Страница 6 из 8
Две нижние полки отданы под рукописи. Это на них лежали Катя и Андрей, когда прятались от деда…
– Дедушка, а откуда у тебя этот шкаф? Интересно, что в нём запрятано? – и Андрюшка бесцеремонно полез в бездонные шкафские недра.
– Нет! Не смей!.. Брысь от моего шкафа! – дед быстро встал между шкафом и Андреем. – Это очень дорогой… моему сердцу антиквариат!..
Павел Сергеевич дрожащей рукой погладил шкаф по деревянным завитушкам и погрозил Андрею указательным пальцем.
– Ну что, проказники?! Рассказывайте, какие ещё мыслишки, кроме патологического желания раздолбать дедушкин шкаф, вас посетили?
– Мы подумали… – Катя выразительно посмотрела на Андрюшку и покрутила пальцем у виска: «Ты что, рехнулся?! Дедушка и так на взводе! Забыл, что ли, как мы тут в прошлый раз накосячили?!» И уже сладеньким голоском в сторону деда: – Дедулечка, а что у тебя спрятано в скрипичном футляре?
– Заметили-таки?! Да ничего особенного… Абсолютно пустой футляр… Хотя, когда мне его отдавали вместе со шкафом… говорили, что когда-то в этом футляре хранилась скрипка самого Вольфганга Амадея Моцарта!
– Деда, а что, если в этом футляре кто-нибудь живёт? Какой-нибудь маленький человечек?
– В футляре, говоришь? – дед сосредоточенно потёр рукой подбородок. – Как странно… Недавно мне вдруг подумалось… Я написал сказки про все вещи, которые находятся в этой комнате, а про скрипичный футляр не вспомнил ни разу…
– Точно! – бодро встрял в разговор Андрюша: – Напиши про человечка, который в нём живёт… Он любит шутить, смеяться и хихикать… а ещё он может творить разные фокусы: уменьшать живое и неживое, летать, разговаривать с птицами…
– И одет в странный костюмчик, как будто сшитый из пёрышек!..
– А ещё он постоянно помогает двум мелким лоботрясам вытворять всякие каверзы и проделки… – начал оживляться Павел Сергеевич.
Бабушка Варя облегчённо вздохнула: кажется, рукопись наконец-то «сдвинулась» и «пошла»…
– Дедушка, а раз ты настоящий волшебник, ты можешь, например, сделать так, чтобы пошёл сиреневый снег? Или оживить снеговика, которого мы вчера с Катькой слепили? – Андрюха, как всегда, в своём репертуаре. Ну, не может человек спокойно сидеть на месте и сказочки выдумывать!
– А кто вам сказал, что я способен на такое?!
– Бабушка!
– Бабушка немного преувеличивает… Хотя… один раз в году, в ночь перед Рождеством, на земле творятся самые настоящие чудеса… А историю с ожившим снеговиком вы, пожалуй, неплохо придумали… Уже поздно… Вот что, друзья мои соавторы, отправляйтесь-ка вы в свои постельки, вам пора на боковую, «баиньки»…
На самом деле Павлу Сергеевичу не терпелось приступить к рукописи, у него прямо руки чесались, так ему захотелось писать (дед был старомоден и писал сказки от руки, а не печатал на компьютере, как современные писатели…)
Но ему даже не нужно было никого выпроваживать. Все присутствующие переглянулись, перемигнулись и на цыпочках, включая щенка Шумку, вышли из кабинета.
Дед уселся за стол, достал чернильную ручку, заправил её чернилами, нахмурился и медленно, словно боясь кого-то спугнуть, начал выводить:
«Снеговик задумчиво почесал нос-морковку и сдвинул ведро на затылок… С неба летели огромные снежные хлопья. Удивительно, но они были…»
А в это время в детской комнате у окна стояли Катя и Андрей и смотрели на стоящую во дворе и светящуюся разноцветными огоньками ёлочку.
Неожиданно снег усилился, да ещё как! Вокруг ёлки летали уже не маленькие снежинки, а настоящие пушистые снежные шарики!
– Катька, смотри!.. – завопил Андрюшка.
– Это же… сиреневый снег!
– Самый что ни на есть сиреневый!
– Волшебство сбывается!..
С минуту дети смотрели как зачарованные. Но Андрюшке, как всегда, нужно действовать…
– Так, теперь следим за снеговиком!
– Вроде на месте…
– И снег вроде обыкновенный, белый…
– Думаешь, показалось? – Катя разочарованно вздохнула.
