Наблюдатель

«Ули, как там наша малышня?»

«Близко. Ждут указаний», — односложно ответил улишш и тут же скинул серию картинок, на которой был хорошо виден форт, граница шеккового леса и бегом бегущие оттуда люди, за которыми организованно отступали каратели, непрерывно поливающие лес из тагоров. Правда, отступали они неполным составом: почти треть отряда полегла на разоренной и сожженной дотла плантации. Еще троих они несли на руках. Ноос и его люди, за исключением Шэза, умудрились уцелеть. А вот рабочих осталось меньше половины.

Конечно, это лучше, чем ничего, ведь полечь там могли все до единого. Но, с другой стороны, это означало, что нас с Долом наверняка причислили к погибшим. Соответственно, искать нас никто не будет, так что и выбираться нам придется самостоятельно.

В последний раз оценив плачевное состояние потолка и ширину завала, я вытянул хвост, подцепил беспамятного карателя за шкирку и потопал прочь, надеясь, что не зря все это затеял и что мне не придется убивать беспомощного парня просто потому, что я не нашел отсюда нормального выхода.

Глава 7

Передвигаться под землей оказалось вполне комфортно — тоннель был достаточно широким, рельсы шли в стороне, оставив центр коридора свободным. А что касается потолка, то даже я со своим немаленьким ростом не доставал до него почти на метра.

Стены, пол… все здесь было покрыто тонкими, но абсолютно одинаковыми прямоугольными металлическими пластинами, поэтому каждый мой шаг и каждый шорох отдавались в тоннеле гулким эхом. Я этому обстоятельству только обрадовался — пока есть металл, голодным я не останусь. Тем более что на вкус он был очень даже неплох, в чем мы с Изей успели убедиться по дороге.

В отношении направления я довольно скоро определился, и вот тут дела обстояли не самым радужным образом: если верить нуррячьему чутью, мы двигались на юго-восток, постепенно удаляясь от форта и уходя все дальше вглубь леса. Возможно, когда-то там были и другие плантации, еще более богатые, чем эти. А может, в той стороне найдется еще один форт. Или другое сооружение, которое раньше использовалось, а сейчас, скорее всего, нет.

Вы спросите, почему я решил, что оно стало невостребованным?

Люди в большинстве своем существа неряшливые. Куда бы ни пришли, где-нибудь обязательно плюнут, нагадят, жвачку или хотя бы фантик от конфет бросят, а то и из принципа нацарапают на стене что-то вроде сакраментального «здесь был Вася». Однако в этом тоннеле было идеально, прямо-таки неестественно чисто — ни пылинки, ни царапинки и ни одного, даже крохотного кусочка мусора, словно подземелье намертво запечатали лет сто или двести назад и с тех пор больше не открывали.

Поскольку магией тут тоже не пахло, а до роботов-уборщиков местные техники пока не додумались, то логично было предположить, что в это подземелье действительно никто не заходил, причем уже довольно давно.

Тем не менее, на вопрос Ули я ответил, что по-прежнему не хочу, чтобы в нашу сторону сдвигались Первый и Пакость. Не только потому, что улишшам было ни к чему рисковать в лесу, но еще и по причине бесперспективности этого намерения. Чем они мне помогут? Я и один распрекрасно справлюсь, а за них мне хотя бы будет спокойно.

После этого Ули ненадолго замолчал, а затем от него пришла еще одна картинка: Пакость снова сбежала. Куда, Первый не знал, а выследить ее не сумел. Так что где она бродит, одному Шэду теперь известно.

Ладно. Когда вернется, выпорю. А пока улишшам стоило бы еще разок пробежаться вдоль кромки леса, а заодно посмотреть, насколько близко некко подобрались к форту и есть ли среди них твари вроде той, которую я недавно убил.

Кстати, никаких ответвлений от тоннеля я не нашел. Стены выглядели ровными, опознавательных знаков на них не виднелось. Стыки в облицовке казались нетронутыми. И не имелось ни малейших признаков того, что где-то под ними скрывалась труба или дверь. Тем не менее через некоторое время мне показалось, что коридор начал менять направление, и если изначально он вел строго на юго-восток, то теперь начал почти незаметно смещаться в сторону севера. Это позволяло надеяться, что однажды он повернет обратно к форту или хотя бы приблизится к нему на приемлемую величину.

