Страница 26 из 31
Каково же было наше удивление, когда на следующий день над одной из, казалось бы, безлюдных скал взвился столб густого чёрного дыма. Такой сам по себе не образуется — тут нужны специальные дрова, чтобы настолько сильно чадить…
— Кэп! — позвала меня Вера из рубки. — Тут у нас сигнал о помощи!
— Ты уверена? — спросил я, вглядываясь в скалу через бинокль.
— Точно, кэп! Сейчас начнут прерывистые пускать! — подтвердила пилот.
И в самом деле, спустя минуту вверх стали подниматься прерывистые и более плотные сгустки дыма. Я тем временем рассматривал скалу — и вскоре заметил, что на ней и вправду есть следы обитания. Несколько ящиков, стоявших на виду, кусок обшивки аэростата, болтавшийся белым змеем на ветру, пенёк от срубленного дерева…
— Летим туда! — приказал я. А потом дотянулся до трубки, ведущей к Тангу в кабинет, и крикнул: — Нам тут подают знак потерпевшие крушение! Подлетим, заберём. Подготовьтесь к обороне, если вдруг это ловушка!
— Ага, принял! — оживился силовик.
Тем временем «Мэлоннель» уже подлетал к скале. Чем ближе она становилась, тем отчётливее виднелись следы кораблекрушения. Большая часть обломков и грузов, видимо, упала вниз — на поверхность. И только небольшая часть дирижабля осталась на вершине.
Впрочем, это была небольшая часть когда-то большого дирижабля… Падая, он даже деревья на вершине скалы повалил…
Навстречу нам, из-под ветвей огромных вековых елей, выходили люди. Впереди шёл седой старик в одежде матроса. Вместо одной ноги у него был деревянный протез, а правой руки у него, похоже, не было. Левой он держался за высокий посох. Рядом шёл второй седой матрос — худой и высокий. Половина его лица была обезображена огромным ожогом, который успел немного зажить. Позади показался ещё десяток матросов помоложе: все одеты в какое-то рваньё, оставшееся от нормальной одежды. Выделялась на их фоне невысокая девушка, у которой когда-то обмундирование явно было офицерским. Она тоже опиралась на палку и заметно прихрамывала.
«Мэлоннель» плавно скользнул к краю скалы, поворачиваясь кормой, и откинул аппарель. Я оставил Веру в рубке, а сам спешно спустился в трюм, где уже стояли Танг, Илен, Луп и трое матросов. Они не торопились выходить на помощь, и я понимал их резоны — безопасность превыше всего. Однако я и так прекрасно видел, что люди на скале безоружны. Тем более, я их узнал. Благодаря девушке-офицеру…
— Прикрывайте! — приказал я своим, а сам направился навстречу спасённым. За моей спиной топало искусственное тело ИСИСа.
Когда до спасённых оставалось шагов десять, вперёд выдвинулась девушка. Она постаралась вытянуться, насколько это было возможно в её состоянии, и чётко доложила:
— Карго торгового дирижабля «Пап-ти» Лара, капитан! Прошу взять нас на борт…
И тут она, наконец, узнала меня. Её лицо вытянулось, глаза снова скользнули по капитанским нашивкам, по мне… А потом Лара всё-таки закончила фразу:
— …Капитан Фант…
— Ха! Пробился всё-таки парень! — усмехнулся одноногий и однорукий матрос. — А ведь чуял я, что ты хоть и тихушник, но не простой!..
— Спасибо, Унго! — улыбнулся я. — Мы вывезем вас всех на «Мэлоннеле», но есть одна просьба…
— Какая? — спросила Лара. — Платить нам нечем, Фант. Разве что обломками…
— Тот Фант, которого вы высадили на Экори, трагически погиб! — сказал я, внимательно глядя каждому выжившему в глаза. — А я совсем другой Фант. Именно так вам и надо говорить, если вдруг кто-нибудь спросит!
— Жалко парня… — кивнул Унго после секундного молчания. — Но вы похожи на него, кэп!
— Так точно, кэп! — кивнула Лара.
— Да, кэп!
— Всё ясно, кэп!
— Ну тогда… Добро пожаловать на борт! — сказал я и пошёл помогать старику Унго.
Мир Эфира — пустое пространство, что осталось на том самом месте, где когда-то были земли Геи. Бескрайнее небо над бескрайней поверхностью, заселённой чудовищами… Казалось бы, пространство абсолютно пустое — но оттого не менее опасное….
Капитан «Пап-ти» верил, что проскочит. На борту — срочный груз, в перспективе — большой куш. Надо было лишь обмануть свой собственный тихоходный торговый дирижабль. Весной прошлого года капитан направил «Пап-ти» в эти земли, срезая слишком большой крюк торгового пути. Как ни просила его команда, как ни уговаривала — он упорно не соглашался лететь в обход. И его можно было понять. Слишком тяжёлыми вышли предыдущие годы для «Пап-ти» — и пневмы оставалось совсем мало…
Мир Терры — мир живой, если верить здешним легендам. Он способен осыпать тебя подарками, а способен и безвозвратно погрузить в пучины неудач. После того как «подобрыш» Фант сошёл в Экори — в нарушение всех традиций эфирных странников — дирижабль «Пап-ти» как будто и вправду прокляли… Срывы сроков, постоянная выплата неустойки — и всё меньше и меньше пневмы в корабельном накопителе. Каждый раз капитан «Пап-ти», сжимая зубы, умудрялся хоть как-то выкрутиться. И каждый раз выход из неприятных ситуаций оказывался, в результате, входом в новые неприятности…
Дела у команды «Пап-ти» обстояли всё хуже и хуже. И финальным аккордом стал последний заказ. Поздняя весна — ну или почти лето — на северо-востоке человеческих земель. Жара и ночью, и днём. Маленькая гроза на горизонте, превратившаяся в огромный вихрь. Прозрачные пузыри мэлоннелей, оставляющие за собой искрящийся пневмой хвост. И внезапно «Пап-ти» уподобился этим странным созданиям, выбросив всю пневму, что не была скрыта в защищённых накопителях…
Восемь часов боролся экипаж, попавший под выброс, за выживание дирижабля… Пока внезапная воздушная яма не бросила эфирный корабль прямо на вершину скалы, насадив его на острые пики елей. По инерции большая часть «Пап-ти» пронеслась дальше, круша вековые деревья — и бесследно канула за краем скалы. В живых остались только матросы, что были на корме в момент крушения. Да офицер карго Лара, до последнего пытавшаяся закрепить в трюме разболтавшиеся крепления груза…