Бора

Крепко схватив племянницу за плечо, она повела её в сторону гостиной. У входа в комнату их уже поджидала Лидия Петровна.

– Мира, – обратилась бабушка к оцепеневшей внучке, лишившейся дара речи, – за дверью ждёт человек. Его имя Нил Майер. Он молодой доктор с Земли, и его визит связан с усыновлением твоего ребёнка. Запомни, Нил Майер.

От безысходности впав в ступор, девушка замерла, силы стремительно покидали её тело, трепещущее сердце готово было вырваться из сдавленной груди и мчаться в противоположную сторону, а на побелевшем лице застыла гримаса нестерпимого кошмара. Насильно вталкиваемая в комнату, несчастная мать даже не сопротивлялась. Подчиняясь судьбе, Мирослава сгорала от горя. «Не сейчас. Подождите. Рано. Слишком рано», – проносился в её мозгу крик, сдавленный в горле непробиваемым комом и неспособный вырваться наружу.

Дверь позади с грохотом затворилась. В помещении, наполненном светом, царил горьковатый аромат мужского одеколона с нотками цитруса. Тёмная фигура в строгом чёрном костюме возвышалась посреди гостиной. Устремив взор в окно, мужчина стоял спиной к юной матери. Медленно развернувшись, незнакомец пристально окинул девушку тяжёлым взглядом, но вмиг просиявшие глаза наполнились искренним теплом.

– Здравствуйте, меня зовут Нил Майер, – сдерживая улыбку, произнёс Игорь, – ладно, Мира, не смотри на меня так, – добавил он при виде недоумевающего выражения на её лице.

Усадив взволнованную подругу на диван, он присел рядом.

– Ты тоже сменил имя? – осведомилась она дрожащим голосом.

– Да, пришлось, так безопаснее, – отозвался он. – Так понимаю, отец ребёнка – Савелий, верно?

Не поднимая покрасневших глаз, девушка судорожно кивнула. Малыш, вытаращив большие глазёнки, старался не издавать ни звука.

– Почему ты ничего не сказала, когда я приезжал в прошлый раз? – не унимался молодой человек.

– Я так же, как и ты, боюсь. Мне страшно, – вымолвила она, уставившись в бледное лицо товарища.

От прежнего золотистого оттенка кожи не осталось и следа, но тело заметно набрало массу, под одеждой угадывались очертания крепкой мускулатуры.

– Ты похорошел, – заметила юная особа.

– Оу, ну я много занимался спортом и к тому же умудрился получить образование, – похвалился парень, – мне ведь и так какие-то полгода оставались. Правда, – помявшись, продолжил он, – дабы обезопасить себя, мне пришлось не просто сменить имя, а стать другим человеком. По документам я не имею и никогда не имел никакого отношения к Селене, мне двадцать семь лет. Официально моя якобы жена погибла, оставив новорожденного младенца.

– Ты отлично подготовился.

– Я готов забрать ребёнка. И гарантирую, что он будет в безопасности, но… Мира… В этой жизни мы видимся с тобой в последний раз, как бы тяжело ни звучали мои слова.

Девушка молчала, плотный ком, намертво застывший в горле, не пропускал слов. Взглянув в яркие голубые глаза, всматривающиеся, казалось, в само сердце матери, Мира, осознавая свой долг, протянула маленький свёрток другу. Она обязана была сделать всё для сына, ибо его благополучие в приоритетах девушки уверенно занимало лидирующие позиции.

– Я не забираю его у тебя насильно, – смутившись, вымолвил парень при виде того, как дрожали её руки.

– Я знаю, Нил Майер, – помедлив, произнесла она, – я знаю. Спасибо тебе. Спасибо за всё, что сделал для меня, для Савы, и спасибо за всё, что сделаешь для нашего сына. Только скажи малышу: его мать умерла. Я не хочу, чтобы он считал, будто его бросили.

– Разумеется! – воскликнул молодой мужчина, прижимая к разгорячённой груди чужого младенца. – Я могу уехать с ним чуть позже, – добавил он, внимательно осматривая пухлого карапуза, – и ты сможешь провести с ним больше времени.

– Потом будет тяжелее прощаться.

