Атлант 2

Александр Ваклан

Атлант 2

Глава 1

А браку, то скучно

Двух, трёх, четырёх, и пяти этажные дома, построенные более сотни лет назад, являлись отличительной чертой центра города. Своей плотностью, различными конфигурациями, от классических прямоугольных и квадратных, до изогнутых, стоящих буквой П или буквой Г, дома создавали некое подобие лабиринта. В эти лабиринты редко кто без большой на то надобности решался соваться даже днём, не говоря уже о ночи. Прогулки в этих лабиринтах были прекрасным местом для того, чтобы на вас напали, ограбили, избили или убили. Однако, несмотря на все эти страхи, и на то, что на улице стояла зимняя ночь, по проходу между домами двигался одинокий прохожий.

Невысокого роста, но очень плотный, ночной гуляка был, скорее всего, ребёнком или подростком. На это указывала и его одежда, которую вряд ли бы одел взрослый человек. Да и вряд ли бы взрослый человек был такого низкого роста, если конечно он не был карликом.

Благодаря недавно выпавшему снегу, который теперь белым ковром лежал вокруг, было достаточно светло, чтобы видеть вокруг на несколько десятков метров. Да и помимо света даваемого снегом, в некоторых местах проулка, по которому двигался парень, горели неизвестно каким чудом уцелевшие фонари. Но, оставалось много мест погружённых в полнейшую темноту, служивших идеальным местом, реши там кто-то спрятаться из злодеев.

Когда ночной гуляка вышел в длинный прямой проулок, в конце которого зияла в доме арка, за которой была видна хорошо освещённая центральная улица, с редко проезжающими по ней машинами, на крыше четырёх этажного дома появилась какая-то тёмная фигура. Светящиеся красным глаза, внимательно рассматривали жертву, на которую предстояло напасть.

Тихий, довольный рык хищника, дал понять, что выбранной жертве вскоре предстояло стать трапезой этого грозного ночного охотника.

Двинувшись по краю крыши, вслед за своей едой, хищник, мягко ступая четырьмя лапами по мягкому снегу, умудрялся сохранять бесшумность в своём продвижении, чего нельзя было сказать о жертве внизу. Каждым своим шагом парнишка заставлял громко скрипеть снег под ногами. Настало время атаки.

Спрыгнув с крыши, хищник мягко, по кошачьи, приземлился на крышу подъезда, и тут же с неё спрыгнул вниз в проулок. Всё это было проделано так чётко и бесшумно, что казалось, проделано это было не двухсот пятидесяти килограммовым чудовищем, чем-то схожим с львом, а бестелесным духом. Но ещё удивительным было то, что жертва на которую хищник начал охоту, услышала того приближение.

Испуганно округлив глаза, которые и так были большими и выпуклыми, словно у жабы, ночной гуляка, медленно повернув голову, посмотрел назад. Теперь хищник мог прекрасно рассмотреть лицо своей жертвы, и будь он более сообразительным, его бы удивило, что лицо это было не человеческое. Это была морда монстра. Конечно не такая страшная, как морда самого хищника, но всё же, это была морда монстра. Но для хищника сейчас не было разницы, кого съесть. Тем более для него были одинаковы, что люди, что браки, которым и являлся тот толстяк, на которого сейчас велась охота.

Брак тоже узнал того, кто сейчас на него охотился. И как можно было не узнать этого, одного из самых ужасных хищников с Атлантиды! Его ведь опасались не только люди-атланты, а и многие монстры. Гурлону было всё равно кем утолить свой голод. Длинные, острые, словно лезвия коротких мечей когти усеивали четыре лапы гурлонов. Этими когтями гурлон мог разорвать любую плоть, любого противника, будь та хоть скрыта толстой, словно камень кожей. Да что там плоть! Эти когти могли пробить простые железные доспехи и легко разорвать кольчугу обычного воина. В дополнении к всесокрушающим когтям, гурлоны имели огромную мощную пасть, челюсти которой усеивали зубы-пилы, способные укусом раздробить любую кость.

То, что на своей коже гурлон почти не имел никакого защитного волосяного покрова, не означало, что он должен был мёрзнуть в этих зимних холодных условиях, в которых сейчас находился так далеко от своей родины Атлантиды. Структура кожи этого хищника была такой, что не давала внутреннему теплу тела покидать организм хозяина, и тот находился, словно в термосе, подогреваемый теплом собственного тела. Сохраняемое внутреннее тепло, позволяло гурлону, находиться всё время в разогретом состоянии и максимальной активности.

