладен — ходить по нему босыми ногами было не холодно. Прозрачная кисея отделяла спальную часть комнаты от туалетной. Здесь тоже всё было продумано — стоял ночной горшок, покрытый деревянной крышкой, лохань для мытья была вместительной, к ней были приставлены небольшие ступенечки. Вдоль стены располагалась толстая деревянная панель, на которой стояла миска для умывания, несколько кувшинов, умывальные принадлежности и стопка полотенец. И в довершении всего этого средневекового пятизвездночного великолепия, над панелью красовалось приличных размеров зеркало.

Я подумала, что слишком заработалась и надо бы тоже подумать о том, чтобы сделать свою жизнь в городе более комфортабельной. И, кстати, с помощью моей прогрессивной мысли Алан мог бы соорудить что-то вроде водопровода. Я машинально присела на крышку стульчака, как на табуретку, и стала размышлять, как всё можно обустроить у меня дома.

Зарабатывала я теперь настолько хорошо, что привезла Гвендолин всю сумму, которую она дала мне с собой при побеге, так что могла себе позволить хороший дом, комфортные условия, красивые вещи. Но какой в этом смысл, если скоро мне придётся выходить замуж, да еще и за человека, который, похоже, не горит желанием меня видеть, хоть и вынужден заключить со мной брачный союз.

Я переоделась в длинную и тёплую ночную рубашку, которую сшила себе на зиму из материала, похожего на байку, только толще. В ней мне были не страшны никакие спартанские условия. Я сделала её настолько длинной, что могла и ноги в неё завернуть. Нырнув под одеяло в нишу, я, подрожав чуть-чуть, быстро согрелась.

После долгого дня мои веки уже смыкались от усталости, но я, отогнав на мгновение сон, вызвала в своём воображении лицо герцога Корнуолла, которое видела всего лишь однажды и мельком. Тогда он задумчиво стоял, не реагируя на царящее вокруг веселье. Я уже не могла вспомнить четко его черты, но как вспыхнули его глаза, когда он услышал обо мне — это я помнила. Мне стало жарко и я подумала, что рубашка слишком тёплая. А потом уснула.

Утром я проснулась от осторожных, почти неслышных движений Агаты, которая принесла горячую воду в здоровенном кувшине и тут же стала разбавлять её.

— Доброе утро, леди Шарлотта, — почтительно склонилась она, а я не без труда выпуталась из своего спального мешка и бодро вскочила. Меня переполняла энергия и чувство какого-то сладкого предвкушения. Как хорошо, что я приехала!

— Доброе утро, Агата! — я проскользнула за прозрачную кисею и как есть, без ничего, посмотрела на себя в зеркало. Я напомнила себе картину Ренуара “Купальщица”.

— Вода остынет, — поторопила меня Агата, а я увидела, что купальня была наполнена теплой водой.

— Господи Боже, Агата, когда ты успела??? Какое счастье! Спасибо!

— Ну что вы, госпожа, — смутилась Агата, — давайте-ка я помогу вам взобраться. А потом и вымою.

Я с наслаждением погрузилась в гоячеватую воду, закрыла глаза и издала звук удовольствия.

— Ааах, как хорошо… — я хотела, было, сказать, что сто лет не принимала вот такую горячую ванну, но вовремя прикусила язык.

Агата намылила кусочек мягкой ткани мылом, пахнущим мёдом и принялась натирать мне части тела. Я не стала противиться, почувствовав себя на каком-нибудь спа-курорте.

— Вот вы тоже ванну любите, как и леди Гвен, а прочие дамы не любят. Приезжал к нам один вельможа с женой, так она говорит, мол, ванну мне не нужно набирать, я только в прошлом месяце мылась, — Агата прыснула, орудуя не хуже заправского банщика.

— Ммммм, — только и смогла ответить я, выражая согласие с её весельем.

Когда она закончила я встала в полный рост и несколько раз облилась уже холодной водой. После этого растерлась жестким полотенцем и пошла одеваться.

Я выбрала повседневную, но достаточно нарядную домашнюю тунику винного цвета почти без отделки. Она была достаточно закрытой, поэтому я подобрала к ней украшение из витой потемневшей серебряной цепи. Вполне пристойно.