Нежно чмокнув ребёнка в лоб, она в отчаянии бросила на товарища испепеляющий болью взгляд. Вмиг прижавшись друг к другу, их пылкие тела слились в безудержных объятиях. Осторожно прикоснувшись к лицу Игоря, юная особа страстно прильнула к его сладким губам. Ответив взаимностью, он крепче обхватил девушку за талию, аккуратно придержав мальчика. Их поцелуй, пусть и недолгий, говорил больше, чем сотни бессмысленных слов, в нём читались и жалость, и понесённые утраты, и горечь, отравляющая юные сердца, и ужас, неумолимо преследующий невинные души. Словно крик о помощи, их мимолётная страсть утопала в бесконечности предстоящей разлуки.

– Прощай, – тихо произнесла Мира, немного отстранившись от Игоря.

– Прощай, – тем же тоном отозвался он.

Сквозь плотный туман в небе виднелась маленькая искра. Вспыхнув ярким пламенем, она мгновенно погасла, скрывшись из виду в бескрайнем пространстве. Вглядываясь ввысь, Мирослава мысленно провожала частичку своей души. Теперь Игорь возлагал на себя полную ответственность за хрупкую жизнь. С чувством выполненного долга девушка смутно осознавала, что для неё всё было кончено.

Холодный ветер тревожил листву, но Мира не ощущала озноба. Крутя в руках карту памяти, единственное наследие покойного отца, она в сотый раз задавала один и тот же вопрос и в сотый раз не находила ответа. Раскопав небольшую яму в сырой земле, девушка бережно опустила чёрный предмет в рыхлую почву и, присыпав грунтом, небрежно отряхнула грязные дрожащие руки.

Призраки прошлого неустанно преследовали больной рассудок. Они молили, кричали, звали, они заманивали разум в ловушку. Но теперь Мирослава была свободна, на её плечах отныне не лежал груз ответственности за чужую жизнь. Она знала, что настал момент истины.

Ледяной дождь обжигал плоть. Крупные капли потоком стекали по содрогающемуся телу. Утопая в мокрой траве, девушка окуналась в забытье. Ей отчётливо мерещились до боли знакомые лица: Сава, Кристина, отец и даже мать. Они улыбались, словно и не было разлуки, словно страшная трагедия не стёрла их облики, не искривила воспоминания. Мирослава скучала, тоска отравляла сердце. Она страстно желала встречи с теми, чьи мысли канули в небытие.

– Милая, быстро в дом! – скомандовал громкий голос, безжалостно вырвавший юную особу из сновидений.

Нехотя поднявшись, она без энтузиазма потащилась вслед за Ириной. Тётушка немедля отвела племянницу в ванную комнату.

– Тебе помочь? – осведомилась она, наблюдая, как исхудавшее тело племянницы медленно погружалось в горячую ванну.

– Нет, спасибо, я просто хочу спать.

Заперев дверь, девушка расслабилась. Тёплая вода, обволакивая плоть, впитывала печали, но мёртвые не унимались. Распахнув глаза, Мира встрепенулась. Ещё немного, и она бы с головой ушла под воду. «А это идея!» – пронеслась навязчивая мысль. Прохладный воздух дурманил свежестью, доносившейся из приоткрытой форточки. Стрекотание насекомых погружало в транс. Потянув руку к небольшой полочке с душевыми принадлежностями, девушка крепко сжала в ладони бритвенный станок. Острое лезвие с лёгкостью скользнуло по запястью, потом снова и снова. Тупая боль эхом пронеслась по всему телу. Сознание медленно окуналось в нирвану. Отдавшись на волю судьбе, Мирослава сомкнула тяжёлые веки и расслабилась.

Она не испытывала сожаления. Чувства ускользали в пустоту. Смешиваясь с кровью, покрасневшая вода обволакивала плоть. Больше не было ни страха, ни боли, ни сожалений. Только тишина, только спокойствие.

Глава 3. Новые знакомства

Мне снился сон. Ужасный кошмар. С усилием распахнув тяжёлые веки, я резко вскочила с кровати и забилась в угол. Поскуливая словно раненый щенок, я захлёбывалась горькими слезами. Обманчиво сладостный Морфей, даровав жуткие видения, отравил разум. Сердце бешено колотилось. Сквозь бурлящий поток неразборчивых мыслей пробивалась одна. «Это не сон». Застав врасплох, первые воспоминания безжалостно накрыли сознание.

Знакомая палата госпиталя была наполнена светом, слишком ярким, чтобы, озираясь по сторонам, не ощущать неприятного жжения в заплывших глазах. Выскочившая игла свободно и как-то замедленно трепыхалась в воздухе, пока лекарство, скатываясь из металлического основания каплями, падало на пол, образуя мутную лужу.