Заметив, что брак его обнаружил, и можно было больше не сохранять тишину, гурлон издал ужасающий рык, и огромными прыжками бросился к ставшей неуклюжей походкой убегать от него жертве. Покрыв первыми двумя прыжками расстояние в двадцать метров, хищник совершил третий прыжок, который был последним — атакующим, направленным точно на спину беглеца.

Даже не оборачиваясь, брак понял, что гурлон должен был вот-вот вонзить в него свои смертоносные когти. Об этом свидетельствовало стремительно приближающееся победное рычание, подлетающего к нему хищника, уже праздновавшего удачную охоту.

Бедному браку ничего не оставалось больше, как упасть мордой в снег и ждать развязки столь трагической для него ситуации. Вот гурлон уже должен был накрыть свою жертву, как неожиданно кто-то стремительно налетел на него сбоку и, обхватив его туловище руками, словно железными тисками, снёс его вместе с собой прочь от такой уже близкой добычи.

Пролетев по воздуху несколько метров, хищник и неизвестный нападающий упали в большой сугроб, где их полностью засыпало снегом. На несколько секунд оба пропали из поля зрения, наконец-то оглянувшегося брака, удивлённого тем, что он был ещё жив.

Снежный сугроб, где скрылись гурлон и его противник, вдруг окрасился в красный цвет пропитавшей его крови. Сглотнув подкативший к горлу ком, брак, поднявшись на кривые лапы, стал с надеждой смотреть на зашевелившийся снег, под которым похоже кто-то был живой. Только вот кто? Незнание ответа на этот вопрос, сильно пугало брака. Только долг не давал ему сейчас пуститься бежать прочь, и спрятаться в безопасном месте.

Наконец из-под снега появилась фигура. Брак облегчённо выдохнул. Это была человеческая фигура, а не звериная. Хотя растрёпанные длинные волосы и делали человека в этот момент похожим больше на какого-то зверя.

— Кирт, почему ты так долго? — Недовольно возмутился брак, обратившись к вылезшему из сугроба человеку. — Этот гурлон почти меня сцапал! Всё, больше я не буду изображать приманку! Я уже не в том возрасте, чтобы бегать, словно земной заяц. Да и одежду, ты на меня напялил непонятно какую! Разве я похож в этой одежде на ребёнка?

— На ребёнка Ватизар ты и в самом деле похож не очень. — Согласился с браком Кирт, тут же выдвинув весьма весомый аргумент, в пользу своего плана. Именно этот план они на пару с Ватизаром, сейчас так успешно завершили. — Хотя ты и так гурлону приглянулся, как весьма аппетитный деликатес.

— Вот спасибо! — Стащив с головы шапочку, недовольно поблагодарил Ватизар. — Посмотрим, каким ты покажешься вкусным деликатесом для гурлона, или какого-нибудь другого монстра с Атлантиды, когда вместо меня, ты сам выступишь в роли приманки.

— Ну, чего ты вечно такой недовольный Ватизар? — Став вытаскивать из снега мёртвого гурлона, поинтересовался у брака атлант.

— Потому, что мне холодно на этой Земле. В этом Харькове. Куда нас занесло, кстати, по твоей милости. — Стал пояснять причины своего недовольства Ватизар.

— Да ты ведь сам вызвался вместе со мной вернуться на Землю. — Напомнил Кирт.

— И теперь об этом очень жалею. — Стащив с себя и пальтишко, жалостливо шмыгнул носом брак, по-видимому, рассчитывающий на сочувствие. — Нам ведь так хорошо было на Атлантиде. Ты король, я твой лучший друг и советник. Мы имели всё, чего только не пожелаем. Нет же! Тебе понадобилось вернуться на Землю! Как будто больше некого было сюда послать. И я ещё дурак! Потащился вместе с тобой!

— Наверное, тебе надоела скучная придворная жизнь, и ты захотел развлечься. — Усмехнувшись, Кирт взвалил себе на плечи труп гурлона. Причём проделал он это с такой лёгкостью, как будто тело хищника весило не двести пятьдесят килограмм, а раз в десять меньше. — Вспомни. Ты ведь сам меня просил взять тебя тоже на Землю.