Тайные поклонники Рины

С вагоном нам везёт, все утрамбовываемся на скамейках, ещё и места остаются. Причём устраиваемся со всеми удобствами. Громоздкие куртки сразу отправляются на верхние полки, туда же вслед запихиваются с толкача и увесистые тюки, из карманов которых предварительно достаются первонеобходимые гаджеты двадцать первого века: наушники, телефоны, плееры. Вот теперь народ готов на дальние поездки. Всё же ехать аж четыре часа.

Мы в четвёром удачно располагаемся так, что усаживаемся друг напротив друга. Мальчики слева, девочки справа. Я у окошка. Осторожно оглядываюсь за спину, высматривая знакомые лица. С нами в вагон попал только Арсений, уже заткнувший уши беспроводными и спрятавшийся от мира за книгой. Во даёт. И охота ему дополнительную макулатуру с собой таскать. Интроверт сотого левела, но что-то в этом есть.

Электричка ещё какое-то время ждёт припозднившихся, нетерпеливо подёргиваясь. Рита успевает включить на планшете заранее скачанные серии аниме, беззаботно закинув разутые ноги на сиденье между Андреем и Яном.

Я же всё это время меланхолично наблюдаю как с удобством обживаются люди в купе тормознувшего рядом с нами поезда: опускают полки, снимают с галёрки матрасы, потрошат дутые пакеты со съестным и знакомятся с соседями. Маленькая девочка, прилипшая носом к стеклу, улыбается и машет мне. Отвечаю ей тем же.

Пол под нами предупредительно дрожит в вибрации, приходя в движение и оставляя забавную девчушку позади. Путешествие начинается.

Глава 14. Кондуки

Тук-тук-тук. Тыдых-тыдых. А может, тыдык-тык-тык? Или вовсе чух-чух-чух? У поездов множество мелодий и каждая по своему особенная. Но всегда умиротворяющая. Убаюкивающая. Раслабляющая. Не хочется даже перекрывать её музыкой, поэтому еду без наушников. Просто сижу, прислонившись лбом к звенящему стеклу и разглядываю проплывающие мимо виды.

Ничего прям уж шедеврального: стандартная лента пущенных вдоль рельс деревушек, сменяющихся бесконечным лесом или линией электропередач, но и в этой картинке тоже есть прелесть. Так забавно смотреть как кипит жизнь за низкими заборчиками частных секторов. Кто-то слишком занят на неухоженном после долгой зимы огороде, поэтому не обращается ни на что вокруг внимания, но находятся те, кто провожает проносящийся мимо поезд долгим задумчивым взглядом.

Интересно, они бы хотели бросить всё и просто уехать? Или за столько лет жизни рядом с железной дорогой уже толком не воспринимают её как часть чего-то нового, неизведанного? А может в душе тихонько ненавидят и металлических раздражителей, и их пассажиров? Это же каждый день нескончаемый шум, гул гудка и поднимающаяся столбом пыль. К такому либо привыкаешь сразу… либо не привыкаешь вовсе.

Размышляю об этом так, мимоходом, ловя приятную меланхоличность. Её не портит даже Андрей, сидящий напротив. Да и как ему что-то портить, если он с самой посадки тихонько дремлет. Такой милый во сне. Рот чуть приоткрыт, нос забавно морщится, а голова подрагивает в такт подпрыгивающим колёсам, стучась об боковую панель, но подложенная под затылок куртка, заменяющая подушку, смягчает удар. Непозволительно долго залипаю на его пухлых губах, заставляя себя прерваться только когда боковым зрением чувствую невербальный красноречивый смешок Яна.

Да. Он прав. Что-то я увлеклась. Смущённо отворачиваюсь, переключаясь на сканирование другой части вагона. Мы в пути уже часа два и за это время наши ряды заметно поредели. Первые остановки народ активно набирался, создавая давку даже в тамбуре, но чем дальше мы отъезжали от города и чем одичалее становились станции, тем стремительно та рассасывалась. Теперь и вовсе заходит лишь по несколько человек. А порой и никого.

Так что мне отлично видно наших, занятых кто чем горазд. Большая часть ребят чилит в телефоне: кто пытается поймать то и дело теряющийся интернет, другие, как Миронов, играют в электронные игрушки, третьи что-то почитывают, четвёртые просто бездумно листают ленту, убивая время. Несколько девчонок собрались в кучку. Фоткаются, снимают сторисы, щебечут и громко смеются, изредка получая нагоняй от учительницы за излишний шум.

