Страница 5 из 17
В Западной Европе и через 1°° лет после официального антипомывочного прессинга церкви совмещение необходимого, приятного и полезного в «одном банном флаконе» оказалось незыблемо – традиции, однако!
Э. Фукс в своей «Истории нравов в эпоху Ренессанса» приводит следующие данные. В период с 1426 по 1515 год каждая из пяти деревень в окрестностях Ульма имела свою баню (баню в понимании Э. Фукса!). В Цюрихе насчитывалось пять бань, в Шрейере – девять, в самом Ульме – десять, в Базеле – одиннадцать, в Нюрнберге – тринадцать, во Франкфурте-на-Майне – пятнадцать, в Вене – двадцать одна.
Таким образом, подозрение во лжи с Флетчера надо снимать: упоминание им банных печей в Германии XVI века почти достоверно. «Почти», так как во всех приведённых примерах речь велась лишь о городском населении, но что творилось с гигиеной в западноевропейских деревнях – непонятно.
Таки мытая Европа и начало промышленного бума
Что же мы получили «в остатке»?
Во-первых, байки о немытой Европе Средневековья в целом – это фейк, историческое заблуждение, но лишь отчасти. Это заблуждение превращается частью в быль, но лишь с тем учётом, что, во-первых, русское понятие «баня» принципиально отлично от этого термина в странах Западной Европы, где применим лучше термин «купальня».
Во-вторых, абсолютная немытость была в моде лишь у надстройки общества.
В третьих, и – это уже вывод, сводящий баланс событий, и выводящий в совсем иную область: только тогда, когда в XVI веке Германия, Англия и Франция решили воплотить в жизнь аксиому Достоевского-Ницше, укрепив свою национальную идентичность свойственной только их государствам религией (то есть тогда – идеологией), отказавшись подражать и подчиняться Ватикану, только тогда начался торгово-промышленный – и техно-расцвет этих наций, в том числе, и возрождение помывочной практики в поселениях с большим скоплением людей.
Итог этого подъёма пассионарности известен из работы Питирима А. Сорокина с подсчётом мыслителей, внёсших заметный вклад в развитие цивилизации с 58° г. BC до 19°° года. К сожалению, среди 1179 гениев планеты русских имён в том списке всего-то лишь 1,3 %. И понятно почему так мала эта доля: после царя Ивана IV Грозного Россия отошла от своего исконного и уникального понимания сути учения Христа, трудами Дома Готторпов-Романовых свалившись по сути в иудохристианство, то есть в микс изначально несовместимых идей.
С причинами же «тёмного болезненного цвета лица» и, в основном, у женщин всё много серьёзнее, чем полагал населенец Острова-на-Углу Европы! Флетчер элементарно не разобрался в столичной моде XVI века, разумеется и в медицине он был не силён. Дело тут отнюдь не в активной «топочной» деятельности наших предков и её последствиях, а в употреблении женщинами свинцовых белил и ртутных мушек, что московские барышни (но точно не крестьянки!) почему-то (почему, кстати?) считали шиком моды: см. мои комментарии к ст. 2 в теме 9.1.17.s на Сайте. Откуда и проистекал их болезненный цвет лица. Ведь в конце концов у русских мужчин англичанин той болезненности не углядел!
Однако в этой неосторожности предков винить нельзя никак, так как вплоть аж до начала XX века вообще никто на земле даже и не догадывался о связи жутких болезней с применением свинца и ртути в быту, а русская мода XV века в начале XX-ого аж даже реинкарнировалась в Англии (sic!), где аристократки никак не могли допустить цвет своих лиц таким же, как и у загорелых крестьянок; в итоге они наносили на свои милые мордашки свинцовые белила!
Более того: ртуть активно использовалась в медицине, где она (в форме мази или через вдыхание паров) считалась в начале XX эффективным средством при лечении сифилиса!
Вдумайтесь! До тех пор, пока в XIX веке чугунолитейное производство не «встало на крыло», из свинца делались даже водоводы! Что, кстати, послужило причиной великого горя, в частности, в семьях первых двух Романовых, потерявших из-за свинцового отравления многих детей, а почти все выжившие их потомки стали калеками, да и сами цари ушли в мир иной в цветущем для мужчин возрасте в 49 и 47 лет (Пётр I Алексеевич, к счастью, в Кремле почти не жил, умер по случаю в 53).
Заскоки современной идеологии России
И тут пора на примере свидетельства англичанина поставить всё, что сегодня стоит на голове, на ноги. Да, бывший министр культуры РФ, д.и.н. В.Р. Мединский во многом прав: иностранцы, побывавшие в России, порой писали свои мемуары о путешествии в Московию, сдабривая их мерзостными фейками, и крайне тенденциозно. Да, – и это истинная правда! – многие из них занимались к тому же откровенным плагиатом, для пущего словца воруя контент у коллег целыми блоками, и, мало того, обильно разжижая эти текстовые заимствования своими фантазиями. Но даже Владимир Ростиславович вряд ли смог бы ответить на вопрос: а какая доля в мемуарах того или иного иностранного графомана является чистой воды напраслиной, а какая – чистой правдой о нашей стране?
