Страница 46 из 50
Эльфийка кивнула.
— Тот самый, из-за которого половина провинции Глудио превратилась в безжизненную пустыню? — не унимался охотник.
— Я слышала от одного мудреца из Пустоши, что дело было не так просто, как нам сообщают официальные летописи… — Аделаида уже собралась поведать молодому приятелю свою версию событий, но Магос попросил ее перейти к сути дела.
— У нас есть подозрения, — прошептала эльфийка, — что они сами и вернули Белефа из небытия.
Тео от удивления присвистнули тут же получил от Магоса по шляпе: важно было сохранять полнейшую тишину, ведь никто не знал, где они могут наткнуться на фею, и категорически нельзя было выдавать себя раньше времени. После этого бородатый маг вновь обратился к эльфийке.
— Как бы то ни было, — продолжила Аделаида, — до недавнего времени у магов не было ни одной видимой причины бояться Белефа и десятки — опасаться освобождения Орфэн: барьер истончился, и темная магия под куполом достигла небывалой силы. Дерево-Мать почти мертво, а количество слуг Орфэн уже не поддается счету. Но они палец о палец не ударили. А ведь если сейчас не уничтожить фею, последствия ее выхода за пределы купола могут быть катастрофичными. Если наш поход не удастся, придется прибегнуть к помощи правящих лордов или даже самого короля, у которых и без того полно дел, так как лорды Гирана и Адена полностью заняты попытками уничтожить Антараса, пока безуспешно. Король также не решается отзывать войска от границ, опасаясь возможного удара с севера, хоть между ним и королем Астеаром было недавно заключено очередное мирное соглашение.
— Как все сложно-то, — буркнул маг. — Ну а ты сама-то как? — маг остановился напротив возвышающейся над ним темной эльфийки и посмотрел в ее ясные голубые глаза.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла женщина.
— Ну, есть у тебя кто-то? Близкий друг? Ухажер?
— Магос, — с возмущением воскликнул Тео, а эльфийка отвела глаза.
— Ага! Значит, есть!
— Все очень сложно, — буркнула Аделаида и отошла, чтобы переговорить с Каеном.
Над миром начала сгущаться тьма, и лик красной луны повис над куполом бледным расплывчатым пятном. Несколько раз на отряд пытались напасть ядовитые пауки, но два примкнувших к отряду лучника — светлый эльф и человек — с легкостью отстреливали их, не позволяя приблизиться к основной группе и на сотню шагов. Магам был дан приказ поберечь силы и не создавать ярких вспышек без надобности, чтобы не привлекать ненужного внимания. Вместе с Магосом в группу входили еще три огненных мага, не таких опытных, как пожилой чародей, но вполне умелых. Они были вооружены такими же красными резными мечами, как и Магос, с той лишь разницей, что его мерцал в темноте бледным розовым светом. Несколько дней маг тренировался за городом, привыкая к новому оружию, и в конце концов был вынужден признать, что его новый меч, будучи многократно зачарованным волшебными свитками, лишь немногим уступал изящному Мечу Избранных, что он потерял, проигравшись на арене.
Прошло уже много времени, и эффекты, наложенные на воинов, начали спадать. Каен предложил возвращаться, с тем чтобы попробовать поискать ведьму завтра, но тут взволнованный голос эльфа прервал его речь.
— Командир! Кир! Ваша Светлость! — я нашел что-то… что-то интересное.
Дав остальным команду ждать, Каен, паладин и Аделаида двинулись на голос Лаурина. Спустившись с небольшого песчаного холма, никто сначала не заметил ничего странного, но эльф, указав пальцем вверх, заставил их поднять глаза, и все трое увидели застывший над их головами гигантский корень, весь облепленный свисающей с него на десятки метров вниз плотной серой паутиной.
— Мы подошли слишком близко, — обеспокоенно сообщил Каен, когда они вернулись к группе. — Где-то рядом находится паучье гнездо.
— Ну тогда, может, нам стоит пойти и сжечь его к чертовой бабушке? — предложил Магос, но, наткнувшись на стену хмурых лиц, сам согласился, что предложение не из заманчивых.