Арсений по-прежнему сидит один, погружённый в книгу. Такой сосредоточенный и отрешенный, будто не от мира сего. Ему явно вполне комфортно в этом маленьком уютном мирке, что он для себя создал, но я всё же решаю не дожидаться приезда в Кондуки и немного пораздражать его своей навязчивостью.

— Ты куда? — оживает Ритка, успевшая настолько слиться с планшетом, что мы и парой фраз не перекинулись за всю дорогу. Надеюсь, она прихватила повер-банки, потому что зарядки у её техники вряд ли хватит даже до вечера.

— Скоро вернусь, — не без труда вытаскиваю из рюкзака черный тканевый кофр и, перебравшись через с удобством развалившуюся на скамье подругу, своей хрупкой комплекцией занимающую сразу два места, направляюсь к Шевченко. — Привет. Не против, если отвлеку?

Меня не слышат. Зато замечают падающую на страницы тень.

— А? — вопросительно вытаскивает он наушники, смахивая с пшеничных волос капюшон толстовки. — Ты что-то сказала?

— Говорю: можно упасть рядом?

Если честно, подсознательно ожидаю язвительного ответа в духе: "зачем? У тебя ж там такой принц сидит". Это было бы вполне закономерно и даже заслуженно, но нет. Вместо этого получаю:

— Конечно, — захлопывает он книгу.

Падаю рядышком и уже открываю было рот, но слова застревают поперёк горла когда я замечаю название на обложке: "Пир стервятников". Зрачки в изумлении расширяются. Просто… Осведомлённые люди знают, что так называется одна из книг цикла "Песни Льда и Пламени" по которой снят знаменитый сериал. Тот самый, который мы не так давно активно обсуждали с "N".

Я понимаю, что это может ровным счётом ничего и не значить, поклонников данной саги превеликое множество, но… случайности не случайности, верно? И если так, тогда я почти на девяносто процентов уверена, что только что нашла своего тайного собеседника…

Включая логику, многое сразу становится на свои места. Арсений любит читать. Настолько, что чуть ли не каждый месяц разъезжает по олимпиадам. Библиотека для такого интроверта, наверное, дом родной. Не удивлюсь, если он там всё давно перечитал. И он достаточно умён для того, чтобы зашифровать свой номер телефона мудрёным кодом. Возможно какой-то другой номер, второй. Почему у него не может быть две симки, а?

Перед моим лицом призывно щелкают.

— Земля вызывает Рину. Приём. Как слышно? — напоминают о себе.

Ой, точно. Я взяла слишком долгую паузу. Внезапное озарение буквально заставило забыть о том, где я и зачем пришла. Как теперь поступить? Спросить в лоб? А сознается? Опять же, если я ошибаюсь, придётся долго объясняться, чего делать в такой обстановке совсем не хочется. Слишком много посторонних и любопытных.

Так что выбираю нейтральное. Ставлю кофр на сидении между нами.

??????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????? — Я тут… Просто хотела вручить тебе…

— Что это?

— Подарок. Что-то вроде благодарности за помощь, — брови Арсения взлетают вверх когда он расстёгивает молнию на тканевом чехле и видит сотни маркеров для скейтчинга. — Представляю, сколько ты извёл своих пока рисовал плакат, и мне захотелось, скажем, восполнить запасы. Я бы отдала раньше, но заказ только вчера вечером приехал. Так что придётся тебе все выходные потаскать дополнительную ношу.

Шевченко, отрицательно качая головой, возвращает мне всё.

— Я не могу. Это слишком дорогой подарок.

— Ну… Не уверена, что это оригинал, поэтому не такой уж дорогой.

Недешёвый, согласна, но цена в данном случае не играет роли. И вообще, платила ж не я, хотя пообещала папе, что отдам долг с первой зарплаты. Она ведь когда-нибудь будет. Не вечно же мне сидеть у него на шее.

— Неважно. Спасибо. Это очень круто, но я не могу.

Какой вредный.

— Ещё как можешь! — грозно хмурюсь, требовательно скрещивания руки на груди и всем видом давая понять, что обратно я ничего не приму. — Иначе выброшу всё как только сойдём на платформу. А лучше буду ходить за тобой по пятам и капать на мозги со скулящим: бери, бери, бери. Ты знаешь, я умею.