Все дьяволы здесь

Она соединила все это, и у нее получился Дэвид Томпсон. Землепроходец и картограф, который оказался, вероятно, величайшим картографом, когда-либо жившим на земле. Выдающаяся личность, забытая историей.

Пока архивариус и библиотекарь мадам Гамаш не обнаружила его.

А теперь она получила целый набор никак не связанных между собой фактов и событий. Не безопасно упокоившихся в истории, а живых, происходящих в данный момент. И забрызганных кровью.

Она прижала к себе коробку и прищурилась. Пытаясь увидеть…

– Привет!

Рейн-Мари в мгновение ока вернулась в бар «Жозефина» и увидела улыбающееся лицо мужа.

– Désolé, – сказал он и наклонился, чтобы поцеловать ее. – Не хотел тебя испугать. Ты была где-то за миллион миль отсюда.

– На самом деле не столь далеко. – Она поцеловала его в ответ и услышала его шепот:

– Не реагируй.

Она сохранила улыбку на лице и попыталась ничем не выдать своего недоумения.

Он отошел в сторону, и Рейн-Мари увидела Клода Дюссо.

– Клод, – сказала она.

Но недоумение никуда не делось. Что хотел сказать Арман? Неужели она не должна узнавать этого человека, которого так хорошо знала?

Которого видела вчера вечером в больнице?

Но когда префект наклонился поцеловать ее в обе щеки с преувеличенным политесом, давно вошедшим у них в шутку, Рейн-Мари все поняла.

Она постаралась не реагировать, но испугалась, что на какое-то мгновение выдала себя. Ее глаза слегка расширились. От удивления.

К счастью, после этого она увидела Жана Ги и перенесла свое удивление на него.

Все расселись на диванчике и заказали выпивку, а Арман рассказал Рейн-Мари о последнем развитии событий.

Она выслушала, задала несколько вопросов, на которые никто не знал ответа, и замолчала.

Но мысли ее метались. И так быстро, что она просто чувствовала, как они кружатся. Поднимают пыль. Затемняют то, что должно быть очевидным.

Жан Ги показал на ее булочку:

– Вы не будете?..

Рейн-Мари подтолкнула тарелку с булочкой к своему вечно голодному зятю.

– Большой вопрос состоит в том, убили ли месье Плесснера случайно, приняв его за месье Горовица, или нападение на него было преднамеренным, – сказал Клод Дюссо. – Что у вас здесь?

Он показал на коробку, на которой по-прежнему лежала рука Рейн-Мари, защищая ее.

– Да-да, – сказал Арман. – Мы собирались тебе показать. – Он огляделся и поймал взгляд метрдотеля. – Жак!

– Oui, месье Арман?

Они были давно знакомы. Жак служил помощником официанта, когда Стивен в первый раз привел девятилетнего Армана в «Лютецию». Разница в возрасте между ними составляла девять лет, и, хотя они знали друг друга почти полвека, отношения между ними оставались формальными. Хороший метрдотель никогда не бывает запанибрата с гостями. А Жак был одним из лучших.

– Мы можем поговорить где-нибудь приватным образом?

– Конечно. Я найду для вас комнату.

Несколько минут спустя они оказались в президентском номере.

– Я рассчитывал на какую-нибудь кладовку в подвале, – сказал Дюссо, с удивлением оглядывая номер. – У тебя тут явно налажены связи, Арман.

– Как и у тебя в «Георге Пятом».

Дюссо рассмеялся:

– Если бы так. Я не появлялся там сто лет.

– Значит, я ошибся. Мне показалось, что ты говорил об этом.

– Нет. Ты, наверное, имеешь в виду тот клоповник за углом от набережной Орфевр.

– Точно. «Люби меня задешево», – сказал Арман.

Дюссо рассмеялся. Арман снова поймал взгляд Рейн-Мари, предостерегая ее. Но сразу же увидел, что в этом нет необходимости.

Клод Дюссо сел на низкий диван, поставил коробку на колени и открыл ее с предвкушением ребенка в рождественское утро.

– Так, посмотрим, что у нас здесь. Это коробка из больницы, non? Вещи месье Горовица. Запечатано. Ты ее не открывал? Но я думал…

– Мы ее открыли, – сказал Арман. – И снова запечатали.

Он объяснил Дюссо и Жану Ги, что случилось в «Георге V».

– Bon, – сказал Дюссо. – Хорошая мысль. Все здесь, на месте? Ноутбук, телефон, одежда?

– Все, что было на Стивене прошлым вечером и что мне удалось найти в его кабинете.

Дюссо задумался, его рука замерла над коробкой, на худом лице появилось озадаченное выражение.

– Странно, что он остановился в отеле. Ты не знаешь почему?

– Нет.

Дюссо вытащил ноутбук.

– Его пароля, я думаю, ты не знаешь?

– Нет. И телефонного тоже. Впрочем, он разбит.

– Сим-карта? – спросил Дюссо.

– Сломана.

Префект вздохнул:

– Жаль.

– Oui.

– А это что? – спросил Дюссо.

– Похоже на универсальный гаечный ключ, – сказала Рейн-Мари.

Они покупали для Даниеля и Анни немало сборной мебели, и сборка доставалась ей, так что с гаечными ключами она была знакома.

– Этот ключ лежал на столе рядом с ноутбуком, – сказал Арман. – Я просто побросал все в коробку.

– Включая и это, – сказал Дюссо, на ладони у которого лежало несколько болтов. – Нам не хватает только рулона клейкой ленты, и мы будем знать о «Георге Пятом» больше, чем нам хочется.

– Интересно. – Жан Ги достал из коробки пару канадских монеток. – Они слиплись.

– Ха, – сказала Рейн-Мари, протягивая руку к монеткам. – Забавно. Одна из них, вероятно, намагничена. Когда Даниель и Анни были детьми, я показывала им этот фокус.

– Какой фокус?

– Старые монеты имеют высокое содержание никеля, а это значит, что их можно превратить в магниты.

Пока она говорила, Жан Ги пытался разъединить монетки.

– Они не намагничены, они склеены. Зачем Стивену понадобилось склеивать две старые монетки?

– Наверное, он нашел их на улице и подобрал, – сказал Арман.

– На удачу? – спросил Дюссо.

– Я бы тоже так сказал, – заметил Арман.

Дюссо подкинул склеившиеся монеты, поймал и сунул себе в карман.

– На удачу.

– Вообще-то, Клод, если это талисман Стивена, я бы хотел отвезти его в больницу. Положить рядом с его кроватью.

У большинства людей бывают разные суеверия, и эти люди окружают себя талисманами. От распятий до звезды Давида, от кроличьей ножки до пары носков, приносящих удачу.

Для Стивена подходил этот талисман. Склеившиеся монетки. Деньги, которые не потратишь.

– Конечно, – сказал Дюссо и без колебаний отдал монетки Арману. – С моей стороны это слишком эгоистично – хотеть для себя всю удачу, какая есть.

Он вернулся к содержимому коробки, осмотрел порванную и окровавленную одежду. Арман отметил, что Клод поискал и нашел потайной карман. Там лежал паспорт Стивена. Но там не было ежедневника. Того самого, который лежал в кармане Армана. Где этот ежедневник и должен оставаться.

Наконец Клод Дюссо достал со дна коробки брошюру:

– Годовой отчет. Ты сказал, он приехал сюда ради встреч. Может быть, это одна из них?

Дюссо положил брошюру на диван.

Арман наблюдал за тем, как Жан Ги взял книжицу. Это был отчет компании ГХС Инжиниринг. Той самой, в которой работал Бовуар.

Поначалу на лице Жана Ги появилось удивление. Впрочем, такие выражения долго не задерживались на лице Бовуара.

– Стивен? – тихо произнес он. – И вы?

Арман был готов к этому, но все же опасался разговора. Он знал, что эта минута настанет, знал с момента покушения на Стивена, с того момента, когда они нашли годовой отчет на столе Стивена, с того момента, как взяли эту брошюру с собой, с того момента, как Бовуара привлекли к следствию.

– Что это значит? – спросил Жан Ги, поднимая документ.

Ошибиться в том, что он едва сдерживает ярость, было невозможно.

– Это значит, что Стивен по моей просьбе помог тебе найти работу.

И началось.

– Вы попросили Стивена использовать его влияние, чтобы устроить меня в ГХС?

Арман встал:

– Поговорим об этом в спальне.

Не дожидаясь согласия Жана Ги, он прошел по громадной гостиной и по коридору в самую дальнюю спальню.

Следом за ним вошел Бовуар. Губы его сжались в полоску. В глазах полыхала злость.