Бора

Устроившись подальше от толпы на невысоком бордюре, Мирослава равнодушно оглядывала проходивших мимо незнакомцев. Редкие капли дождя, падая на бледную кожу, вызывали на ней лёгкое раздражение, обжигая плоть холодом и ядовитыми примесями.

– Мира! – радостно воскликнул знакомый голос.

Подняв глаза, девушка с удивлением увидела перед собой красивую молодую женщину.

– Ирина? – неуверенно осведомилась юная особа.

– Ну кто же ещё? – отозвалась та, искренне улыбнувшись. – Ты разве не помнишь меня? Я троюродная сестра твоего отца.

Медленно поднявшись, обессиленная Мира укрылась в родных тёплых объятиях в поисках защиты и понимания.

– Бедная моя девочка, – вымолвила Ирина, аккуратно поглаживая белокурую гриву.

– И кто это у нас здесь? – раздался ироничный возглас позади.

Обернувшись, девушка заприметила стремительно приближающийся силуэт, в котором узнала свою бабушку Лидию Петровну. Низенький, осунувшийся вид пожилой женщины ни в коей мере не портил величественный образ серых глаз, оценивающих мир сквозь призму пройденной жизни, долгой и насыщенной. Дрожащими сморщившимися руками старушка притянула к себе юную особу и, немного задрав острый подбородок, чмокнула внучку в щёку, предварительно привстав на носочки. Впервые за долгие недели Мирослава почувствовала душевное облегчение.

Короткие седые волосы покрывала соломенная белая шляпа с большими полями, украшенная искусственными цветами. Бросая тень на смуглое лицо, она придавала облику бабушки изящества, зачастую присущего ухоженным женщинам в преклонном возрасте. Глубокие морщины ничуть не искажали правильного овала лица, не уродовали крупный вздёрнутый нос, не коверкали впалые щеки, подчёркиваемые широкими скулами. Идеально сидящий белоснежный костюм скрывал несовершенства фигуры и визуально осветлял пигментированную загорелую кожу.

– Вы, как всегда, обе прекрасны, – заметила Мира, опуская печальный взор.

Словно в спасательный круг, неожиданно подброшенный судьбою, она вцепилась слабой хваткой в запястья родственниц, не желая ни на секунду отпускать их. Нежный девичий румянец больше не играл на бархатных щеках, пухлые губы не растягивались в задорном оживлённом смехе, яркие голубые глаза, потускнев, не излучали радостной энергии, ими завладела неумолимая печаль, ибо не утихала боль в сердце, раны, нанесённые ему, были неизлечимы.

Устраиваясь на одной из лавочек, Лидия Петровна с брезгливостью оглядывалась по сторонам. Суровый пристальный взгляд выражал явное недовольство. В силу возраста пожилая женщина плохо переносила длительные межпланетные перелёты, к тому же местный климат неблагоприятно сказывался на ослабленном организме. Скрывая накатывающую тошноту, она невольно становилась жертвой раздражения, но, сдерживая вспыльчивый темперамент, упорно старалась казаться бодрой и сильной.

Не желая затрагивать серьёзные темы, родственницы, дабы не обременять юную подопечную тревожными мыслями, принялись бурно обсуждать невыносимый климат планеты. Ближе к вечеру, уложив их отдыхать, Мира, незаметно проскользнув под носом у дремлющих охранников, отправилась на долгожданную встречу. Игорь выглядел взволнованно и, несмотря на неважное самочувствие, нашёл силы для свидания с подругой.

– Чёрт возьми, я не представлял, что нам придётся расставаться при таких обстоятельствах, – с грустью заметил он.

– Мне тоже плохо, – тихо отозвалась Мира, – в голове не укладывается, что подобное могло с нами произойти.

Хмурые тучи, на миг оголив звёздное небо, снова сомкнулись плотными рядами.

– Я прилечу к тебе, как только всё уладится, – заверил парень, похлопав девушку по плечу.

– Не давай ложных обещаний, – отпрянув, вымолвила она.

– Вот увидишь, – бодро воскликнул он.

Однако голос его, прерывистый и хриплый, звучал неубедительно.

– Удивительно, – немного помолчав, снова заговорила Мира, – как можно жить на этой планете? Ни звёзд, ни солнца, ни ясного голубого неба. Я готова уже окончательно сойти с ума.

