Открой глаза, Сэм

От этих мыслей немного полегчало. Конкуренты – это люди, у которых есть мотив, значит, их можно найти. Не так много в городе тех, кто может использовать проект «Бенома» в своих целях, вычислить их не такая уж невыполнимая задача.

– Стой!

Кто-то схватил его за локоть и потянул назад. Огромный грузовик промчался мимо, натужно сигналя. Кажется, он задумался и чуть не угодил под колеса.

– Спасибо. – буркнул он.

Девчонка кивнула, разжала пальцы, ее губы приоткрылись, она точно хотела что-то сказать, но передумала.

– Ты цел?

Вместо нее вопрос задал парень в инвалидном кресле. Сидит, щурится, руки сложил на прикрытых пледом коленях.

Сначала он не понял, что его смутило, несколько секунд тупо пялился на них, а потом до него дошло – близнецы. Лица совершенно одинаковые, даже выражения, застывшие на них, идентичные.

– Немой? – парень потянул его за край свитера.

– Нет, я…

– Под ноги смотри. – буркнула девушка. – Тебя чуть по асфальту не размазало.

– Задумался.

– Ага, таких мыслителей каждую неделю по кускам собирают. – она взялась за ручки коляски.

– Слушай, помоги нам. – вдруг сказал парень. – Мне нужно в больницу, а пандуса там нет.

– Макс! – прошипела его сестра.

– Знаете, мне реально некогда. – вникать в чужие проблемы нет ни сил, ни желания. – Спасибо и пока.

Последнее, что он услышал, это разочарованное «ну и урод», произнесенное девчонкой. Даже оборачиваться не стал, чтобы поставить ее на место – пусть катятся, в прямо смысле. Уроды – это местные жители, истыканные сережками, исписанные татуировками, разноцветные, как клоуны в гастролирующем цирке. Кто вообще по своей воле согласится тут жить?

Выбрался из Семнадцатого, обойдя будку охраны. Шестнадцатый ничем не отличается от соседа – такой же убогий, серый и грязный. Случайно забрел в какой-то двор и минут сорок плутал между высоток, запаниковал, окруженный бесконечными окнами, стремящимися к небу. Даже руки затряслись, такого с ним никогда не случалось, только во время особенно сильных приходов под кристаллами.

Чем ближе Пятнадцатый, тем сильнее страх. А что, если его просто закроют и будут держать в клетке? Какие вообще права имеют люди, совершившие переход? Они считаются биомехами или полноценными членами общества? Почему он никогда этим не интересовался?!

Сел на металлическое ограждение и принялся тереть лицо. Спокойно, спокойно, рано паниковать. Его на разбор точно не отправят, это негуманно, ведь в нем нейрослед, а его официально разрешили использовать. Будь у него смартфон, смог бы почитать, какими законами регулируются жизни людей после перехода, но чего нет, того нет, нужно импровизировать.

Ненароком вспомнил всех биомехов, которых отправил в утиль. Было ли им так же страшно, как ему сейчас? Может ли полиция отправить его на свалку? Нет, чушь, вроде бы он слышал, что тела для перехода полностью биологические, идентичные настоящим, так что это будет считаться убийством, а не утилизацией.

Он запутался. Сам себя загнал в дебри, из которых не в состоянии выбраться.

Просидел в замешательстве довольно долго, настолько, что ноги затекли. Идиотские, короткие ноги. Как же он ненавидит их!

В приступе бессильной ярости ударил себя кулаком по бедру. Боже. В мыслях он все еще тот человек, которым был неделю назад – пусть и пустоголовый, но красивый и успешный. Как же неприятно, когда твое представление о себе не соответствует реальности. Сейчас с трудом может вспомнить лицо, которое увидел в грязном зеркале. С кого его содрали? Куда делся этот несчастный парень? И почему он не удалил это проклятое пятно со своей и без того никчемной физиономии?!

В животе заурчало. Отлично, только этого не хватало. Решил вернуться в Семнадцатый, встретиться с Оливером и попросить помощи. Нужно узнать о переходе через UwUпоиск и потом уже решить, можно ли обращаться в полицию. Стоит еще раз позвонит Айрику, может, в этот раз он поверит ему.

