Страница 7 из 25
Вода была холодная, но страх сильнее, он гнал Крис, несмотря на боль, на сбивающееся дыхание, на судороги. В этой борьбе за жизнь девушка чувствовала себя больше диким зверем, чем человеком, а может, самым диким из зверей – человеком. Кто-то пожелал тебя убить, а ты не желаешь умирать. Кто победит в этой гонке?
Падая на четвереньки, с диким ревом, дрожа каждой клеткой своего тела, Крис выбралась на твердую почву, и тут же ее вывернуло наизнанку пирожными. Сразу стало немного легче, тошнота утихла. Девушка села на траву, обхватив себя руками, оглядывая окрестности и то, что осталось от ее одежды. В воде она скинула туфли и пиджак – они мешали плыть, на ней осталась лишь блуза и юбка, и с них обильно стекала вода. Холодная майская ночь обещала девушке очередное смертельно опасное испытание – умереть от переохлаждения. С головой все было ясно – сотрясение, не самый приятный спутник. Но просто упасть и заснуть никак нельзя, а так хочется.
Крис разделась, выжала ослабевшими, дрожащими руками одежду и встряхнула волосы, от чего у нее закружилась голова. Немного посидев на траве, пока не прошел приступ головокружения, девушка снова оделась и, с трудом поднявшись на ноги, неуверенной походкой поковыляла вдоль полоски леса, разумно полагая, что где-то найдется тропа, по которой сюда выходят люди, чтобы искупаться или пожарить шашлыки. Парень говорил, что прыгал с пацанами с обрыва, а значит, места обитаемые.
– Да! – Крис закричала от радости, тут же схватившись за голову от пронзившей ее острой боли.
Протоптанная дорожка нашлась, но, ступив на нее, она оказалась в полной темноте. Подождав пару минут, пока глаза привыкнут к отсутствию света и начнут различать хотя бы контуры, девушка решилась идти. Когда тропинка пролегала между плотно стоящими деревьями, приходилось двигаться почти на ощупь, но идти надо было, иначе смерть. Страшно было и подумать упасть здесь, в лесу, и не встать. Комары и так не оставляли ее в покое. Крис виделись ужасные картины, как ее ослабевшее тело поедают эти маленькие вампиры, а к ним на пир спешат муравьи, клещи и еще бог знает кто.
Глаза ломило от напряжения, босые ноги беспокоили только поначалу, наступило состояние отупения. Думать было нечем, сознания едва хватало, чтобы держать равновесие, все время заносило то вправо, то влево, то темнело в глазах, она хваталась за стволы деревьев, чтобы не упасть, но тут же шарахалась от мохнатых ветвей, казавшихся ей лапами лесного чудища. Вновь подступила дурнота, а боль в голове не прекращалась ни на секунду и не ослабевала, да еще и ребро, кажется, сломано или треснуло, противно ныло и давало о себе знать при каждом движении.
Наступил момент, когда Крис поняла, что больше не может, что готова сдаться, она упала на колени, споткнувшись об очередную корягу, разодрала ноги в кровь и заплакала от беспомощности, сил встать не было. Но прошло, отпустило, девушка снова поднялась и продолжила бороться за выживание. А через сотню метров густая стена деревьев внезапно расступилась, и перед ней предстала асфальтированная дорога, по другую сторону которой лес будто отражался в зеркале.
Когда израненные ноги Крис ступили на искусственное покрытие, дарующее надежду на встречу с цивилизацией, у нее открылось второе дыхание, и идти стало легче. Но время шло, метры пути плавно перетекали в километры, а пейзаж не менялся, а вот состояние девушки неизбежно ухудшалось. Начался жар, теперь она уже не боялась замерзнуть, наоборот, пот катился градом, во рту пересохло, а губы сами по себе бормотали какой-то бред, и иногда она истерически смеялась, пугая птиц, затеявших предрассветное пение.
Восход солнца порадовал уже почти беспросветно мутное сознание Кристины тем, что стена леса закончилась, и теперь дорога лежала поперек равнины, а вдалеке, словно мираж, предстали ее взору очертания одноэтажных деревянных домиков. Дачный поселок или деревня? Ну, хоть что-то. Еще парочка километров и узнаем, только бы доплестись.
То ли это действительно был мираж, фантазия воспаленного разума, то ли шагала она слишком медленно, но домики никак не хотели приближаться. Крис владело только одно желание – упасть и уснуть, а там будь что будет, но она упрямо плелась.