Гвен вчера сказала мне, что их приём должен состояться через четыре дня и вовсю идут приготовления. Значит, меньше, чем через неделю я увижу своего будущего супруга. Сердце моё сладко и глупо сжалось, а я тихонько рассмеялась над своим трепетным состоянием. Скажи мне кто об этом месяца два назад — ни за что бы не поверила!

В этот момент в покои вошла Гвен, а следом влетела Ния и повисла на мне.

— Шарлотта! Это правда! Я думала, Гвен разыгрывает меня, как обычно.

— Ну уж, как обычно, — усмехнулась Гвендолин и поцеловала меня в щеку, — как тебе спалось, дорогая? Всё хорошо?

— Всё чудесно, дорогие мои девочки! Я так счастлива снова быть с вами.

Гвендолин довольно кивнула.

— Отлично. Значит, сейчас идём завтракать, а потом мы с Нией покажем тебе замок. Он не похож на наш. А что это ты вся прямо сияешь?

— Сама не знаю, Гвен, — ответила я, невольно улыбаясь. — Просто настроение хорошее.

— Ну или у влюблённых рот до ушей, — поддразнила она меня, — ждешь его?

Я смотрела на неё и она всё видела сама.

— Это так глупо, Гвен! Сама не понимаю, что со мной происходит. Всё было ровно наоборот. А теперь — да, жду.

— А кого вы ждёте? — с любопытством спросила Ния.

— Мы ждем новый торт Шарлотты! — таинственно произнесла Гвендолин, наклонившись к сестрёнке. — Пойдемте проверим, может, он уже приехал?

И мы с веселым шумом покинули мою опочивальню.

Всё складывалось самым наилучшим образом. Сэр Дилвин принял меня почтительно и ласково. Это объяснялось как и моим высоким положением, так и отношением ко мне его супруги. А её счастье было для него высочайшей ценностью. Было видно, как они любят друг друга. Гораздо сильнее, чем в день свадьбы. А теперь их еще сильнее связывало ожидание ребенка. Оба светились, когда смотрели или касались друг друга.

Гвен была абсолютно счастлива и вознамерилась сделать все возможное, чтобы так же счастлива была и я.

Во время завтрака все пробовали пироги и печенье, которые я привезла с собой, а так же торт, заказанный Гвендолин на прошлой неделе.

— Госпожа Шарлотта, ваши таланты просто невероятны! — Дилвин с аппетитом ел грушевый тарт, показывая рукой слуге, чтобы тот положил ему еще и лимонный пирог. — Как это называется? Ну очень вкусно!

— Сэр Дилвин, это называется королевская ватрушка. Я очень рада, что могу сделать для вас что-то приятное за ваше гостеприимство, — я улыбнулась ему.

— Кстати, а вы знаете, — обратился он ко всем присутствующим, — что до короля дошли слухи о новом необыкновенном кондитере, еще с нашей свадьбы, да-да.

Гвендолин захлопала в ладоши, к ней присоединилась и Ния.

— Сэр Дилвин, — обеспокоенно спросила я его, — чем это может обернуться для меня? Конечно, говорить о том, что я не хотела бы публичности, уже смешно, потому что немного поздновато, но а в целом?

Дилвин пожал плечами.

— Кто знает. Если бы вы были просто Шарлотта, из рабочего сословия или из крестьян, он заполучил бы вас себе на службу, хотели бы вы того или нет. Но вы — особа благородная, это полностью меняет дело. Думаю, вскорости вам поступит какой-нибудь заказ, и вам дадут понять о важности его исполнения. Так король захочет удовлетворить своё любопытство.

Гвен с любовью посмотрела на мужа.

— Дорогой, ты такой умный!

Дилвин поцеловал кончики её пальцев и снова принялся за пироги.

После завтрака мы отправились осматривать замок. Его особенностью был сад, который располагался в разных уровнях замка. Первый выход открывался на террасу, усаженную плетистыми розами. Умелые руки ухаживали здесь за ними, розы выглядели великолепно. Их цветушие ветви создавали несколько восхитительных нежных арок и переходов на другие уровни сада.

— Гвен, просто сказочно! — я подошла к каменному ограждению и посмотрела вокруг — вид открывался, как в сказках Толкиена — сам замок с этой стороны расположился на крутой скале, окруженной парком, а дальше лесом, ближайшая деревня была видна с его стен. Насколько хватало глаз, раскинулись зелёные холмы, которые уже приобретали осенние оттенки.