Возникает и другой вопрос: если г-н Мединский чуть ли не всех иностранцев упрекает в откровенных выдумках, то почему он и его коллеги с такой же яростью борьбы за правду не ополчаются на десятки «пиратских» копий Национальной летописи (см. корпус ПСРЛ, в котором аж целых 43 тома повествуют об одном и том же, но пера примерно 17° разных интерпретаторов)[2]? Ведь во многих из них подчас выпирает ослиными ушами полная околёсица: см., например, катастрофические для чувства патриотизма и имиджинологии примеры из нашей истории в выпуске 4 серии моих Эссе, а также в примечаниях[3].
Просто так уйти от ответа не получится, так как свидетельств иностранцев о России XV–XVII вв. набирается где-то под сотню, и свидетельств не только засланцев Ватикана, бойцов «невидимого фронта» и торгово-промышленных шпионов Старого Света, но также «показаний» множества вовсе не ангажированных людей, как и представителей мусульманского мира. Хотя последние, например, типа клинического казнокрада ибн Фадлана, также не могли удержаться от фантазий.
Но чем обоснована необходимость селекции исторической информации именно сегодня?
То есть наставления Платона и ныне являются флагом кремлёвской власти:
– Разве можем мы так легко допустить, чтобы дети слушали и воспринимали душой какие попало мифы, выдуманные кем попало и большей частью противоречащие тем мнениям, которые, как мы считаем, должны быть у них, когда они повзрослеют?
– Мы этого ни в коем случае не допустим.
– Прежде всего нам, вероятно, надо смотреть за творцами мифов: если их произведение хорошо, мы допустим его, если же нет – отвергнем. Мы уговорим воспитательниц и матерей рассказывать детям лишь признанные мифы, чтобы с их помощью формировать души детей скорее, чем их тела – руками. А большинство мифов, которые они теперь рассказывают, надо отбросить. [Государство]
Похоже, что и остальные три базовые книги в Кремле не забыты (см. мою статью «Для наивных россиян – это мифы…» на Яндекс. Дзен), коль историк О.А. Платонов, чьи работы так обильно цитировал в своей докторской диссертации г-н Мединский, ныне назначенный Президентов РФ отвечать за всю историю России, так удачно скомпилировал Платона:
«Критерием положительной или отрицательной оценки (т. е. критерием селекции информации – А.Г.) могут быть только национальные интересы России. Первый вопрос, на который должна честно ответить историческая наука – насколько то или иное событие или частное деяние отвечает интересам страны и народа. Взвешивание (событий или частных деяний) на весах национальных интересов России создаёт абсолютный стандарт истинности и достоверности исторического труда» [Цитата из диссертации В. Р. Мединского].
2
О масштабах «пиратства» монахов-летописцев и их способностях использования стиля фэнтези в своих трудах всего лучше судить после прочтения фундаментальной работы акад. А.А. Шахматова: —СПб: «Разыскания о русских летописях», 19°8 г. (см. фрагмент на Сайте), а также после ознакомления с работами современных учёных, вскрывших ранее «почему-то» незамеченные факты откровенных подлогов, например, вставки-новодела листа 8 Радзивилловской летописи, на котором «почему-то» оказалась изложена норманнская версия образования Руси (см., например, исследование А.Е. Гуца).
3
В Царь-книге под 6624 годом имеется запись: «В 1124 году. Я, грешный инок Селивестр игумен святаго Михаила, написал книгу эту, называемою греческим языком Гранограф, русским же языком переводите Временник, то есть Летописец».
В XV в. Гутенберг для издания первой печатной Библии извёл на изготовление пергамента стадо баранов в 3°° голов, книга набрала объём в 1272 страницы и была издана в 35-ти (как говорили на Руси) харатейных копиях и ещё 15° копий было напечатано на итальянской бумаге (сохранилось, соответственно, 12 и 36 экземпляров). При этом Гутенберг сетовал, что он использует бумагу вынужденно, так как денег на закупку пергамента на весь тираж не хватает.
Изданная в XVI в. на тряпичной бумаге (бомбицине) Царь-книга, имеет объём в 9745 листов, то есть оказалась почти в 11 раз больше Библии Гутенберга!
На этом фоне не слишком ли грандиозен объём трудозатрат Селивестра – автора, по крайней мере части самой большой Никоновской (Патриаршей) летописи, – которую он начал выкладывать на алтарь русской истории четырьмя столетиями ранее? В то время как самый древний документ, написанный на пергаменте, датируется не ранее XIV в. Причём таких документов-раритетов в наших хранилищах всего-то не более двадцати. Что означает одно: абсолютно все летописи реально написаны в XV–XVI вв., а правились, похоже, вплоть до XIX в. И правились не только русские летописи.