И действительно. Заметив через пол-рина несомненные признаки смены направления, я приободрился и, безостановочно обшаривая пространство впереди сумеречным зрением, ускорил шаг. Однако ни спустя пять, ни десять, ни пятнадцать ун в тоннеле ничего не изменилось. Он по-прежнему был ровным, безупречно чистым и темным настолько, что если бы не второе зрение, мне было бы некомфортно.

Мрачно. Тихо. Только эхо моих шагов зловеще гуляет между стальными стенами…

Был бы я суеверным, обязательно начал бы подумывать о привидениях, мистике и всякой чертовщине. Но я к тому времени изрядно притомился и малость оголодал. К тому же, волочащийся сзади каратель с каждым шагом становился все тяжелее. И чем дальше, тем чаще меня начала посещать недобрая мысль, а стоило ли вообще его тащить в такую даль.

Судя по ауре, парень застыл в том непонятном состоянии, которое принято называть «между жизнью и смертью». Особо лучше ему за это время не стало, аура все еще выглядело блеклой, однако и помирать он вроде не собирался. Поскольку его фляга осталась, по-видимому, там же, где и моя сумка с артефактами, то даже губы водой я ему смочить не мог. Да и сам, если честно, был бы не прочь чего-нибудь глотнуть, потому что воздух в тоннеле оказался на удивление сухим и каким-то… неживым?

Впрочем, если бы не функционирующая вентиляция, здесь, наверное, вообще было бы невозможно дышать. Но сколько я ни шел, на моем пути так и не встретилось ни одного места, которое позволило бы заподозрить наличие в потолке еще одного люка. Собственно, через стены я даже некко ни одного не увидел. И с учетом того, как много их было на плантации и как далеко тянулась вырытая ими нора, то скорее всего, не видел я их не по причине того, что их тут не было. А потому, что неизвестный металл каким-то образом гасил мою способность видеть на расстоянии, отчего складывалось обманчивое впечатление, что снаружи коридора безопасно.

Наконец, где-то в середине второго рина моего невеселого путешествия Изя предупреждающе дернулся, а со стороны карателя донесся прерывистый вздох.

Хм. Никак очнулся, болезный?

Я с интересом обернулся и, спрятав хвостяру на изнанку, присмотрелся к лежащему на полу парню. Аура у него определенно стала поярче, хотя до полного пробуждения было еще далеко. Но поскольку я откровенно задолбался тащить его на своем горбу, то бросил карателя там, где пришлось, а сам присел на пол и, прислонившись спиной к стене, разрешил Изе немножко ее подпортить.

Хвостяру упрашивать не пришлось, поэтому вскоре оттуда послышалось тихое шипение и довольное похрустывание. У меня же из еды к тому времени остались только позолоченные пуговицы. Ну и застежки на плаще, которые я благополучно и отправил в рот, ожидая, когда очнется напарничек.

Времени на это понадобилось еще половина рина. Однако в конце концов Дол все-таки пошевелился. Открыл глаза. А потом, набравшись сил, уперся ладонями в пол и с трудом сел, ознаменовав свое возвращение хрипловатым:

— Какого хотта?!..

— С возвращением, — бодро поприветствовал его я, молча велев Изе прекратить уродовать стену. — Как самочувствие?

— Кто здесь?! — вздрогнул каратель, слепо таращась в кромешную тьму и торопливо нашаривая тагор на поясе. Но поскольку оружия я его заблаговременно лишил, то ему не оставалось ничего иного, как замереть на месте и, покрутив головой, настороженно уточнить: — Господин маг? Это вы?

Я согласно угукнул и, вынув из-за пазухи тагор, ногой подтолкнул к нему.

— Держи. Заряд еще остался, но убивать тут некого. На наше счастье.

— Что произошло? — хмуро осведомился каратель, торопливо проверяя оружие и амуницию.