Лепила. Книга вторая

— Ну что, осмотрелись, определились?

— В целом да, но надо завтра еще кое-что уточнить, — ответил я.

— Что именно? — поинтересовался лейтенант.

— Тут дело такое, что эта точка нам подходит больше, чем другие две. Так что в целом определились, осталось уточнить детали. Например, я не хочу, чтобы клиника находилась внутри поселка, и это принципиальный момент.

— Что так?

— Беспокойная публика горняки, буйная. А мы люди простые, чуть что не так, сразу кишки выпустим, ну и зачем оно надо? Лучше быть рядом, но за забором. Место уже присмотрели.

— Где именно?

— Холм в полумиле отсюда вон там, — я махнул рукой примерно в нужном направлении, — причем хотелось бы его приобрести в собственность.

— Нафига оно вам? Собственность если, то самим тратиться придется, не проще на государевы деньги все сделать?

— Вначале проще, потом все будет сложнее. Лучше сейчас вложиться, но потом быть самому себе хозяином, чем сейчас сэкономить, а потом за каждой фигней на поклон к казначеям бегать. Мы этот момент давно обдумывали, так что определились. И еще несколько участков хотим купить, что-то на карте уже помечено, что-то надо завтра с утра присмотреть, да отметить. Ты как, пару своих архаровцев после завтрака выделить можешь в проводники?

— Без вопросов, проводники будут. Да, там уже кушать подано, не задерживаемся, проходим, а то без нас все сожрут, — с этими словами лейтенант повернулся и пошел к столовой, оборудованной в одной из больших палаток, мы же поспешили за ним.

За едой Хан объяснял порядок приобретения недвижимости в этих краях.

— Вот гляди, приглянувшийся вам холм приобретен короной у орков, так что купчую даже я вам могу подписать, там все просто. Дальше в том направлении нужно смотреть, кому они принадлежат. Если короне, то все элементарно. Если оркам, то вам нужно с племенем договариваться. То, что на равнине, принадлежит оркам, это вождь решает.

— А дальше за холмами что творится? — поинтересовался Рют.

— Дальше налево индейская территория, у нас нейтральные отношения, они нас не трогают, мы их тоже, но они держат дистанцию. Правее орки, именно оттуда пришли те, грабители. Я про них, честно говоря, мало что знаю.

— Индейцы по ту сторону хребта живут, правильно? — уточнил Кар.

— Ну да, а что? — ответил лейтенант.

— А то, что там климат должен быть теплее и мягче, можно виноград выращивать.

Лейтенант задумался, потом сказал:

— Виноград — это мысль. Свое вино — это здорово! На равнине-то что делать собрались?

— Животину разводить. Хватит охотой жить, домашние хрюшки, козы и коровы завсегда полезнее и удобнее. Да и лошадок тоже разводить дело нужное, вот выведу породу «гравийская кавалерийская», все от зависти удавятся! — тут я принял такой напыщенный и придурковатый вид, что все сидящие за столом дружно заржали.

— Смейтесь, смейтесь, жалкие завистники! — с видом оскорбленной невинности продолжил я. — Вот захотите на лошадке прокатиться, а я вам и не позволю!

Когда смех, наконец, утих, я уже с серьезным видом продолжил:

— Ладно, повеселились, и ладно. Честно говоря, я уже утомился изрядно, спать пора, завтра новый день.

— Твоя правда, — согласился Хан, — тогда до завтра.

Попрощавшись, мы двинулись к нашему дому.

Поставив звуконепроницаемый экран, мы обсуждали открывающиеся перспективы далеко за полночь. Разговор получился жаркий, мы спорили, соглашались, снова спорили, снова соглашались. Так могло продолжаться до бесконечности, только лично мне уже хотелось спать, и я поставил жирную точку. Я в любом случае вношу не меньше половины всех расходов, они же пусть сами для себя определятся, кто и сколько внесет. Рощу накапливающих энергию кустов сам выкуплю полностью, если рядом растут подобные растения, пусть суетятся сами. Землю на равнине, которую я заранее окрестил «ранчо», мы брали в равных долях, дальше видно будет, толковое ли это начинание в принципе. На том дискуссия прекратилась.

