Аномальная жертва

— Точно не проезжал. — Помотал головой на незаданный вопрос один из толпы его родственников. — Да и Параська тут, а её бы в замок уже позвали.

Параську я, кстати, тоже помню. Как и она меня, наверняка, так что, желательно, чтобы эта тётка не появилась тут внезапно. Это была одна из служанок Ветуди. У него их было три, когда как у меня ни одной. Но это я так, к слову.

Староста повернулся ко мне, прищурился, осмотрел с головы до ног.

— Десять золотых. — Насмешливо выдал он результаты осмотра и условия спора. — Или ошейник.

— Маловато что-то. — Вернул я насмешку. — Давай сто. Или все твои дети вместе с тобой в ошейниках.

Моё предложение всколыхнуло толпу «кумушек». Да и остальные мужики немного подзависли от такого поворота.

Постепенно обсуждение моих слов начало набирать обороты. Примерно через секунд тридцать, все обсуждающие решили, что я блефую. Специально даю такие условия, чтобы мой оппонент отказался. Тот тоже услышал это мнение и явно пришёл к похожим выводам.

Чего, собственно, я и добивался.

— Можно и сто. — Кивнул Решето, не убирая насмешку. — А у тебя есть эти золотые-то?

— Есть. — Кивнул я, изобразив неуверенность, чем ещё больше утвердил мужика в правильности его решения. — В замке покажу.

— Э-э, не-ет. — Насмешливо отреагировал тот. — Покажи деньги, или ошейник сразу надевай.

Что-то я действительно веду себя, как благородный. Привык, что мне на слово верят, а тут я делаю вид, что простой обыватель. Только очень наглый.

— Вот. — Достал из рюкзака один из лечебных амулетов. — Амулет полного лечения. — Хотел добавить «полностью заряженный», но поперхнулся своими же словами.

Накопители амулета были пусты.

Глянул на остальные и понял, что они тоже не светятся. Это когда я успел потратить все заряды? Точно помню, что брал с собой только с полными накопителями.

— И сколько он стоит? — Решето подошёл ко мне ближе, но руку к амулету не протянул, как сделал бы на его месте любой русский человек.

Хватать чужие амулеты тут не принято. И это не вежливость, а вопрос техники безопасности. И выживаемости, конечно. Излишне любопытные тут до его возраста не доживали.

— В столице порядка четырёх сотен золотых можно выручить. — Внешне покровительственно усмехнулся я в ответ. В это время мой мозг усиленно соображал. Я никак не мог понять, что случилось с моим магическим арсеналом. Кольцо воздушного щита от стрел я только что проверил, и оно тоже оказалось с пустым накопителем. Да даже камни Ульфиры на ожерелье Изуми больше не блестели радужным светом божественной энергии. — Только я же понимаю, что у тебя таких денег точно нет.

— Четыре сотни? Золотом? — Он напрасно пытался показать своё равнодушие к такой сумме и к предмету в моей руке. — Врёшь, небось.

Думаю, если бы не куча свидетелей, я бы уже лишился амулета вместе с рукой. Или, скорее, вместе с головой, такое алчное выражение лица у него мелькнуло.

— Ты можешь отказаться, или подождать, пока я его сам продам в городе. — Пожал я плечами. — Но тогда только сотня монетами, остаток останется у меня.

— Да не, ждать, пока ты продашь, мне не с руки. — Он повернулся в сторону своих родственников, потом бросил короткий взгляд на свидетелей. — Согласен. Амулет вместо сотни золотых. — И кивнул, на этот раз вполне серьёзно.

Слово сказано. В этом мире нет ритуала «ударить по рукам». Началом спора или заключения договора считается именно «согласен» одного из участников, после которого выдвигать дополнительные условия нельзя. Конечно, среди купцов, банков и других деловых людей практикуются письменные договора, но крестьянам они не нужны. Они и читать-то умеют один из десяти.

Зато тут магический мир. Даже свидетели не обязательны, раз слова любого обывателя можно проверить магическим способом. Обманы случаются, как без этого, но только если сумма меньше, чем стоимость обращения к магам. Иначе, обманутый обратится за справедливостью, а законы в Империи Меноран к обманщикам строгие, тут вообще есть определённый культ слова.

Правда, строгие только к тем, кто не благородный или у кого нет денег. Благородному за обман в законодательном плане ничего не будет. Но от него просто отвернутся другие благородные, а для большинства это смерти подобно.

А богатые и аристократы могут откупиться. Пусть штраф будет довольно большой, но он лучше, чем долговой ошейник.

— Этого в холодную, девку давайте сюда. — Тут же начал распоряжаться хозяин двора, ткнув пальцем в валяющегося пацана.

Кажется, я добился своего, и в замок мы отправимся сейчас же.

— Пацана не надо в холодную. — Возразил я уверенно, видя, как Ситочка подхватили на руки. Он застонал и открыл глаза, значит, не так и пострадал. — Он тоже нужен баронету. Я его вылечу по пути.

Староста махнул рукой, повернулся к одному из мужиков, который усиленно переминался с ноги на ногу.

— Чего стоишь? — Рыкнул Решето. — Я же сказал, девку сюда.

— Так это, к ней Лемик пошёл уже. — Немного неуверенно заметил мужик, заставив меня немного напрячься.

Похоже, я чуточку опоздал, и девочку уже кто-то пользует. Быстро они, максимум с десяток минут прошло, как её сюда притащили. Неприятно, но не смертельно. Это не в рабство или на пир к демону попасть.

— Если девка будет пользованная, баронет расстроится. — Заметил я вслух. — И накажет виновных. Точно так.

Потому что я действительно очень расстроюсь. И накажу обязательно!

Получив молчаливый кивок от главы семьи, один из младших припустил в дом. Вернулся парень буквально через полминуты, и что-то сказал на ухо главе семьи. Тому услышанное явно не понравилось, потому что он пошёл в дом сам.

Ещё минута, и из двери вылетел молодой парень, лет так двадцати примерно. В рубахе, но без штанов.

— Понял я, понял. — Вопил он, закрывая рукой не причиндалы, а свой глаз. Второй рукой он закрылся от вышедшего из дома старосты. — Я думал, Питкос соврал, что ты запретил девкой пользоваться.