М - 4

— Да уж куда там трепать, — степенно кивнул старшина. — Я и про прежний-то твой рассказ молчал, а уж про это? Дурных нема, так что не переживай. Вот только еще один вопрос имеется: местный особист за нас шибко круто возьмется? Мы ж, как ни крути, никак не должны были на этот самый «бэдэка» попасть? — незнакомую аббревиатуру Левчук проговорил едва ли не по слогам.

— Не возьмется, с чего бы вдруг? — фыркнул Степан. — Это ведь мы к вам провалились, а не наоборот, так что никаких секретов о будущем вы уж точно не знаете. Тем более, не поверишь, Семен Ильич, но единственный контрразведчик на борту — внук товарища капитана госбезопасности, нашего общего с тобой знакомого! И уж с ним я в любом случае договорюсь.

— Это Шохина, что ль? — откровенно обалдел от услышанного старшина.

— Угу, его самого. Тут, скорее, другое: когда до Геленджика дойдем, местные контрики могут малость нервы попортить, но, думаю, тоже обойдется. В крайнем случае, подмахнете подписки о неразглашении, и дело с концом. Да и в рапорте я в любом случае укажу, что вы тут оказались исключительно, выполняя мой приказ. Помнишь, как я на берегу приказал бежать к катеру, а потом еще и матерно его продублировал? Вот этой версии и придерживайтесь, мол, выполняли распоряжение бывшего командира разведгруппы, остальное — моя забота.

— Так ты ж это своим бойцам кричал? — ухмыльнулся в усы Левчук.

— А вы мне что, чужие, что ли?! — вскинулся Алексеев. — Но ты, в принципе, прав, могут прикопаться. Короче, ладно, если что, продержитесь денек, а там, глядишь, и Шохин из столицы вернется, и все ваши проблемы разрулит. Или я что-нибудь придумаю. На самый крайний случай воспользуюсь… впрочем, про это тебе знать не нужно. Все, старшина, сворачиваем дискуссию, подходим…

* * *

Левчука с бойцами Степан нашел уже после швартовки в Геленджике и выгрузки раненых. Ну, как нашел? Скорее, нашел время навестить боевых товарищей, размещенных в отдельном кубрике под охраной. Сначала докладывал о произошедшем командиру БДК кап-два Павлову и майору Королеву, затем выслушивал, какой он нехороший человек, поскольку, то бэтээр утопит, то от корабля в самый ответственный момент отстанет, от взмыленного до состояния кавалерийской коняшки ротного. Потом писал рапорт в трех экземплярах, навешал помещенных в медблок раненых и всеми правдами и неправдами добывал обещанную Ивченко снайперскую винтовку с боеприпасами. В конечном итоге от него отвязались. А перехвативший морпеха в коридоре контрразведчик даже неофициально сообщил, что насчет него из Москвы пришла отдельная шифрограмма, в которой «союзникам» ненавязчиво предлагалось на старшего лейтенанта Алексеева С.В. ни в каких ситуациях особо не давить, в разумных пределах предоставляя полную свободу действий. На вполне закономерный вопрос, что подразумевается под этими самыми «разумными пределами», Королев только плечами пожал, поскольку никаких разъяснений не имелось. Но подписана радиограмма была, ни много, ни мало, самим Сталиным. Нет, оно, конечно, понятно, что командиры кораблей ВМФ РФ Ставке Верховного Главнокомандующего не подчинялись, но сам факт наличия подобной подписи ставил помянутого старлея в некое особое положение. Договорившись насчет отправки обещанного старшине сообщения на Малую землю, объясняющего местному командованию, куда подевались четверо разведчиков (собственно, Кузьмину с Куниковым уже наверняка доложили насчет произошедшего, но и подстраховаться, чтобы случайно не подставить ребят, следовало), Степан потопал в направлении указанного майором кубрика.

Пока шел по узким коридорам БДК, раздумывал, какую линию поведения выбрать с учетом того, что теперь пацаны знают правду. Поскольку ничего дельного не придумывалось, просто махнул рукой: к чему, собственно, париться? Пусть все идет, как идет. Мудрый дядька Левчук правильно сказал — какие еще, нафиг, обидки на войне?..

