Десять ночей с бывшим

– Конечно!

– Но я скажу… Если ты проиграешь, ты мне будешь должна… – я поправил свой член и мой мысленный счет увеличился с трех до… – Десять ночей. В которые ты будешь делать все, что я захочу.

Она равнодушно пожала плечами. Сейчас мне бы и прямой обмен услуги для Воропаева на десять ночей с Соней казался отличной сделкой. Но если я мог получить ее, ничем не расплачиваясь… Почему бы нет?

– Пффф… По рукам! – Судя по блеску в глазах, Соня уже готовила трудовую книжку.

Попалась.

Алекс. Игра

– Держи!

Я швырнул Соне банку энергетика.

– Зачем? – Она зачем-то последовала за мной в спальню и даже завернула в гардеробную.

– Мы едем в клуб, дорогая!

Я одним движением стянул домашние штаны, и все еще бодрый хер с готовностью закачался, передавая ей приветик. Она вспыхнула и выскочила прочь, а я только заржал. Настроение было на редкость охренительным. Даже не знаю, с чего? Конечно, я был уверен, что уже сегодня буду вертеть Сонечку на своем болте всеми возможными способами. Сладкую глупую девочку…

Но в самом деле, мне что, баб мало?

В глубине души я, конечно, знал, что моя малолетняя монашка запала мне не только потому, что я был ее первым. И даже не потому, что она не давалась мне всеми способами, что я хотел. Просто она сама ушла от меня, и это, помню, изрядно выбесило!

Хер бы с ней, конечно. Но заело!

Потому поставил условие не день, не три, а десять. Чтобы прониклась, поняла, что потеряла, прочувствовала до самых костей, до глубины. Я еще не знал, что буду с ней делать, но мысль о том, что вот-вот, через несколько часов она станет моей послушной куклой, заставляла сладко поджиматься в предвкушении яйца и пробивало током по позвоночнику.

И то, что она будет послушной, на все согласной, но при этом все это будет ей глубоко противно, только подливало масла в огонь. Я заставлю ее попробовать все свои сладости. Она их полюбит. Не сможет не полюбить…

Этот клуб был одним из самых мерзейших местечек в городе. Не раз и не два мне приходилось отбивать тут девчонок у ублюдков, которые подливали и подсыпали им всякой дряни и потом волокли на ближайший пустырь. Для удобства там на фундаменте, оставшемся от старого магазина, валялся грязный, весь в пятнах, полосатый матрас. Господь знает, сколько девственных курочек лишились своей печати между ног именно на нем, сколько подцепили гонорею или что похуже, а сколько залетели, вытравливая потом ублюдка, зачатого под наркотой.

Спасенные обычно щедро благодарили меня в куда более комфортабельных условиях моей машины, но домой я их никогда не возил. На хера мне идиотки?

Я в чем-то был согласен с Соней. Женщину, которая не захочет, изнасиловать невозможно. Но спасаться от этого в руках мужика уже поздновато. Думать надо башкой сильно заранее.

Даже она, уж на что наивная ромашка, все же, судя по тесту, не зря получила свои медали и дипломы и потому на клубешник глазела с любопытством. Судьба ее сюда не заносила. Потому что все же думает иногда.

«XEPHR» гласила надпись над входом.

– Хер… Нет… Ксеп… – пыталась прочитать Соня. Это был лучший тест для баб. Нормальные они или уже бывали тут.

Тачку далеко ставить не стал. Судя по моей девочке, нарвется она очень, очень быстро.

– Значит так. Я сижу за столиком у выхода, ты идешь к стойке, – инструктировал я. – Твоя задача номер один: продержаться два часа и не оказаться с чьим-то немытым хером во рту в местном сортире. Задача номер два: обнаружить трех секьюрити в штатском из охраны клуба. Задача номер три: указать мне не меньше двух парней, отсидевших в тюряге. Бонусная задача: найти кандидаток для работы на первой линии рецепции «Голд-Элит».

– Ч-что? – Соня потрясла головой, возвращая мысли на место. Я, конечно, играл грязновато. В энергетике были кое-какие вещества, которые снимали тревогу и раскрепощали. Но для нашего дела это было только в плюс.

– Первое это для нашего спора, остальное что-то вроде теста по работе. Мультизадачность и составление психологических профилей кандидатов и работников будет входить в список твоих задач, моя конфетка. Действуй!

