Картина Сархана

Лиза вошла в лифт, развернулась на месте и нажала кнопку. Поймала на себе взгляды стоявших в очереди мужчин и женщин. Мужчина-ледокол посмотрел на кнопки лифта и молча нажал куда-то. Видимо, исправляя ошибку Лизы. Глухо звякнул колокольчик, что-то щелкнуло. Двери лифта раскрылись. Лиза уверенным шагом двинулась вперед. Показалась девочка-хостес и тут же исчезла. Мужчина-ледокол тоже пропал. Лиза осталась одна. Парсли сидел в дальнем конце зала, у окна, полубоком к ней. Он мог ее заметить, а мог и не заметить. Или сделать вид, что не заметил. Но она знала, что с этим делать.

Лиза замедлила шаг и посмотрела влево. Около нее, чуть сзади, шла девочка-хостес, даже не пытаясь спросить, ожидают ли гостью. Лиза молча забрала у нее из рук меню. Девочка, кажется, оцепенела, она не возражала. Только поморгала глазами, а потом остановилась. Лиза неторопливо подошла к Рубену, неотрывно глядевшему в окно, встала у него за правым плечом и спросила:

– Чего желаете?

– Я жду даму. – Парсли повернулся, чтобы сказать что-то еще, но наткнулся на нее взглядом и, кажется, несколько растерялся. – Мисс Ру.

Если он и растерялся, то обрел самообладание мгновенно. Он не стал неловко вставать, чтобы с ней поздороваться. Просто улыбнулся и указал рукой на стул слева от себя. Не напротив. Лиза положила меню на стол и села на указанное место.

– Чего желаете? – Рядом мигом возник официант.

– Мне вина, а даме черный кофе, – распорядился Парсли.

Официант изобразил полупоклон и исчез. Лиза все это время изучала клиента. Он действительно прилично выглядел, фотография в файле оказалась актуальной. Пиджак, судя по чуть скругленному нагрудному карману и расстегнутой последней пуговице на манжете, был сшит на заказ. Наверняка и рубашка тоже.

Парсли повернулся и молча посмотрел на нее. Лиза улыбнулась и отвела глаза в притворном смущении. Пауза затягивалась.

– Я вам нравлюсь? – Лиза посмотрела в глаза Парсли.

– Иначе зачем вы здесь? – ничуть не растерявшись, ответил вопросом на вопрос Парсли.

– Возможно, вы просто хотели поговорить о Сархане.

– Ничего не мешает мне поговорить о чем угодно, – заметил он. – Но для начала мне интересно, куда попытаетесь направить разговор вы.

«Попытаетесь, – мысленно отметила Лиза. – Все-таки я была права: моральный урод».

– Я бы поговорила о литературе.

– Вы считаете, это мне интересно? – Он прямо-таки скривился, но это неважно: если тебя нельзя тянуть, значит, можно толкать.

– Почему нет?

Очень не вовремя возник официант с бокалом вина и чашкой кофе. Это создало естественную паузу в разговоре. Парсли посмотрел на Лизу, на стоявшую перед ней чашку кофе.

– Пейте, – приказал он, не отрывая взгляда.

Лиза спокойно взяла чашку в одну руку, блюдце в другую. Сделала маленький аккуратный глоток. Парсли смотрел на нее каким-то странным взглядом.

– Сделайте большой глоток.

Лиза стрельнула глазами в сторону, туда, где сидел мужчина-ледокол. Его почти скрывала тень и удачно расположенная лампа, но она знала, что стоит только сделать знак, и… Она сделала большой глоток и едва не поперхнулась.

– До дна, – приказал Парсли.

Она повиновалась и осушила всю чашку кофе. Посмотрела ему в глаза и поставила обратно на стол блюдце и чашку.

– Как вам кофе? – поинтересовался он как ни в чем не бывало.

– Неплохой, но бывало и лучше, – сдержанно ответила Лиза.

– Вам понравился?

Она не могла понять по его тону, это издевка или он не в себе.

– Нет.

– Вы хотите поговорить об этом?

– Если вы хотите…

– Вы, – перебил он ее и выделил это слово интонацией, – хотите поговорить об этом?

– И да и нет.

– Вот так же и я, – вдруг удивительно легко и очаровательно улыбнулся он.

– Что? – Лиза не совсем поняла, о чем речь.

Парсли вздохнул и улыбнулся:

– Это вам демонстрация моих отношений с литературой. Я и хочу о ней поговорить, и нет. Так понятно?