– Селена была раем, а теперь уничтожена… Людьми.

Нервно сглотнув накатывающий ком, Игорь глубоко вздохнул.

– Как думаешь, – осведомился он, – Сава и Крис сейчас где-то рядом? Может, они наблюдают за нами?

– Я надеюсь, они обрели покой.

– Почему мы не в состоянии воскрешать мёртвых?

Слёзы градом хлынули из девичьих глаз. Скупые капли медленно скатывались и по щекам Игоря. Он молчал, не в силах найти ответа. Обнявшись, ребята замерли. Окутанные мраком и тишиной, они тосковали по близким друзьям, по упущенным возможностям, по жизни, сломанной безжалостными обстоятельствами. Горячий воздух, пропитанный пылью, отравлял молодые тела. Не выпуская друг друга из объятий, товарищи боялись потерять себя, потерять то светлое, что ещё не угасло в их сломленных душах. Однако прошлое, терзая рассудок, разрывало на части израненные сердца. Мир уже не был прежним и никогда не будет. Яркое солнце навсегда померкло, оставив слабый свет неугасающей надежды.

Планета Хекет представляла собой огромное зелёное болото, изрезанное густой высокой растительностью, чередующейся с непроходимыми лесами. Небоскрёбов здесь не строили, а обширные площади занимали предприятия, большую часть из которых составляли заводы по переработке биоматериала и природного топлива. Смертельно ядовитые газы и пары, кислота в атмосфере, суровый климат – всё это никоим образом не характеризовало Хекет, однако с виду идеальные ландшафты скрывали в вязкой густой траве гигантские пещеры.

Плотные заросли тщательно охраняли покой местных животных, обитающих под землёй. Выбираясь на поверхность, крупные хищники в поисках еды порой воспринимали человека как аппетитную закуску. Сочетая в себе признаки пресмыкающихся и млекопитающих, они походили на громадных червей, покрытых толстым непробиваемым панцирем. Откладывая яйца в узких переходах многовековых тоннелей, чудовища вскармливали потомство молоком. Многотонные плотоядные монстры, несмотря на свои значительные габариты, быстро и ловко маневрировали среди плотно растущих деревьев; проворно огибая мощные стволы, они лихо проскальзывали вглубь зарослей в неустанных поисках свежей пищи.

За сотни лет такого сожительства люди постепенно приспосабливались к свирепым соседям. Истребляя друг друга в безжалостной борьбе, враги отчаянно сражались за господство. Возводя массивные сооружения, пришельцам всё же удавалось оградить своё убежище от нежелательного вмешательства неразумных, вечно голодных тварей. Но битва не кончалась, и, раз за разом вторгаясь в человеческий быт, неукротимые животные создавали массу хлопот и неудобств, отпугивая своим поведением новых потенциальных жителей планеты. Здесь на территориях неподалёку от топких болот хаотично расположились маленькие аккуратные домики, в одном из которых удобно обосновались Лидия Петровна и Ирина.

– Теперь это и твой дом, – радостно провозгласила пожилая женщина, бросив взгляд, полный сочувствия, на осиротевшую родственницу.

– А я смогу вернуться на Землю? – осторожно поинтересовалась Мира.

Глубоко вздохнув, Лидия Петровна напряглась. Почувствовав неладное, девушка нервно вздрогнула.

– Понимаешь, – медленно отозвалась женщина, – я хотела, чтобы ты немного адаптировалась, прежде чем обсудить с тобой некоторые важные моменты.

– Давайте для начала мы хотя бы отдохнём с дороги, – неожиданно вмешалась Ирина.

Одобрительно кивнув, Мира в задумчивости подхватила вещи и с любопытством отправилась вслед за женщинами, уже хлопочущими у ворот.

Узкая, вымощенная серой тротуарной плиткой дорожка пролегала от невысокого штакетника зелёного оттенка через обширную площадь к центру участка, где в середине возвышался небольшой домик. Пологая бетонная лестница из пяти ступенек, украшенная по краям деревянными перилами, вела к арочному крыльцу. Прямые гладкие поручни местами укрывал аспарагус, вьющийся по тонким балясинам, кое-где окаймлённым цветочным узором. Высокие квадратные затемнённые окна опоясывала прочная рама, как и перила в тёмно-шоколадном оттенке, они резко выделялись на фоне вердепомового фасада, почти сливающегося с ландшафтом болот.