Козырнув в ответ на приветствие подпирающего стену морского пехотинца из второго взвода, Алексеев поддернул на плече ремень висящей стволом вниз снайперки и решительно ввалился в шестиместный кубрик. Разведчики торопливо вскочили на ноги, приветствуя вернувшегося командира. Оглядев бойцов — вроде бы все нормально, на лицах не заметно никакого особого напряжения с прочими негативными эмоциями, разве что взгляды у всех (кроме, понятно, старшины), мягко говоря, растерянные, — махнул рукой:

— Вольно, чего вскочили-то?

Заметив на откидном столике упаковки от стандартных пищевых рационов и практически пустую пластиковую полторашку лимонада, улыбнулся:

— О, гляжу, и порубать успели? Совсем молодцы. Ну, и как оно в целом? Гневные реплики в духе «командир, как ты мог сразу нам все не рассказать» будут? Или этот момент пропустим?

— Глупости говорите, тарщ старший лейтенант, — переглянувшись с товарищами, за всех ответил Баланел. — Мы ж не дети, все понимаем. Да и товарищ старшина нам все доходчиво объяснил. Так что пропустим.

— Вот и здорово, вот и договорились, — убрав с лица улыбку, серьезно кивнул старлей.

И, проследив за взглядом Ивченко, намертво прикипевшим к висящему на плече оружию, снова усмехнулся:

— Коля, выдыхай! И — да, ты угадал, привел я тебе новую боевую подружку, как и обещал. Знакомься, самозарядная снайперская винтовка системы Драгунова образца, если память не изменяет, шестьдесят третьего года, сокращенно — «СВД». С остальным сам разберешься, не маленький, по конструкции она даже попроще твоей «светки» будет. Владей на страх врагам, на славу родной армии, — Степан протянул ефрейтору «весло» и несколько пачек снайперских патронов. — Мануала… эхм… наставления к ней я не нашел, так что аккуратненько, постарайся сразу не поломать. Шучу я, шучу, не дергайся!

— Спасибо, командир! — сдавленно охнул Ивченко, хватая винтовку, развернуться с которой в узком кубрике было проблематично.

— К раненым заходил? — бросив ироничный взгляд на возбужденного снайпера, которого тут же окружили не менее возбужденные товарищи, тоже желающие поближе ознакомиться с новым оружием, спросил Левчук. — Как они?

— Нормально, Серегу уже прооперировали, осколок пару ребер перебил, но до легкого не дошел, остальные дрыхнут после контузии и кучи лекарств, которыми их накачали. Так что можно сказать повезло. И им, и мне.

Поглядев на увлеченно пихающихся плечами морпехов, Степан качнул головой, вызывая старшину в коридор. Кубрик был тесным, расстояние между койками немногим превосходило аналогичное в стандартном железнодорожном купе, так что пятерым особо не развернешься. Даже просто сидеть на нижней лежанке было проблематично, поскольку спина при этом упиралась в бортик вышерасположенной койки. Две верхние так и вовсе располагались под самым подволоком, и кроме как для сна ни для чего не годились. Что же до бойцов, то старлей их прекрасно понимал: теперь, когда они узнали правду, интерес к новому оружию возрос поистине многократно. Одно дело считать, что это просто какие-то опытные образцы, еще не поступившие на вооружение. И совершенно другое вдруг осознать, что столь приглянувшиеся им автоматы — или вот эта самая снайперская винтовка — разработаны в нереально-далеком будущем!

Вспомнив про это самое будущее, Алексеев скрыл тяжелый вздох, неожиданно подумав: хорошо, хоть Левчуку он насчет своего времени ничего рассказать не успел. Не нужно ему про это знать, и пацанам тоже не нужно! Тем более, сейчас имеется серьезный шанс, что в этой версии истории все пойдет как-то иначе…

Раздраженно дернув щекой — так, все, как он сам говорил, оставить лирику! — морпех первым вышел из кубрика. Припомнив фамилию торчащего в коридоре младшего сержанта, Алексеев распорядился:

— Евстахиев, верно? Свободен.

— Так мне ротный приказал… — судя по взгляду, бойцу уже и самому до одури надоело торчать на одном месте. — Проблем не будет, тарщ старший лейтенант?

— Не будет, — отмахнулся Степан. — Руденко доложишь, что я тебя лично с поста снял, в виду прихода в пункт назначения. С остальным сам разберусь. Выполнять!