— В гнезде Орфэн будет окружена тысячей своих подданных-насекомых, каждое размером с трех меня, — напомнил гладиатор.
— Три тебя — это всего лишь два Кира, — попытался пошутить копейщик, молодой мужчина в золоченых доспехах, надетых поверх легкой кольчуги, и с шикарной глефой в руках, но шутку никто не оценил.
Единогласно было решено возвращаться назад, и колонна в том же порядке, как и пришла, начала свое неспешное движение в обратном направлении, но не успела компания пройти и двух километров, как за их спинами послышался глухой, нарастающий с каждой секундойтопот.
Сердце Магоса забилось так сильно, что, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Воины в растерянности замерли на месте. Чутье подсказывало чародею, что пора делать ноги, но он, пересилив это желание, дал приказ магам и лучникам отойти за большой пологий валун и раньше времени даже не думать высовываться.
— Ада, Тео, вы с нами, — позвал Магос, но эльфийка дала ему понять, что пока останется рядом с остальными, и он не стал спорить.
Тео пошел было за Магосом, но замер у самого валуна и, достав из ножен кинжал, принялся вглядываться в серую плотную мглу, из которой доносился шум. К топоту тяжелых шагов добавились еще какие-то звуки, чуть послабее, будто кто-то раскапывал окаменевший песокили жужжал огромными крыльями.
— Успеем уйти? — спросил Каен взобравшегося на шляпку высокого гриба светлого эльфа. Тот еле успел перевести на него полные ужаса глаза, и в то же мгновение неясный чудовищный силуэт начал проявляться в густой дымке.
— Всем приготовиться, план прежний, — отчеканил Каен, переходя на левый фланг.
— Но на нас нет уже и половины защитных заклятий, — хотел возразить ему один из солдат, однако командующий жестко перебил его:
— Значит, будем сражаться с тем, что имеем.
Тут же воины начали группироваться. Солдаты, тащившие цепь, отошли к камню и встали рядом с Тео. Магос вскарабкался на валун, велев остальным магам встать позади него, а лучникам отойти как можно дальше в туман. Паладин, копейщик и гладиатор вышли вперед, укрыв лекарей за своими спинами. Светлый эльф в бледно-голубом свободном наряде, крепко сжимающий древко изящного посоха, бросил уверенный взгляд на Аделаиду.
— У нас все получится, Ваша Светлость, — шепнул он, и леди-кардинал согласно кивнула.
Не больше мгновения продлилось напряженное молчание. Глухой утробный голос нарушил леденящую тишину:
— Я чую пару эльфов… и дюжину людей…
Было слышно, как великанша принюхивается. Судя по силуэту, в ней было более десяти метров росту.
— Люди… Эльфы… Все — одно…
Внезапно в воздухе что-то прошумело, и из тьмы вылетели несколько гигантских колонн и снесли каменную насыпь, находящуюся в нескольких шагах от стоящего впереди всех паладина. Тот, не дрогнув, остался стоять на прежнем месте, держа наготове свой большой продолговатый щит с выгравированным на нем крестом Эйнхасад.
— Коварная игра богов, — прошипела феяодновременно сладко и свирепо. — Нас создали, чтобы мы убивали друг друга…
Колонны обрушились с другой стороны, и на этот раз Каену и Сильвистеру, копейщику, пришлось отскочить, чтобы не быть снесенными каменными лапами арахны[1], а паладин, укрывшись щитом, смог отразить удар меньшей из них.
Меж тем фея сделала шаг вперед, и из неясных контуров сначала проступили ее высоченные ноги-колонны, затем широкие плечи, несущие на себе десяток каменных лап, а после над людьми нависла ее уродливая морда с массивными ороговевшими отростками по обе стороны головы.
— Раньше я защищала вас, слабых… Верила, что можно создать лучший мир…
Каен дал сигнал Магосу не начинать атаку преждевременно, одновременно следя, чтобы фея подошла как можно ближе к Киру.
— Одна война за другой доказали, что боги не желают мира… — глаза арахны сверкнули, и она разразилась громким смехом.
— Хочешь правду? — обратилась фея к паладину, еще больше склонившись над ним в надежде разглядеть ужас в его глазах.