Ну что ж? Если идти, то обязательно куда-нибудь придешь, это звучит почти как закон. Нечеткому от сотрясения мозга и усталости взору Кристины предстало заросшее, неухоженное кладбище с видавшими не один десяток зим облупившимися железными памятниками с покосившимися красными звездами на макушках. А дальше были дома, одноэтажные, деревянные, старинной постройки, с резьбой на наличниках, но и они давно не видели человеческой заботы и пугающе смотрели на девушку пустыми окнами и наводили ужас скрипом разболтавшихся калиток.
«Хоррор, мираж, это бред или я попала в параллельную реальность», – обреченно подумала Крис.
Раздался петушиный крик, девушка вздрогнула от неожиданности и повалилась без чувств.
«Должно быть, в молодости она была красива», – пронеслось в возвращающемся сознании.
На фоне ярко-голубого безоблачного неба Кристина лицезрела высокую женщину, казавшуюся великаншей, она была очень стара, но величественна. Густая копна вьющихся седых волос собрана в пучок, большие карие глаза светились мудростью и невозмутимостью, плотная паутина морщин, сотканная безжалостным пауком – временем, тщательно спрятала красоту ее лица, царственная осанка выдавала силу личности, платье в мелкий цветочек сошло с картин художников вековой давности. Созерцая эту картину, девушка пришла к выводу, что она не на том свете, на котором была до сих пор.
– Где я? – Крис беспокойно зашевелилась.
– Я тебя нести не могу, – строгим голосом заговорила женщина. – Сама как-нибудь вставай, а там уж дойдем, и я тебе помогу.
– Голова кружится. – Девушка села, и пейзаж, озаренный ярким солнцем, поплыл перед глазами.
– Давай, вставай. – Женщина сильной рукой подхватила ее за плечо и потянула наверх. – Здесь лежать нельзя, до кровати надо дойти. Давай, поднимайся. – Голос женщины не был ласковым, но чуточку участливым.
– Да, я пытаюсь, – бормотала Крис. – Где я?
– Ты давай шагай, разговаривать потом будешь, – тянула ее женщина за собой, а девушка едва переступала, не чувствуя ног.
Прошли несколько расплывающихся в глазах Крис заброшенных домов с разбитыми окнами и покосившимися заборами, пока не попали на ухоженный двор, где бегали, кудахча, куры да важно выхаживали петухи, девушка попыталась им улыбнуться, но губы не слушались. Потом карабкались на высокое крыльцо, дальше были веранда, темные сени, и они переступили через порог. Перед девушкой предстала кухня с огромной печкой и смежная с ней жилая комната, служившая хозяйке и спальной, и гостиной.
– Одежу здесь снимай, постель запачкаешь. – Хозяйка сама сказала, сама и раздела беспомощно мотающую руками девушку, доволокла до кровати и посадила. – Не падай пока, дам отвар, и ноги надо помыть. Сидишь?
– Сижу, – неуверенно ответила Крис.
Ухватившись руками за металлическую спинку кровати, она всеми силами пыталась удержать равновесие. Через несколько минут женщина поднесла к ее губам кружку и велела пить, девушка беспрекословно подчинилась. Затем заботливая хозяйка омыла ей лицо и рану на голове чем-то пахнущим травами, смазала такой же пахучей мазью и наложила бинт.
– Суй в тазик. – Опять сама же все и сделала, опустив ноги девушки в воду и обработав порезы и ссадины. – Ну, можешь лечь, ребра гляну. – Крис сморщилась и застонала, когда она надавила на то место, что выделялось огромным синяком и болело. – Нет, перелома нет, ушиб сильный, заживет. На, вот, выпей еще настойки, все пей, до дна. Вот так. – Что-то горькое на спирту обожгло рот, но после сладкое тепло разлилось по телу, и девушка мгновенно забылась сном.
Вздрогнув от раската грома, Кристина резко проснулась, села на кровати и сразу же повалилась обратно на подушку от того, что потемнело в глазах. В окна стучал дождь, и небо грозно гремело. Девушка вновь села и огляделась. В печке трещали дрова, комната была озарена лишь светом керосиновой лампы, стоящей на столе, за которым сидела прямая, словно статуя, все та же красивая старая женщина, как-то просто старушкой назвать ее язык не поворачивался, ей подходило, скорее, «дама». Она раскладывала пасьянс, не обращая внимания на Кристину. Простая деревенская обстановка не вязалась с образом хозяйки: фотографии на стенах, плюшевые ковры, старый облезлый диван, кровать, стол и большой деревянный шкаф. Все скромно, без изыска.