К вечеру стало холодно, свитер совсем не греет. Рэйджи поежился и обхватил себя руками. На кого он сейчас похож? На бездомного? Решил зайти в лапшичную, чтобы скоротать время и не замерзнуть окончательно.

Внутри все еще отвратительно пахнет дешевой едой и специями, но посетителей значительно больше, чем было утром. Он прошел к самому дальнему столику и забился в угол. Боже, какой же он жалкий. Даже слезы на глаза навернулись от унижения.

– Что заказывать будешь? – к нему подошел высокий лопоухий официант.

Такого он не ожидал, думал, работать будет знакомая Оливера, и он сможет объяснить ей ситуацию. Парень смотрит сверху вниз, жует жвачку и выглядит не склонным к душевным разговорам.

– А где девушка? Она была здесь утром.

– Ее смена закончилась. Ну, так что ты будешь?

– Я… мне… – он вспотел.

– Слушай, у нас тут не ночлежка. – официант качает головой с таким видом, будто повидал некоторого дерьма. – Нет денег – проваливай.

– Там холодно. – выпалил Рэйджи. – Слушай, мне нужно просто подождать друга, и я…

– Ясно. – парень спрятал блокнот в карман фартука. – Пойдем-ка.

Он схватил Рэйджи за локоть и попытался вытащить из-за стола. На шум начали оборачиваться посетители, от стыда захотелось провалиться сквозь землю, но он упирается, потому что оказаться на улице в такую погоду почти равно смерти от переохлаждения.

Колокольчик над дверью натужно зазвенел, официант ослабил хватку, обернулся, отпустил его и кинулся к входу. Красный от стыда, Рэйджи поправил задравшийся свитер и присел на край стула.

На пороге застряла коляска – официант помогает девчонке в смешной полосатой шапке протолкнуть ее внутрь. Мальчишка, завернутый в плед, хохочет, что-то рассказывает, кажется, совсем не испытывает смущения от того, что доставляет столько неудобств. Еще один мужчина встал со своего места и поспешил на помощь, совместными усилиями они смогли затащить близнецов внутрь.

– Ну и погодка! – девчонка стащила шапку с головы и засунула ее в карман. – Спасибо за помощь.

– Свободных столов нет. – протянул ее брат и вдруг его взгляд уперся в Рэйджи.

Черт.

– О, так это наш знакомый. – мальчишка замахал рукой. – Привет, как твоя прогулка?

Как ни в чем не бывало он подкатил к столу, подвинул коляской стул и оказался напротив. На лице самое благожелательное выражение, но глаза хитро блестят.

– Знакомый? – официант фыркнул. – Он сидит тут уже полчаса и ничего не заказал.

– Нас ждал. – заверил его мальчик. – Нам как обычно. И ему тоже.

– Макс! – сестра раздраженно пихнула его в плечо.

Она села рядом с коляской и с неприязнью уставилась на Рэйджи. Ей лет четырнадцать, не больше, а смотрит так, будто он – еще один ее брат, причем младший.

Он сидит и наблюдает за тем, как девчонка, продолжая раздраженно вздыхать, снимает с колен брата плед. Тот не сопротивляется, даже помогает, пытаясь приподняться и освободить край.

– Возьми, весь посинел.

Рэйджи уставился на плед, перевел взгляд на девчонку, та нетерпеливо потрясла рукой перед его лицом.

– Чего застыл?

– Бери, накинь на плечи. – подсказал мальчик. – Погода сегодня просто ужасная. Ты, наверное, куртку дома забыл.

Молча взял плед – материал колючий, но выбирать не приходится. Накинул его на себя и только сейчас понял, насколько сильно продрог.

– Спасибо, ребята. – коверкая голос, пропищала девчонка и тут же ответила сама себе: – Пожалуйста, никаких проблем, рады помочь.

– Спасибо. – буркнул Рэйджи.

– Ну, как там твои дела, которые ты так торопился решить? – участливо спросил мальчик.

Его джинсы порваны на колене, под дыркой виден свежий кровоподтек. Какое-то шестое чувство подсказывает Рэйджи, что вопрос он задал не просто так.

Видимо, мальчишка увидел, куда он смотрит, потому что стыдливо прикрыл рану ладонью, зато его сестра тактом точно не отличается. Она положила локти на стол и, подавшись вперед, прошептала: