Перемены

– Мэтьюз, ты пристегнулся? – послышался голос Крайна.

– Да. Слушай, у меня что-то слабость в ногах, и в висках стучит.

– Спокойней. Начинаем взлёт, – связь прервалась.

– Да как уж тут спокойней? А ведь всё хотел в парке аттракционов прокатиться на чём-нибудь, вот и дохотелся, – Мэтьюз покрепче взялся за ремни, – Лучше всё же закрыть глаза, – решил он, но пришлось поступить иначе и даже отстегнуться. Крайн снова заговорил с ним: «Мэтьюз, ты видишь полосу?»

– Ну, вижу, а что?

– Сейчас разворачиваться будем, выровняй, – велел командир.

– А вам разве не видно? – не хотел штурман.

– Не видно.

Мэтьюзу пришлось руководить.

– Ну что, прямо стоим? – прежде, чем вести самолёт на взлёт, ещё раз уточнил Крайн.

– Прямо, – подтвердил штурман.

– Колесо по линии стоит?

– Да.

– Хорошо. Пристегнись.

Двигатели набрали нужные обороты и самолёт тронулся с места, разогнался, оторвался от земли, но, вместо того, чтобы набирать высоту, начал опускаться.

– Эй! Земля близко! – поднял тревогу Мэтьюз.

– Мы в курсе, – ответил ему Крайн. Мэт услышал, как детали самолёта задребезжали, забренчали. «Ушка» коснулся колёсами грунтового поля (бетонная полоса осталась позади) немного прокатился по нему и снова оторвался.

– Продолжаем? – спросил Ллойд, видя, что высота опять падает.

– Продолжаем, – решил командир. Они успевали сделать ещё одну попытку, – Ну, давай… давай, – самолёт подпрыгнул ещё раз. Высота стала медленно увеличиваться.

– Нос начинает слишком задираться. Опустимся? – предложил помощник.

– Спокойно, всё в норме, – продолжил набор высоты Крайн, – Можно убрать шасси… Сейчас выровняем.

Вскоре самолёт полетел ровно.

– Перегрузка? – чуть расслабился Ллойд.

– По документам нет, – командир был совершенно спокоен, – Антер предупреждал, что он не многим лучше прежнего.

– Меня почему не предупредили? – Ллойд сильно рассердился бы на Крайна, но тот не намеренно умолчал о деталях, которые и деталями-то сложно было назвать.

– Ллойд, это «Ушка», они все такие. Антер лишь выразил мне своё мнение о нём, – пояснил командир.

– Зачем их тогда и строят? – помощник смягчился.

– Неприхотливые.

– Так и норовит из рук вырваться.

– Разве? Ну, есть чуть-чуть.

В наушниках послышался голос Мэтьюза: «Крайн, я уже могу расслабиться?»

– Расслабляйся. Мог бы и не напрягаться, – ответил ему командир.

– Это не для моих нервов, – штурман сел поудобней и закрыл глаза.

– По-моему, хвост перевешивает, – заметил Крайну Ллойд.

– Наверно, груз сместился, когда прыгали. Пойду, посмотрю, – Крайн на минуту вышел из кабины, а вернувшись сообщил, – Крепление не выдержало, и контейнер сдвинулся.

– Надо бы его на место вернуть.

– Нам его и втроём не сдвинуть, разве что если… нос слегка наклонить.

– Шутишь, да? Так делать запрещено, – Ллойд был против подобных манёвров. Крайн подумал пару секунд и сел на своё место: «Когда набор высоты завершиться, мы не сможем снизить мощность силовой установки из-за перевеса и, стало быть… начнётся перерасход топлива».

– Прямо, как в Джелоусе. А ещё говорят, второй раз не повторится, – Ллойд весьма раздосадовался и едва мог не подавать вида, – Может, я заколдован?

– Подожди, не расстраивайся, – размышлял Крайн.

– Чего ждать?.. Теоретически, нам должно хватить топлива от Чейна до Скрэла, с какой бы скоростью мы не летели, разве нет? – пытался уверить себя, что ничего не случилось, помощник.

– Так-то да, на то и рассчитано, но дело в том, что скорость увеличиваться не будет. Топливо будет расходоваться на поддержание хвоста в нормальном положении при той же скорости, что сейчас… Правильно я говорю? – с несвойственной для себя растерянностью, спросил у него командир.

– Почему ты задаёшь такие глупые вопросы? – поразился Ллойд.

– А почему ты не отвечаешь на них?.. – Крайн не хотел возвращаться в Чейн и надеялся, что ошибается.

– Потому что у него в тесте всего три правильных ответа, – раздался за плечом голос Мэтьюза, – И у тебя ненамного больше. «На этот раз полетим, как надо», да? Похоже, я навёрстываю то, что пропустил. Не тормози, сообщи диспетчеру, что мы возвращаемся в Чейн, или я сам это сделаю, – потребовал подошедший штурман.

– Вот именно, Крайн, надо разворачиваться, – согласился с ним Ллойд, – Плавно и аккуратно, чтобы контейнер опять куда не поехал.

– Но мы ведь можем сесть где-нибудь на подлёте к Скрэлу, – возразил командир.

– Тут глухие места: от Чейна до Скрэла. Рядом со Скрэлом есть запасной аэродром. Рядом, а не где-то посередине пути, – напомнил ему штурман.

– А Джерими тогда где садился? – поинтересовался командир, мысленно уже согласившись с товарищами.

– На грунтовое поле. Там какой-то полигон раньше был, но это сейчас неважно. До Метрополитена нам не ближе, чем до Скрэла. Разворачивай, – настоятельно потребовал Мэтьюз.

– Хорошо.

Крайн сообщил диспетчеру о сложившейся ситуации, после чего Ллойд сказал: «До чего упёртый иногда».

– Всего-то немного посовещались. Я вообще мог не спрашивать вашего мнения. Если не хотите рассуждать, в следующий раз я могу сразу поступить по своему усмотрению, – казалось, что командир обиделся, но это было не так.

– Нет уж, – ответили оба его приятеля. У-4 совершал плавный затяжной поворот, но, когда дело дошло до захода на посадку, получил приказ следовать в Скрэл: «Вам разрешат сесть на закрытый аэродром», – пояснил диспетчер.

– Две трети пути отсюда – свободно долетим, – разглядывал карту Мэтьюз, стоя в кабине.

– А говорил сесть негде, – неодобрительно напомнил Крайн.

– Потому что он закрытый, – тем же тоном пояснил Мэт.

– Наверно, какое-то воздушное подразделение Танкового Отделения, вроде «Бересклета», – спокойно предположил Ллойд, внешне спокойно, – Опять проникновение на закрытую территорию.

– Нам дали разрешение, – смягчил тон командир.

– Вроде «Бересклета»? – у штурмана появились свои ассоциации.

– Да. Они же облётом границ занимаются… по восточной части страны, – помощник тяжело вздохнул и постарался успокоиться.

– Надеюсь, мы не боеприпасы везём, – в шутку сказал Мэтьюз. Эта шутка никому не показалась смешной, включая его самого, все подумали о взрывоопасности.

– Нам не стоит вдаваться в подробности, – после паузы сказал Крайн, собираясь прекратить этот разговор. Однако, Мэт полюбопытствовал: «А что в накладной написано?» Помедлив, командир ответил: «Запчасти к тяжёлой технике, – снял наушники и, зажав микрофон рукой, негромко добавил, – Не стоит говорить об этом». Штурман понимающе кивнул и сказал, как ни в чём ни бывало: «К очень тяжёлой технике. Ну, если что, зовите», – и прошёл в пассажирский отсек, представляющий собой два коротких ряда кресел, отгороженных от грузового отделения перегородкой с дверью. Наступило молчание.

Спустя час безынтересного полёта, Крайн осведомился о самочувствии Ллойда, тот выглядел разбитым: «Всё нормально?»

– Нормально, – вяло ответил приятель.

– Я, когда с Локлиром по равнинам путешествовал, много «Ушек» видел. Они часто тяжело взлетают. Загрузят по полной, потом не могут от земли оторвать. Однако, скорее всего, мне устроят выговор. Мне, не тебе, так что не беспокойся на этот счёт, я сам всё улажу, – командир уже решил, что и как будет говорить начальству. Помощник ничего не сказал на это.

– Ты не спи на работе, – попытался растормошить его словами Крайн.

– Ага… Воды бы глотнуть. Бутылку в сумке оставил, – от тревоги при сонливости Ллойд чувствовал себя обессилевшим.

– Прогуляйся, – командир и сам был бы рад размяться. Помощник встал с кресла: «Шатает что-то», – он вышел из кабины, споткнулся и чуть не упал. Вещи лежали в пассажирском отсеке, на решётчатых полках. Мэтьюза здесь не оказалось. Ллойд заглянул в грузовой: Мэт осматривал контейнеры. Помощник прошёл к нему: «Любопытство до добра не доводит». Штурман слегка улыбнулся: «Я проверяю надёжность креплений», – подёргал он за трос.