Аномальная жертва

— Хорошо. — Кивнул Чахотка. — Белая, а вы с Молчуном куда?

Я искренне собирался возмутиться фактом, что меня, слепого оставляют под охраной всего одного человека. Но я даже воздуха в грудь не успел набрать, как девушка меня опередила.

— Мы в храм Астакота идём.

— Э-эй! — Тут же возмутился я тем, что всё решено без моего участия. — Это же ты туда собиралась идти, а не я!

— Я обещала божественный артефакт, помнишь? — Спокойная пауза, во время которой я вспоминал обстоятельства её обещания. — Ты от него отказываешься?

Вот тут она меня уела. Гарантированно получить то, за чем и отправился в этот поход? А дайте два!

— Молчун? — Переспросил Вертак, когда я так ничего и не возразил.

— Да, мы в храм этого самого Астакота. — Кивнул я, всё ещё почему-то сомневаясь.

Искушение велико, но связываться с демонами не хотелось. Одной встречи с «самыми слабыми» мне хватило. Если возникнет только намёк на то, что там будут демоны, тут же свалю.

— Так и решим. — Кивнул командир, выдержав ещё одну паузу. — Встречаемся у ворот, что напротив рынка. От них ближе идти до второго сателлита. Белая, найдёшь?

— Да, я знаю, где это. — Кивнула Хорея. — Если заблудимся, Малыш вас найдёт.

О, точно. Меня будет охранять не девушка, а гоф. Так чего тогда я так нервничаю?

Но когда мы завернули на ближайшем углу, всё же решил задать волнующий меня вопрос.

— Слушай, а почему наш командир так уверен, что с нами ничего не случится? До этого мы держались всей командой, а сейчас легко разделились. — Так и захотелось почесать себе затылок, но это было несолидно. — Тут же наверняка полный город других искателей. И все они наши конкуренты.

— В городе запрещены конфликты с насильственным пролитием крови. — Как что-то общеизвестное заявила в ответ девушка. — Конкурентами они станут, как только мы покинем город. Этот закон прекращает действовать, стоит только ступить шаг за стену города.

— Очень смешно. — Я даже действительно нервно хохотнул. — Любой закон не работает без аппарата принуждения. — Выдал я умную мысль менторским тоном.

— Проливать кровь запрещает сам город. — В голосе Хореи весёлости не было от слова совсем. — Проливший кровь без разрешения тут же умирает в муках.

Ничего себе. Вот это сильное колдунство.

— А если случайно?

— Если случайно или пострадавший сам разрешил, то ничего не будет. — Хорея чуть притормозила на перекрёстке, повертела головой, но затем уверенно двинулись по самому узкому переходу. — Говорят, что это проклятье ещё Коджа наложил, когда город был столицей его империи. Но я в это не верю.

— Почему? — Спросил я чисто для поддержания беседы. В это время я сам вертел головой, разглядывая дома, которые мы проходили. Всеобщая мутность придавала всему окружающему какой-то волшебный налёт.

Возможно из-за своего неполного зрения я плохо рассмотрел, но особых разрушений не было видно. Этот город не в защите, как здание Ордена Отрицающих, но выглядит так, словно жители покинули его буквально на прошлой неделе. Ни грязи, ни заносов, как в том торговом городе, который мы проходили.

И покинули его жители из-за сильного задымления. Так и виделась мигающая надпись «пожарная тревога», да вопль сирены слышался. Пока работал в охране, за полгода несколько раз была учебная пожарная тревога, так что хорошо представлял такое действие.

Вокруг постоянно клубились массы хаотично передвигающейся магии. Тёмной магии смерти там было большинство, но и других оттенков хватало. Я замечал и синие отблески водной магии под землёй, отмечающей бывший городской водопровод, и коричневую магию земли в стенах и мостовой. А один двор, который мы проходили, был просто залит зелёной маной жизни. Причём сырой маной, не упорядоченной, словно в том дворе был магический источник. А ведь в теории, магия не существует отдельно от стихии. А какая стихия может быть у жизни?

— Потому что любой, кто знает, какие поступки творил Коджа во время своего правления, поймёт, что на простых жителей ему было наплевать. — На жаркую убежденность в её словах я как-то сначала не обратил внимания. Пока она не добавила уверенно. — Заклинание, защищающее жителей наложил Астакот, который тут правил после Коджи.

— Возможно. — Не стал я спорить с фанатичкой.

Сейчас никто не может сказать, как там было на самом деле. Может, демон Астакот действительно не хотел терять свою кормовую базу, а душа казненного доставалась ему самому? Вариантов множество.

— Именно Астакот победил Коджу и избавил людей от его жестокого правления. — Продолжала тем временем свою агитацию Белая. — Во время которого были казнены тысячи простых людей только за то, что они не хотели предавать своего покровителя. Коджа убил их, заточив сущности в Палец.

Тем, что люди могут искренне умирать за веру, меня не удивить. Ну и то, что воплощение так боролся с конкурентами, пополняя количество жизней, тоже понятно. Ему надо было набрать паству, а фанатики конкурента для этого не подходят. Зато подходят для продления я бессмертия.

— Только Астакот, выиграв войну, положил конец этому, создав закон, по которому все боги в империи были запрещены.

— И в кого же после этого начал верить и славить простой народ? — Заметил я, скептически.

И угадал.

— Народ стал верить в своего нового справедливого императора. — Не разочаровала меня Хорея. — Он делал реальные дела, а боги всего лишь обещали справедливое перерождение после смерти.

Мне кажется, что Астакот — никакой не демон, а точно такое же воплощение. Этот финт со сменой вероисповедания показывает, что он явно набирал себе свою паству. В это я поверю гораздо быстрее, чем в «справедливого императора». «Культ личности» — точно такая же религия. Во всяком случае, в этом мире.

Храм Астакота был очень даже немаленьким, хотя вычурностью внешнего вида не поражал. Простое прямоугольное здание, несколько колон белого цвета, слегка покатая крыша, которая хорошо сохранилась за эти тысячелетия. В общем, внешне ничего примечательного.