— Все же не понимаю я тебя, командир, — сказал вдруг Кар, — зачем тебе наше участие? Ты же сам один все потянешь, зачем еще и делиться? Озвучь свою мотивацию, если не трудно.

— Мотивация у меня простая: жить проще, когда держишься вместе. Я уверен, что случись что, вы мне спину прикроете. И я сделаю то же самое для вас. Так зачем разбегаться, особенно в чужом краю? Далее, раз уж тут будет клиника, то в ней нужны толковые люди. Ваша квалификация мне известна и отлично устраивает, подучить год-другой, сможете самостоятельно оперировать. Где я здесь найду еще таких? Ну и я вас считаю своими друзьями, да и родственники мы теперь по орочьей линии, — тут никто не удержался от ухмылки.

— Друзья, мы вместе через такое прошли, что… я даже не знаю, как это словами выразить… в общем, вы для меня как братья, даже ближе.

Кар подошел и обнял меня, чуть позже к нам присоединился Рют. Постояв так с минуту, мы расцепили объятия, у Рюта в глазах блестели слезы.

— Да, что касается участия в предприятии, тут голый шкурный интерес: за зарплату человек делает свою работу. Но если у него доля в прибыли, то он уже не только свою работу делает, но и смотрит на происходящее хозяйским взором, косяки исправляет, новое предлагает, вообще лучше старается. Тут ведь придется пахать, как лошади ломовой, пока все не устроится, работы будет очень много.

— Так мы работы не боимся, — сказал за двоих Рют. — Я считаю, что самым правильным было бы нам с Каром внести по половине оставшейся доли, чтобы никому потом не было обидно. Кар, твое мнение?

— Согласен, — ответил Кар. — Тогда по прибытии сразу оформляем землю, регистрируем клинику, потом смотрим, кто и какую часть работы будет делать, тут ведь непочатый край, начать и кончить.

— Вот и договорились, — закончил я дискуссию. — А теперь спать, а то сейчас челюсть вывихну зевая.

Проснулся я от канонады за окном, вскочив в одном исподнем с кровати с револьвером в руке, я подскочил к окну, приоткрыл ставню и опустил оружие. Это просто гроза. Туча перевалила через гряду холмов, вот и загрохотало, будто из пушек стреляют. Молнии били по вершинам ближайших возвышенностей, с неба начало капать, буквально через минуту дождик превратился в настоящий тропический ливень, за стеной воды было не разглядеть соседние дома, только вспышки молний высвечивали смутные их силуэты. Пулеметной очередью по крыше ударил град, градины были с перепелиное яйцо, грохот стоял такой, что даже раскаты грома на его фоне терялись. Буйство природы продолжалось с полчаса, после чего тропический ливень превратился в обычный дождь, тот чуть позже стал дождиком, а еще через четверть часа вообще прекратился. Небо очистилось, в нем засияло веселое утреннее солнце. О только что прошедшей грозе напоминали только белые градины, толстым слоем покрывшие землю.

По щиколотку в тающих градинах мы добрались до столовой. Крепкий брезент палатки с достоинством вышел из схватки со стихией, чего нельзя было сказать крышах домов: крыши явно придется перекладывать, слишком много черепичных плиток разбил град. Перед палаткой столовой лейтенант вел оживленную беседу с начальником строителей. Жестикуляция, громкие вопли и прочее присутствовало в избытке.

— …и ведь там, всего в полумиле ниже, (непечатные слова) ни одной (непечатные слова) капли не упало. Ни одной (непечатные слова) капли! А мне теперь эти (непечатные слова) перестилать! (Непечатные слова) график в жопу! — расслышали мы вопли главстроителя, когда подошли поближе. — На каждой (непечатные слова) крыше (непечатные слова) хоть пять черепиц, да раскололо!

— Это мои проблемы? — отвечал Хан. — Нет, это твои проблемы, ты (непечатные слова) поставлен строить, а я тебя от врагов охранять. (Еще больше непечатных слов) мне мозги и решай свои проблемы сам. Но чисто из уважения к твоим (непечатные слова) сединам выделяю четверых тебе в помощь. Все, отстань от меня!

Строитель попытался еще что-то сказать, но Хан уже пошел в нашу сторону.