(Не) брать!

Через пять минут я деловито доставала из холодильника яйца, бекон и помидоры.

Еще спустя какое-то время мы, наконец-то, приступили к еде.

— Мммм, это лучше, чем в ресторане, — прожевывая очередной кусок, похвалил Глеб.

— Будешь хорошо себя вести, быть может, пожарю еще, — улыбаясь, ответила я.

— Обещаешь?

— Обещаю, — улыбнулась.

— Смотри, Поль, за обещания — спрос, — прозвучало слишком серьезно.

— Глеб, давай спокойно поедим, а?

— А что я не то сказал? — удивленно посмотрел на меня Орлов.

— Да нет, все то, — я отвела глаза и начала подниматься, чтобы помыть посуду.

— Оставь, я в посудомойку сложу, — перехватил мою руку.

— Да тут две тарелки помыть всего, — аккуратно пытаясь освободиться, вновь попыталась встать. Я хотела оттянуть наш разговор. Особенно сейчас, когда Глеб стал открываться для меня с другой стороны, я не хотела нарушить такой хрупкий мир.

— Может, хватит? Нам все равно необходимо поговорить.

Я выдохнула — он прав.

— Глеб, ты прав. И я дала тебе ответ. Я дам тебе шанс, но, пожалуйста, не требуй от меня резких телодвижений. Дай мне шанс узнать тебя, а тебе — меня, и быть уверенными, что это не сиюминутный взрыв. Дай мне время.

— Хорош. И как ты себе это представляешь? — напряженно спросил парень.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Что? Что придумаем? Ты будешь продолжать жить с ним? Спать с ним в одной кровати, тр*хаться и создавать видимость прекрасной семьи, пока где-то меж делом заниматься сексом со мной? Ты так себе это представляла? — пока говорил, медленно встал, оперся кулаками о стол, в голосе чувствовалась едва сдерживаемая ярость. При этом голос не повышал, слова звучали тихо, даже вкрадчиво.

— Нет, не так.

— А как? Расскажи-ка мне, Полина, как это будет?

— Глеб, не наседай. Я попросила дать мне время. И да, ты должен мне доверять, иначе ничего не получится.

Желваки ходили на скулах парня ходуном, видно было — он борется с собой, а к этому он не привык. И сейчас многое в их отношениях зависит от его решения. Оттолкнулся от стола, отошел.

— Ну, допустим. И сколько тебе времени надо?

— Не знаю. Слава сейчас в отпуске с ребенком у бабушки, через неделю должны вернуться. Мне нужен благоприятный момент, я не могу его вот так вот просто бросить. И не забывай — у меня Катюша, она любит папу. И для нее должно пройти все как можно менее болезненно.

Он молчал, принимая для себя решение, потом вдруг улыбнулся и сказал:

— Согласен.

Я была удивлена и обрадована его согласием. Если бы я тогда лучше его знала, то, поняла бы, что Орлов никогда просто так не отступает, и все равно делает так, как желает он сам.

Глеб жутко разозлился на ее упрямство. Что у женщин в голове? Все ведь просто: ушла от мужа и пришла к нему. Пусть с ребенком, котенком — ему все равно с кем. Она души не чает в дочери, значит, и он ее полюбит. Он сказал полюбит? И когда в его лексиконе завелось это словечко? Но, впрочем, все равно как называть чувства. Люди говорят слишком много слов, но крайне мало делают.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Она хочет время для урегулирования вопросов с ее мужем? Он согласился. Но получит она время на его условиях и протекать оно будет рядом с ним, с Глебом. Он не даст ей ни единого шанса передумать.

Но для начала надо решить насущные вопросы.

— Спасибо за завтрак, — улыбнулся и аккуратно поцеловал. Взял пальцами за подбородок, рассматривая ссадину на губе. Нахмурился. — Болит?

Девушка чуть улыбнулась.

— Немного.

— Крем наверху, около кровати оставил. Иди помажь. Я в кабинет, надо пару звонков сделать.

Полина двинулась к лестнице.

— Поль, — окликнул Глеб ее, — сбрось мне сообщением твои размеры.

— Зачем?

— Глупый вопрос. Или тебе так моя рубашка понравилась? Так я не против, — по-мальчишески улыбнулся он.

— А, нет-нет. Я думала, может, ты меня домой отвезешь. Я возьму то, что необходимо, ну и одежду.