– Да не переживай ты так… Там фонарики отсвечивают, вот и почудилось, что сиреневый…
– Но я же сама видела…
– Уже поздно, Кать, пошли спать… Глаза прямо слипаются…
И дети поплелись от окна в комнату и улеглись в свои кровати.
А в это время во дворе кружились в нежном танце сиреневые снежинки… Вдруг внизу прямо под ёлочкой ожил и зашевелился снеговик.
– Баба снежная, Сугроб, Метёлкин… И как меня только не называли! А я, между прочим, поэт, стою здесь и стихи сочиняю… – и снеговик ледяным голосом задекламировал: – «Снег, белый, девственно чистый, летел, припадая каждой снежинкой к земле и мечтал воплотиться в высшую сущность – снеговика…» Слушай, брат Метёлкин, да у тебя же настоящий белый стих пошёл!..
И поэт Метёлкин, бурча под нос-морковку поэтические вирши, медленно побрёл из посёлка в сторону города, оставляя большие круглые следы на сиреневом снегу…
Глава пятая. Подвал или портал?
Надо заметить, что, пока братья Сальери и Моцарт спускались по узкой скрипящей лестнице в подвал дома (который находился что-то уж слишком глубоко), маленькая красавица не теряла времени даром. Она буквально впилась в ухо маэстро Антонио и что-то такое нашёптывала ему, отчего он кивал и говорил в ответ короткое «си» (что по-итальянски означало «да»), сначала удивлённо-вопросительно, а потом одобрительно, словно подтверждая и с чем-то соглашаясь.
Маленький смешной человечек постоянно пытался подслушать и разузнать, что же такое она говорила, но сделать это было не так уж и легко! Попробуй-ка незаметно выпрыгнуть из кармана вверх, когда люди спускаются вниз! Как он ни старался, до него долетали только обрывки фраз: «…маэстро, мы же с вами деловые люди… вы помогаете мне, а я вам… если вы хотите остаться в истории, вы должны… я хочу безраздельно властвовать в этой… (дальше неразборчиво…)»
Но вот, кажется, пришли, уф!.. Подвал представлял собой довольно мрачное зрелище. Тут было темно, холодно и сыро. И ещё совершенно тихо. Казалось, что любые звуки глохнут и замерзают на лету в этом промозглом склепе.
Огарок свечи в руке Джузеппе слабо освещал лица Вольфганга Амадея и Антонио, бросая причудливо-жуткие тени на каменные, поросшие мхом стены.
Джузеппе подвёл Моцарта и Сальери-старшего к старому массивному люку, который, казалось, от времени врос в скользкий от сырости пол.
– Вот он… Забытый Богом Портал… – благоговейно произнёс Джузеппе. – Я обнаружил его случайно… вот здесь, видите? Древние письмена!.. – и часовщик ткнул пальцем в какие-то знаки, выдолбленные на крышке люка. -Естественно, я попытался их расшифровать… и вот что мне открылось… Если настроить сорок часов секунда в секунду… можно одним движением часовой стрелки на Часах Времени перенастроить время таким образом… что разные времена сойдутся в одной точке… и мы окажемся в другом измерении…
Джузеппе говорил, по обыкновению, сбивчиво и скороговоркой… и, признаемся честно, Вольфганг Амадей слушал его довольно рассеянно, но Сальери-старший казался крайне заинтересованным…
– Знали бы вы, чего мне стоило создать мои драгоценные Часы Времени!.. Я обнаружил здесь, в подвале, один чертёжик… с приблизительной настройкой, конечно… плюс-минус пара веков… пришлось доработать… хотя на моих Часах настройка на место прибытия тоже страдает… Поэтому я частенько попадаю в разные переделки… Но это так, к слову…
– Ты хочешь сказать, – нетерпеливо перебил брата Антонио, – что тебе удалось пересечь само время?!
– Вот именно! – радостно воскликнул Джузеппе. – Я утверждаю, что могу побывать в будущем, причём иногда довольно далёком!
– А в прошлом? – вежливо поинтересовался Моцарт.
– Прошлое, к сожалению, закрыто. Что было, того не воротишь… Но будущее!.. Увлекательно и крайне интересно… и к тому же будущее можно менять…
– И сколько раз ты сумел там побывать? – допытывался Сальери-старший.
– Пока ещё немного, но я уже сделал для себя кое-какие выводы… Главное – надо позаботиться обо всём заранее! Поэтому я решил немедленно жениться и завязать с вредными привычками. И как результат – я проживу намного дольше!