Преодолеть предначертанное

Лицо Серсеи было в тот момент столь же белым, что и у него. Она молча наблюдала, как карлик прошёлся по комнате, налил себе вина из графина и спешно, одним махом, осушил кубок. За дверью едва слышно раздавались шорохи — стражи ожидали приказа от королевы, в любой момент готовые ворваться в покои и, если то понадобится, убить Тириона.

Но королева молчала. Лишь раз, когда печальные глаза Тириона встретились со столь же печальными — её, тихо, скорее самой себе произнесла: — Эурон был прав. Стоило сесть на корабль и уплывать к дальним островам.

— От себя не сбежишь, — сухо бросил Тирион. — Подотри сопли. Вспомни, что ты наконец-то королева и осмелься принять возможно единственные правильные решения в своей жизни, — он вытер губы рукавом рубашки. — Даже у подружки Джейме яйца крепче, чем у тебя, что чести ни прибавляет. Когда я вернусь к Дейнерис, я переговорю на тему твоего ребёнка. Но когда будут переговоры, взвешивай каждое слово… И вот ещё. Кто помимо тебя знает, что Джоффри жив?

— Никто, — она покачала головой. — Об этом не стоило распространяться никому, даже Джейме. У Королевы Шипов, впрочем, на то было своё мнение — ради жизни рассказать всё, — Серсея хмыкнула. — Чего ты добивается, сражаясь рука об руку с Дейнерис? Надеешься, она поменяет мир к лучшему? Сделает его справедливее?

— Ты прекрасно знаешь, чего я хочу, Серсея. Я так же хочу лишь мира своей семье. Но пока что у Дейнерис нам живётся спокойнее всего. А с учётом того, сколько людей ей присягнуло на верность, может, пора задуматься о том, что и правитель из нее получше будет? — Тирион грустно замолчал, вспоминая, сколько ошибок было совершено его сестрой… Ими всеми.

Когда он умолк, в комнате воцарилась такая тишина, точно в ней никого больше не было. Ни отца, ни Томмена, ни Мирцеллы. Ни даже них самих, всё ещё живых. Окунувшись с головою в собственные прихоти — власть, гордыня, величие и желание свободы и безопасности, они, сами того не осознавая, и разрушили то, что пытались сберечь. Семью.

Вместо ответа Серсея лишь сжала руку в кулак, на мгновение задержавшись взглядом на брате, а после скорее выдохнула, нежели крикнула. — Уведите его!

========== Глава 128. Переговоры ==========

Когда солнце встало, короткий сон после долгой дороги Пангеи был нарушен. В шатёр вошел один из Безупречных, прося девушку немедленно прийти к Дейнерис.

Махнув рукой в знак согласия, Пангея простонала. Как же сейчас ей не хватало её прежней спокойной жизни! Сейчас бы она скорее всего проснулась по будильнику после ночной вечеринки, достала из холодильника банку энергетика, наспех привела себя в порядок, и, опустошив банку, всё же слегка опоздав, пришла в школу, вбежала по ступеням, вошла в класс, чатилась бы с кем-нибудь, пока идёт нудный урок… Однако ничего этого больше не было и быть не могло.

Плеснув в лицо холодной воды из стоявшей неподалёку бочки, но не почувствовав особого прилива бодрости, девушка направилась к шатру Бурерождённой, невольно окидывая свой лагерь взглядом и особенно остро чувствуя неизбежность войны.

— Хотел видеть, Ванильный мишка? — Пангея улыбается, напуская на себя беззаботный вид, словно заведомо знает, что всё будет хорошо и никак иначе.

Она словно понимает, что сейчас Дейнерис нужна хоть чья-то уверенность в том, что у них всё получится. Она знает, что Дейнерис переживает за Тириона и Миссандею, чувствует страх, поэтому позволяет себе непозволительное: садится рядом с Дейнерис и берёт её за руку, ожидая, пока та сама заговорит.

Ждать приходится не долго.

— Мы разработали стратегию биты, и теперь остаётся лишь ждать войск Оленны, — говорит Бурерождённая. Взгляни, тебе должно быть интересно.

Пангея покосилась на расчерченную карту с камнями. Когда-то, выстраивая стратегию нападения на лагерь Сансы и Петира, она видела на столе у Рамси точно такую же. С той поры уже много воды утекло, однако лица остались всё те же. Правда, союзников стало больше.

Всю ночь Дейнерис, Рамси и Джейме придумывали план. Теперь же Бурерождённая объясняла его Пангее, водя пальцем по карте.

-… Здесь расположатся войска Безупречных. Здесь — леди Тирелл. С правого фаланга пробраться к ним будет невозможно благодаря наблюдению драконов с воздуха. Часть левого начнёт атаковать войска.

Слушая её, Пангея соглашалась, кивала, временами советовала, что изменить. Ничего из прошлой жизни не могло для неё сравниться с этим занятием.

Однако всё же ощущения были очень похожими на те, когда она играла в «Третьих героев меча и магии»: драконы летят вперёд, лучники не идут в атаку, а ведут обстрел со своих позиций; при штурме главное — снети ворота… Жаль только, в случае чего ты умрёшь раз и на всегда. Она быстро отмахнулась от этой мысли.

— Переж боем будут переговоры? — спросила она, отвлекаясь от домыслов.

Надеяться договориться с Серсеей было глупо, но чем чёрт не шутит. Особенно беря в учёт, что у неё в плену Тирион и Миссандея.

Дейнерис некоторое время молчала, задумчиво глядя на карту. Похоже, этот момент они обсудить за прошедшую ночь с лордами не успели.

— Да, — наконец произнесла она. — Да, будут. Посмотрим, что может предложить Серсея. Если врага не спрашивают, хочет ли он биться, он сам станет выбирать правила. К тому же, бой сгоряча нам ни к чему.

— Тогда надо собирать свиту и засылать гонцов, — Пангея старалась выглядеть максимально непринуждённо. — Заодно может удастся уболтать её вернуть нам наших друзей.

Когда гонцы были отосланы, всем и каждому стало ясно — это их последняя спокойная ночь. Оставалось лишь дождаться ответа от Серсеи. В тот самый момент, когда королева отошла от разговора с Тирионом, как и обещала, отпустив его, ей принесли вести от гонцов Бурерождённой.

Серсея устало сжала виски. Сначала брат, теперь послание. Она знала, что покой ей не предвидится, но всё как всегда вывалилось словно из Рога изобилия. Бурерождённая желала переговорить перед встречей. Какое благородство! Серсея невесело усмехнулась. И тут же эхом отдались слова брата, про то, что Джоффри всё знает, и что ей придется пощадить ненавистную девчонку и некогда горячо любимого брата.

Что ж, завтра ей выпадет шанс увидеть обоих в лицо.

— Передайте им, что завтра, как взойдёт солнц, е я согласна буду поговорить с ними. Пусть подъезжают к Восточной стене, — бросила Серсея слуге. — НО обязательно пускай прихватят на переговоры ту, которую считают Азор Ахаем.

Участники обоих лагерей и понятия не имели, что испытывают одинаковые чувства. Перед сном Серсея удостоверилась, что смуглянка, сообщница Дейнерис, Красная Жрица и некогда хорошо принимаемый в Королевской Гавани евнух всё ещё находятся под стражей. В любом случае, одного из них ей наверняка придётся использовать против Дейнерис для шантажа. Если верить слухам, именно смуглая рабыня должна была занять место для уловки.

— Я не знаю, что будет завтра, — вечером Пангея зашла в шатер Эмили. — Я завралась настолько глубоко, что сказать правду уже непростительно, а врать дальше невозможно, — девушка уселась на подушки. — Эти переговоры, битва, делёжка власти… Эм, я не хочу чтобы ты в этом участвовала, — она умоляюще посмотрела на подругу. — Садись на дракона и улетай.

Эмили взглянула на неё. Вмиг всё пережитое ими двумя пронеслось пред глазами.

— Нет, — тихо произнесла она, качая головой. — Нет, я не могу, — и, не желая слушать возражения, принялась бормотать: — Вспомни, сколько мы пережили вместе! А путешествие за драконами? А Битва Длинной ночи? Нет, Пангея, я не могу улететь, зная, что где-то дорогие мне люди ведут переговоры, сражаются, умирают… — на последнем слове она осеклась и всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. — Я останусь и буду помогать, чем смогу. Или же погибать за своих друзей.

— Технически превосходство за нами, — Пангея провела ногтем по руке, словно рисуя планы наступления. — Но дожить до победы нам с Дейнерис не светит. По драконам первыми откроют огонь, и навряд ли нам обеим повезет выжить, — Пангея грустно улыбнулась. — Но я спокойна. У вас есть дом, куда вернуться, и союзники, готовые протянуть руку помощи.