— Нет, не может. Все, что необходимо, купим, — сказал, как отрезал.

— Так, а вот это интересно, — уперла она руки в бока. — Ты, что это надумал Орлов?

— А что я надумал? — упрямо спросил он.

— Глеб, у меня есть вещи и у меня есть дом. Держа меня здесь, ты ничего не добьешься и проблема не рассосется, поэтому, ослабь поводья.

Черт, она права, но как же не хотелось отступать.

— Да, и кстати, — продолжала она. — Я хочу вернуться на работу.

— Нет!

— Да!

— Полина!

— Глеб!

Они стояли в паре метрах друг от друга, как борцы на ринге, скрестив напряженные взгляды.

— Хорошо, — выдохнул он, — только объясни, зачем тебе нужна работа, если ради денег…

— И ради них тоже.

— Но тебе нет надобности…

— Есть, — перебила. — Глеб, я хочу заниматься любимым делом.

— Но не в том захудалом магазине!

— Чем тебе магазин-то не угодил?

— Не угодил и все, — поджал губы.

— Слушай, ты как маленький ребенок, ей Богу. Давай так — я не лезу в твою работу, а ты — в мою. Заметано?

— Нет, не заметано. Поль, ты не понимаешь. Ты со мной и я должен обеспечить безопасность твою и твоей дочери.

Я, действительно, об этом не задумывалась. Ну и, что теперь делать? Сидеть в четырех стенах? И тут меня неожиданно посетила идея:

— Я знаю, куда пойду.

— Куда?

— Потом узнаешь. Если возьмут.

— Поля, — вдохнув в грудь воздуха, в очередной раз попытался объяснить свою позицию Глеб терпеливо, как маленькому ребенку.

— Нет же. Тебе понравится. Это не магазин. Но я не хочу, чтобы ты лез. Я сама устроюсь и все расскажу.

Что-то обмозговывая, парень кивнул.

— Орлов, не смей! Я вижу, что ты что-то задумал!

— Я? Да ни за что! — состроив рожицу невинного младенца, покачал головой тот.

Полина погрозила пальцем и поспешила наверх в спальню. Он же проводил ее задумчивым взглядом, улыбнулся и прошел в кабинет, на ходу набирая номер.

Спустя три часа звонок с поста охраны застал Глеба все в том же кабинете.

— Пропустить, — сказал коротко.

Встретил двух доставщиков, впустил внутрь, они выгрузили ношу в центр гостиной. Дал щедрые чаевые, выпроводил и крикнул:

— Поль!

И сам почувствовал, как непривычно кого-то звать в своей квартире. Глеб сюда никого не приводил, а если кто из близкого окружения и был, то дальше гостиной не попадал.

— Поль, — позвал громче.

— Ау? — раздалось сверху.

— Помоги мне, пожалуйста — тут доставку принесли, разбери. Мне надо работу закончить. И быстро ретировался в кабинет, с каким-то предвкушением ожидая следующего эмоционального всплеска.

Я посмотрела вниз. Гостиная заставлена ворохом пакетов. Гонимая любопытством, я быстро спустилась. Заглянула в первый пакет и не поверила глазам — увидела логотип крутого бренда. Впрочем, на остальных упаковках были названия не менее именитых дизайнеров.

Извлекла содержимое — платье черно-белого цвета. Очень мягкая приятная ткань. Из такого, наверное, точно не захочешь вылазить, — подумала я. Заглянула внутрь другого пакета с таким же брендом, а там точно такое же. Что? Зачем? Присмотревшись, поняла — это не дубляж — размеры разные. Я ему так и не сказала своих размеров. Ну, Орлов, — усмехнулась про себя. Такая же история повторилась и с остальными вещами. Юбки, брюки, блузки, кофты. Да он сумасшедший! Но было невыносимо приятно. Обо мне так никогда не заботились, разве что только мама в детстве. Дошла до большой упаковки, открыла — мягкое красивое пальто. Неудивительно, что он выкинул все мое барахло. Каждая вещь была маленьким произведением искусства и дышала деньгами. И на закуску, конечно, нижнее белье. Еще бы он обошел его, — про себя улыбнулась я. Боже, неужто он сам его выбирал? Подумала и покраснела. А впрочем, я смутно себе представляю Орлова, копающегося в каталоге нижнего белья и выясняющего нюансы последнего.