«А еще ты больной, – подумала Лиза. – Так понятно?»

– Вполне.

– Не думаю, – покачал он головой. – Вам все равно не понять.

Лиза провела параллель с Саймоном. Тот тоже утверждал, что ей чего-то не понять.

– Тогда мы можем поговорить о вашей работе. – Лиза решила немного отомстить.

– О чем? – Он посмотрел на нее как на чумную. – Я правда похож на человека, который работает?

Да, он не стесняется этого, поняла Лиза. Он гордится. Или делает вид, что гордится.

– Тогда мы можем поговорить о Сархане.

– Почему вы напоминаете мне мою жену? – вдруг спросил он.

– Я не знаю. Это плохо?

– Не важно. Лучше о Сархане, чем о моей жене. Не думаю, что стоит обсуждать ее с вами.

«Со шлюхой, ты хотел сказать, – подумала Лиза. – Чего у него не отнять, так это способности сплетать слова в удавку. Я будто из одной ямы в другую падаю».

– О чем вы сейчас подумали? – поинтересовался Парсли.

– О том, что вы почему-то хотите сделать мне больно. – Она сама не поняла, удалось ли ей придать голосу слабость и неровность.

Он какое-то время смотрел на нее то ли с интересом, то ли с жалостью. Лиза подумала, что, если она заплачет, ему это, скорее всего, понравится.

– Я не думаю, что вы способны чувствовать боль.

– Почему?

– Вы только что выпили чашку горячего кофе, – пояснил он, – и это не произвело никакого эффекта. Честно говоря, я думал, что вы не сделаете больше одного глотка, но потом мне стало интересно, как далеко вы готовы зайти ради денег.

– И вы решили, что мне не больно?

– Я не хотел сделать вам больно, – помотал головой Парсли.

«Хотел, – подумала Лиза. – И еще хотел показать мне, кто тут главный. Любишь власть, значит».

– А чего бы вы хотели? – Она задала этот вопрос, глядя ему в глаза, при этом ее взгляд был расфокусирован. – Чего бы вы хотели на самом деле?

Он какое-то время молчал, глядя на нее, потом, сам того не заметив, сглотнул и криво улыбнулся. Взял бокал вина, сделал большой глоток.

– Видит Бог, лучше уж о Сархане! Или о литературе, или о чем бы то ни было!

– Тогда давайте о Сархане! – Лиза улыбнулась.

– Почему вам это интересно? – спросил он и махнул рукой официанту.

– Вы подали на него в суд. Мне интересно почему.

– Не на него, а на Хёста. Кстати, де Йонг дура, если думает, что может найти его через суд. Она судит людей по себе.

– В каком смысле?

– Она думает, что если она дура, то все остальные тоже. Либо бабка просто с ума сошла от зависти. Я думаю, Хёст предусмотрел все варианты. До Сархана так не добраться.

– А как до него можно добраться?

Появился официант с бутылкой вина, долил в бокал Парсли.

– Вы что-то хотите? – поинтересовался он у Лизы.

– Кофе, пожалуйста.

Официант снова сделал полупоклон и растворился в воздухе. Парсли долго и внимательно смотрел на Лизу, крутя в руке бокал вина. Потом сделал большой глоток и спросил с интересом:

– Зачем вы это сделали?

– Что?

– Заказали кофе! Я же этим кофе пять минут назад чуть не… – И тут его предала способность подбирать слова.

«Чуть не изнасиловал меня», – мысленно продолжила Лиза.

– Чуть не убил вас. Пусть и не специально.

– Я люблю кофе и надеюсь, что теперь смогу выпить его так, как мне нравится.

– Боги! – Он, кажется, искренне восхищался. – Это бесконечно красиво! Особенно в том контексте, в котором эта чашка кофе была выпита. Простите, я… Вы просто чудо!

«Да что ты? – подумала Лиза. – А если так?»

– И вы дорого платите за это чудо.

Парсли просто рассмеялся. Потом махнул рукой.

– Лучше я буду платить, чем мне.

Лиза почувствовала, как хрустнул зуб. Оказывается, она сжала челюсть с какой-то сатанинской силой.

– Вы презираете деньги?

– И не только деньги, – кивнул он, махнув рукой официанту. – Я презираю все! Кроме искусства.

– Почему?

– Потому что искусство позволяет мне хотя бы ненадолго освободиться от презрения. Когда я говорю, что презираю все, то имею в виду буквально все. Это утомляет.