Я втолкнул ее в темный зал, в котором гремела музыка, метались кислотного цвета лучи, а на опоясывающем помещение по периметру балконе танцевали девочки в кожаных портупеях. Стойка была в центре зала, забиться в угол не получится, она будет как на ладони для всех хищников в «Херне».

Не прошло и десяти минут, как мне пришлось покинуть свой наблюдательный пост за темным столиком на одного и довольно быстро подойти к стойке, чтобы выбить из рук Сони высокий бокал с разноцветным коктейлем.

– Минус сто баллов Гриффиндору! – Я аккуратно вывернул мизинец плешивого ублюдка, что сидел рядом с Соней за стойкой.

Ее глаза расширились:

– Ты что делаешь?

– Если бы ты это выпила, нам бы пришлось досрочно закончить наш спор и собеседование тоже. Рогипнол, наркотик изнасилований. По крайней мере на остаток вечера твое безжизненное тело было бы в полном моем распоряжении.

Соня сжала кулачки:

– Да ты что…

– Но это неспортивно… – я наклонился к ней близко-близко, якобы для того, чтобы она расслышала меня в этом шуме, а потом медленно лизнул ее в щеку, задержав кончик языка на коже. – В следующий раз следи за своим бокалом, конфетка.

И я удалился обратно на свое место, надеясь, что следующая попытка будет поинтереснее.

Ошибка Сони

После предупреждения Алекса я на всякий случай свои коктейли даже не ставила на стойку. Цеплялась за бокал двумя руками и не выпускала из виду, даже когда смотрела по сторонам. И на бармена тоже поглядывала подозрительно. До меня быстро дошло, что в таком месте он тоже может быть в доле. И тогда мне конец.

Хотя нет. Все же Шалаев сидит где-то там за спиной, бдит. Почему-то от этой мысли было даже тепло.

Подкатывали ко мне один за другим, но почему-то не оставались. Я пила и становилась все веселее. Задания выполнила, ни с чьим хером пока не оказалась. Найти охранников было вообще элементарно.

Кажется, было еще какое-то задание, но я его забыла… Он напомнит, я всех вспомню, точно! Я уже всех запомнила! А вот этот крашеный блондинчик вокруг меня уже пятый круг нарезает. Мышцы у него поменьше, чем у Алекса, зато на роже нет такой ярко написанной спеси. В принципе, если бы не мой бывший за спиной, я бы с этим замутила…

Хотя что мне мешает? Оставлю ему телефончик и когда будет время и не будет Шалаева, встретимся! А?

В следующий момент блондинчик как-то оказался на соседнем табурете, заказал мне «что там девушка пьет» и мы безумно ржали над его анекдотами, которые он рассказывал, повторяя по два раза. Причем второй раз был гораздо смешнее!

В клубе становилось жарко, музыка звучала громче, и я подумывала, не сходить ли потанцевать. Вреда ведь не будет?

Попыталась найти Алекса взглядом, чтобы «отпроситься». Чтобы он не решил, что меня уже насилуют в сортире, когда не увидит за стойкой. Но толпа стала гуще и его столик заслоняли танцующие люди. Он вообще следит за мной или как?!

Блондинчик прокричал мне на ухо:

– Идем подергаемся!

Я восторженно кивнула, одним глотком добила коктейль, все равно же после возвращения его небезопасно будет пить, и уцепилась за его руку.

Я была хороша! Как я была хороша в этом кислотно-розовом свете, под этот ритм бьющая бедрами, изгибающаяся, в томном наклоне демонстрирующая ложбинку меж грудей…

У парня аж штаны дымились!

Я несколько раз обернулась, разыскивая Алекса взглядом, но потом забила. Ничего особенного не происходит. Я просто танцую. Никакой опасности, он же не будет меня насиловать прямо посреди танцпола?

Пот стекал капельками по вискам, хотелось пить, но бегать туда-сюда было лень. Я пошатнулась, блондинчик оказался рядом и предложил:

– Выйдем подышать? Жарко.

– Окей!

Столик Алекса у самого выхода был пуст, я заметила это, когда мы шли мимо. Наигрался, малыш? Понял, что я права? А раз меня больше не развести, то смысла высиживать нет!